№127 Божии солдатики

Кто к нам придет ударить в правую щеку, от меча погибнет! Эта парафраза знаменитого высказывания святого благоверного князя Александра Невского хорошо знакома каждому исконно русскому человеку. Но как ее логически совместить с не менее знаменитой Нагорной проповедью из евангелия от Матфея 5:39 (и параллельного высказывания от Луки 6:29), которую должен наизусть знать каждый православный христианин? Да что там знать! Подставлять другую щеку требуется ежедневно, регулярно и без отпусков — ради спасения своей души. Основная идея хорошо понятна и чисто эстетически весьма красива – ревизия древнего «око за око» в сторону дополнительного усиления. Дабы прекратить раскрутку спирали насилия непротивлением оному. Однако насколько она реалистически практична и практически реализуема? Положим, мы озабочены душевным развитием ближнего своего. Но ведь не только дипломированные психологи, но и обыкновенный здравый смысл скажут Вам о том, что реакция злоумышленника на подобное проявление святости со стороны его жертвы может быть произвольной. Его просветление по рецепту Жан Вальжана временами случается в художественной литературе, но крайне маловероятно в реальной жизни — скорее еще пуще обнаглеет. А вот старое доброе «призвать к ответу наглеца», «надо, Федя, надо» или «на любую силу всегда найдется большая сила» может как раз банально сработать. Впрочем, если самоцель поставить в максимально быстром отбытии из нашей юдоли печали, тогда вышеприведенная заповедь – первоклассное средство для ее исполнения. Во всех остальных случаях прагматически более верным будет ее трактовать аллегорически и поступать по-человечески.

Примерно так это всегда и происходило во многих веках, которые были прежде нас. За единичными исключениями, которые ничего хорошего человечеству не принесли, безумие мира сего на весах истории упрямо перевешивало мудрость богочеловека. Все же жизненная сила внутри нас всегда побеждала мертвую букву снаружи нас. И честные люди поражали лжецов на дуэлях (или наоборот), и герои наказывали негодяев (или наоборот), и армии маршировали навстречу бессмертной славе (или наоборот). И лилась кровь, и продолжались страдания, и отдельные драки сменялись массовыми побоищами. И даже святая соборная апостольская церковь не выбивалась из общего ряда, призывая к джихадам против язычников, еретиков и басурманов. На Востоке божественные постановления предпочли нарушать втихую, как бы не замечая их. А вот на Западе под них подвели теоретическую базу. Модель подлатали и поставили на службу воинству Христову. И вновь отличился наш хороший знакомый святой Августин. И вновь не просто так, а по оказии и в контексте идеологической борьбы. И вновь, как во времена Киприана Карфагенского, на повестке дня встал вопрос доверия согрешившим церковнослужителям. В этот раз проблемы были не с манихеями, а со своими же бывшими собратьями по вере, нынешними схизматиками – донатистами. В этот раз речь шла о последствиях великого гонения на христиан, последнего перед Миланским эдиктом.

Правил тогда император Диоклетиан. Это был незаурядный, ответственный человек, искренне желавший принести пользу своей империи. Поэтому к делу искоренения христианского атеизма в ее пределах он приступил основательно, приказав всем верующим сдать свои священные книги соответствующим контролирующим органам. Надежды на скорое второе пришествие к этому моменту (начало четвертого века новой эры) были уже сильно поколеблены его длительным отсутствием. По этой причине многие христиане предпочли компромиссное решение мученическому венцу. Кто-то выбрал откровенное предательство, подчинившись требованиям властей. Другие перехитрили чиновников, притащив на сожжение апокрифические книги. Третьи просто попрятались. Среди давших слабину были и священнослужители, в том числе самые высокопоставленные — епископы. Когда преследования завершились, гнев народный против их недостойного поведения вылился в требования немедленного низложения с занимаемых ими должностей.

