№122 Неукротимая

Кого разбудил Кирилл?
Кто посадил модель на мель?

Из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши мессии? На сей с виду простой детский вопрос не существовало разумного ответа. Не существовало прежде всего по причине наличествовавших ограничений. С одной стороны сотериология (учение о спасении) требовала увидеть сакральный смысл в принесенной Спасителем жертве на кресте. Позицию ортодоксальной теологии хорошо сформулировал св. Григорий Богослов – если не вочеловечился, то никого и не спас. С противоположной стороны красные флажки выставило учение о Троице, требовавшее божественности Христа без малейших компромиссов. Наконец, господствовавшие в те времена неоплатонические модели-аксиомы постулировали совершенную несовместимость природы сотворенных смертных и несотворенных Всевышних. Но не было на него ответа, и в том числе, по причине ограниченности античного модельного ряда. Нашим несчастным предкам приходилось жонглировать дичайшими на современный взгляд понятиями – сущностями, природами, ипостасями, персонами-просопонами и т.д. и т.п. Как они сосуществовали в одном единственном Христе, как взаимодействовали? Если их было две, то как перемешивались – слитно по модели двух жидкостей или раздельно как масло в воде? Сколь вопрошающие безумцы, таков и безумный ответ. Поэтому нисколько не удивительно, что удовлетворительное решение поставленной задачи так и не было достигнуто. Удивительно другое – почему она вдруг встала ребром и поперек горла христианства? По какой причине никак не находилось «лексического» решения христологической проблемы на манер триадологической, которое успокоило бы всех заинтересованных лиц? Совсем недавно мы ломали голову над причинами возникновения тех метафизических ветров, что вращают флюгер наших интересов. Методом пара-научной спекуляции мы постулировали «заинтересованность самой модели христианства» в прояснении отношений внутри Троицы. Неукротимая модель?

Для сегодняшней статьи нам придется изобретать новое объяснение произошедшему впоследствии. Проблему соотношения божественного и человеческого в Христе не могла «поставить сама модель». Она к этому моменту была полностью удовлетворена происходящим, с наслаждением переваривая избытки веры рабов Божиих и завершая зачистку уцелевших конфессий нон грата. В данном случае модель «вожделела» продолжения банкета и вовсе «не желала» возникновения к ней новых вопросов. Они родились со стороны по с виду ничем не обусловленному стечению обстоятельств. Тем не менее, случайна ли была вся эта абсурдная сакральность совершенно нелепых проблем? Вспомним, что злую христологическую модель впустил в наш мир св. Кирилл со товарищи из желания подсидеть Нестория. Вспомним, что на кону было первенство в кафолической церкви. Вспомним, что борьба протекала скорее в политической, нежели в теологической плоскости. Неукротимые грехи?

Давайте пробежимся по каскаду исторических событий в поисках эмпирического материала для искомого обобщения. Сменивший Кирилла на посту верховного жреца Египетского христианства Диоскор оказался ничуть не слаще своего предшественника. Разгром Нестория и его команды поставил Антиохийскую школу теологии в патовое положение. Архиепископ Сирии потерял всякий интерес к жизненной борьбе и желал удалиться к монашеской смерти. Управление церковью в провинции перешло в руки Феодорета Кирского, большого приятеля Нестория. Казалось, что все готово для того, чтобы нанести поверженному противнику coup de grace, окончательно утвердив первенство Александрии в христианском мире (по крайней мере на Востоке). Все, что требовалось для этого — организовать небольшой синодик. Удачный повод для этого предоставил новый христологический скандал. Кирилл вызвал к жизни силы, с которыми уже никто не мог справиться. Его последователи упростили предложенную им хитроумную модель спайки Логос-плоть, утверждая, что в Христе присутствовала единственная природа – божественная. Среди таковых был влиятельный столичный монах Евтихий. Весьма вероятно, что Диоскор намеренно подставил его под огонь критики в целях созыва подконтрольного ему церковного съезда. И здесь, все в том же Эфесе анафема Феодорету символизировала долгожданный окончательный триумф Египта над Сирией. Давние мечты Феофила, Кирилла и его собственные воплотились в жизнь! Неукротимые амбиции?

Или оказались похоронены навсегда? В хитроумные комбинации Диоскора неожиданно вмешался проклятый Запад. До сих пор Рим мало интересовали восточные склоки по предметам, которые казались им отвлеченными и маловажными. Их собственная традиция, происходившая от Тертуллиана и св. Августина, покоилась на словесной эквилибристике, сохранившейся до нашего времени под заголовком «communicatio idiomatum». Детали проработаны были слабо, но утверждение единой природы Христа встало и этой модели поперек горла. Папа Лев неожиданно для всех встал в оппозицию и прислал на синод т.н. «томос» – свою собственную магическую формулировку христологического эликсира мудрости. Это явно не входило в планы председателя собрания, поэтому ее даже не заслушали. Столь вопиющий акт неуважения к престолу святых апостолов Петра и Павла настолько возмутил Льва, что его грозный рык потряс всю кафолическую церковь, а собор был отныне прозван «разбойничьим». Неукротимые разногласия?

Некоторое время ситуация была подвешена в хрупком динамическом балансе. Наконец текущий император (благоволивший Диоскору) подозрительно синхронично упал с лошади и скончался. Его наследники решили созвать новый собор, оставшийся в истории под названием четвертого Вселенского в Халкидоне. Все добро, нажитое непосильным трудом египетских мыслителей, пошло с кафедры за бесценок. Символ веры в очередной раз обновили — по римскому рецепту. Еретиков рокирнули с православными – бывших сосланных вернули, а бывших верных сослали. Точнее, помиловав рядовых епископов, низложили самого великого комбинатора Диоскора. Ему не удалось последовать примеру своего знаменитого предшественника Афанасия, скрывшись от преследования и вернувшись с реваншем. Казалось бы, мир и благоволение свыше в теле Христовом восстановлены? Не тут-то коту масленица! У Диоскора зато получилось стать первым монофизитским мучеником. Для многочисленных христиан его воззрения стали Божией истиной и единственным путем к спасению души. Разве можно было принять богопротивные «две природы»?! Неукротимая вера?

В дело был пущен административный ресурс. Императорам в целом было совершенно безразлично, какую именно комбинацию из слов примут за ортодоксальное христологическое определение – лишь бы восстановить мир и спокойствие в подконтрольных территориях. Достичь этого они пытались банально — силой. Но странное дело — чем интенсивнее велись военные действия, тем сильнее разгоралось партизанское движение сопротивления. Эдикт августа Зенона «Энотикон» привел к первому разрыву Востока и Запада. С большим трудом единство партии и народа христиан было восстановлено Юстином. Для этого пришлось согласиться на все требования Рима за счет подавления Египта и половины Сирии. Вскоре за дело принялся могучий Юстиниан Великий. Под его давлением очередную формулировку подписали Антиохия, Константинополь и Александрия. Был созван очередной Вселенский Собор (пятый по счету), послушный воле тирана античных народов. Оставалось поставить на колени папство. И вот престарелый Вигилий, будучи низложен и сослан железной волей самодержца, поддался преступной слабости. Победа света разума над тьмой суеверий? Держи дароносицу шире — новые протесты и схизмы на Западе! А после кончины Юстиниана союз меча и ораря и вовсе развалился вдребезги. Наконец, последний шанс на достижение компромисса – монергизм и монофелитизм, непосредственно перед возникновением ислама, приютившего многочисленных притесняемых монофизитов под свое крыло. Изыди, Сатана! Стоим в вере до конца! В этом болоте и утопнем, не сходя со своего места! Неукротимая ересь?

Нет, друзья мои! Это сама природа своими законами толкала модели вперед, к развитию. Если это понять, тогда станет очевидным и то, что христианство к этому моменту перестало успешно исполнять цементирующую функцию в борьбе с неконтролируемыми процессами внутри империи. Каждая из ментальных моделей таинственного треугольника из Египта, Сирии и Рима развивалась в свою сторону, по особому сценарию. Многочисленные доктринальные нестыковки были вовсе не совпадениями, но повторяющимися феноменами, знаками времен. В запечатанном железобетонной догмой котловане случилось переполнение. И никакие силы земные уже не могли осушить те воды страданий человеческих, которые переливались через край!

Жизнь не закрыть на замок высокой плотиной
Она не терпит моделей, покрытых тиной!

Итак, сегодня мы нашли неуловимую и неукротимую. И ей оказалась сама жизнь, которую в некоторых кругах величают Богом. В погоне за этим заключением мы немного увлеклись разборками на Востоке, проследив за ними чуть ли не до наступления первой вселенской катастрофы модели христианства. К счастью, вооруженные современной технологией, мы можем пролистать файл истории на несколько столетий назад в целях изучения того, что происходило в эти времена на Западе. Именно там и тогда закладывался фундамент того здания, которое спустя тысячелетие стало наукой. Стройка века (пятого новой эры) в объективе Блога Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.