Позиция официальной церкви (как и во времена Киприана) состояла в том, что (в данном случае неоспоримый) факт наличия грехов жречества в прошлом никак не влияет на силу производимых ими магических обрядов в настоящем (покаяния достаточно). Другими словами, они ратовали за антропостатику (неподвластный обстоятельствам рейтинг) против антроподинамики (меняющаяся оценка ценности) по отношению к священникам. Многочисленные недовольные образовали собственные церкви, схизм разрастался на глазах. Утихомирить неутомимых борцов за праведность попытались административными мерами, но все впустую. Дело дошло до того, что экстремистское крыло донатистов приступило к вооруженной борьбе. Забегая вперед, окончательно «вылечить» образовавшиеся разногласия удалось только мусульманам – своими хорошо отработанными методами, т.е. погрузив модель в вечный сон. А пока от теоретиков требовалось выработать стратегию партии власти и обосновать ее легитимность.

После некоторых колебаний св. Августин в условиях разрастающегося конфликта и вторжения варваров принял позицию большинства – против неверных требовалось применять славные имперские вооруженные силы. Будучи человеком философского склада ума, он обосновал это решение разработкой целой концепции «справедливой войны». Основываясь на Цицероне и св. Амвросии, он смело отверг утопические идеалы основателя христианства в пользу более рационального подхода. Войну, по его мнению, можно было вести при условии того, что она преследует так называемые «справедливые цели». К ним относилось желание установления мира и наличие высокой любви к ненавидимым тобой людям. Другими словами, убивать и калечить врагов разрешалось при условии того, что ты при этом веришь в свою справедливость и лицемеришь, претендуя на высокие к ним отношения. Вглядитесь в этот пожелтевший от времени рецепт. В нем растерзанные инквизицией психически неуравновешенные женщины. В нем старушка, подкладывающая хворост в костер Яна Гуса. В нем крещенные огнем и мечом язычники. В нем альбигойцы — «кончай всех, на том свете разберутся». В нем черная как сгусток крови Варфоломеевская ночь. В нем безумная мясорубка крестовых походов…

Но и не только это. Блаженный Августин убедительно «доказал», что главным признаком искомой «справедливости» является руководящая роль теократической партии. Ее повсеместное присутствие, кафоличность, т.е. другими словами успех – гарантия истинности распространяемого ею по сторонам благовонного учения. Предполагаемое наличие прямого наследия от соратников Христа, знаменитых апостолов Петра и Павла – залог действенности производимых в церквях магических ритуалов. Оно же обеспечивало непогрешимость ее решений, прежде всего принятых в Центральном Комитете первого Рима и папой – его Генеральным Секретарем. Что касается пресловутой святости, то, по мнению святого Августина, зерна в принципе невозможно отделить от плевел. Церковь безгрешна вовсе не тем, что ее члены ведут праведную жизнь, а тем совершенством, которое она достигнет в Эсхатоне. А пока мы еще на пути к этому великому событию, то совершенно естественно, что даже избранные ведут себя не самым блестящим образом. Не стоит поэтому фокусироваться на некоторых перегибах на местах.

И вновь мы видим, как св. Августин чуть подправил правила придуманной им игры. При этом получившаяся модель Бога стала сильно напоминать иудейского Яхве второзаконческой истории, который обстреливал булыжниками с небесной тверди презренных идолопоклонников и настоятельно требовал организации тотальной этнической чистки Ханаана. Вся разница была в том, что теперь избранным народом стали христиане, а функцию Иисуса Навина стал исполнять Его Святейшество. Всевышний же с увлечением руководил своими полками протеиновых солдатиков. С его высочайшей поддержкой победа была неизбежна. И вновь практическая польза от предложенных Блаженным модификаций была несомненна. Заржавевшая от времени библейская заповедь была успешно отремонтирована. Тело Христово обрело не только острый стальной меч, но и бравого фельдмаршала – папу Римского. Эта четкая вертикальная структура власти с единым лидером во главе гарантировала успешное разрешение любых эвентуальных теологических споров в будущем.

Итак, сегодня мы пронаблюдали за очередным подвигом героя латинской теологии. Могучим интеллектуальным движением ему удалось избавить католичество от наследия прогнивших иудейских мудрецов. Путь вперед для модели христианства казался полностью свободен, однако впереди маячили новые задачи. И Блаженный Августин снова не оплошал, смело принявшись за их разрешение. Новые приключения в мире моделей ожидают Вас в Блоге Георгия Борского!

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.