41 Этап «Ответы на вопросы подписчиков»

Сегодняшняя статья посвящена ответу на единственный вопрос, поступивший за прошедшую неделю от читателей. Вот он:
Хотелось бы увидеть критический разбор труда Дионисия Ареопагита «О Небесной иерархии». И комментарий о его влиянии на раннее христианское богослужебное становление. По возможности провести параллель со Скабаллановичем «Толковый Типикон«

Должен признаться, что долго раздумывал, стоит ли посвящать отдельную статью псевдо-Дионисию. Получение этого вопроса разрешает мою дилемму – ограничусь этим ответом. Почему я хотел написать об этом авторе? Его произведения оказали существенное влияние на теологию как Западной, так и Восточной ветки христианства. Почему сомневался? Я все-таки пытаюсь прежде всего поведать об истории науки, а в этом процессе роль вышеуказанного человека явно отрицательная. Отчего так? Я, кажется, уже неоднократно пояснял, что необходимым условием рождения любого знания является разрешение основного эпистемологического вопроса – а возможно ли его приобретение в принципе, и если да, то как? Мнения по этому поводу в постхристианской античности и средневековье разделились между мистиками и философами.

Это не так просто понять, друзья мои – будучи современными людьми, вы исходите из того, что мы живем в регулярном мире, в котором наличествуют строго определенные законы природы. Наши же предки обитали в совершенно другом мире ментальных моделей, несоизмеримом с теперешним. Для них это было далеко не так очевидно. Им казалось, что в принципе могут происходить произвольные феномены природы при условии того, что их производят на должном уровне авторизованные Богом (или богами) персонажи. Им казалось, что весь мир — волшебное поле чудес. В этой стране чудаков каждый был уверен — взойти на том поле может все, что угодно, при условии соответствующего посева. Но ведь древние люди рациональными методами изобрели колесо, научились поддерживать огонь, развили металлургию? Разве это возможно было сделать, не веря в предсказуемость эффектов своих определенных действий? Это конечно так, на уровне встроенных инстинктов или здравого смысла человек не мог не искать каузальность. Но эти достижения остались в далеком доисторическом прошлом, а много позже их наличие стали приписывать прямому вмешательству сверхъестественных сил. Держу пари, что и сами оставшиеся неизвестными изобретатели полагали, что счастливые мысли в их голову падали непосредственно с небес.

Победа христианства в отдельно взятой империи при всей ее полезности в деле воспитания нового человека (Возрождения) оказалась крайне недружелюбной по отношению к разумным методам познания мира. По существу, ментальные модели естественных наук были искусственно заморожены ради развития их собратьев в сфере нравственности. В фокусе внимания мировой общественности оказались прежде всего многочисленные «факты» библейских чудес. Все остальные малопримечательные наблюдения над природой блекли до уровня белого шума на фоне невероятных событий сошествия богочеловека в наш бренный мир. Кого будет интересовать утомительный сбор эмпирических данных, если речь идет о спасении собственной души и прочих великих таинствах бытия? Поэтому нет ничего удивительного в том, что физиков отправили в бессрочный неоплачиваемый отпуск, а фрегат передовой интеллигенции был взят на абордаж мистиками. Одним из именитых пиратов этого процесса и стал Дионисий Ареопагит.

Пара слов о его биографии. Звали этого человека, возможно, на самом деле Дионисий, а вот кличка-суффикс «Ареопагит» — очевидная попытка обмана древней аудитории методом псевдоэпиграфии. Поэтому неудивительно, что в результате этот автор известен нам с префиксом «псевдо». Некий Дионисий фигурировал в двухтомнике евангелиста Луки как соратник апостола Павла в Афинах. По легенде, именно с глыбы под названием Ареопаг, где проходили в древности собрания горожан, праотец-основатель христианства пытался обрадовать греческих философов благими вестями. Большинство приняло его речь критически, однако некий Дионисий стал его учеником (Деяния 17:34). Последующее мифотворчество отождествило его одновременно с епископом Афин в первом веке новой эры и со святым мучеником (патроном Парижа) в третьем. В народном предании (и в иерархии, предложенной самим псевдо-Дионисием) он таким образом обладал равноапостольским статусом – выше некуда. По всей видимости, именно это и обусловило попытку приписать сочинения этому авторитету старины глубокой.

Это был намеренный обман, поскольку в нескольких местах своих сочинений автор явным образом пытался представить себя Тем-Самым-Ареопагитом-Из-Деяний. Сам он себя оправдывал, вероятно, тем, что сей подлог освятил сам Бог. Ну Всевышний ему и судья. Для нас важно, что на протяжении полутора тысячелетий легковерные христиане оставались жестоко обмануты. И только в безбожном девятнадцатом веке скептически настроенные ученые неопровержимо доказали, что раньше конца пятого века написаны эти книги быть никак не могли. Дело хотя бы в том, что в ряде пассажей Дионисий напрямую использовал сочинения известных поздних неоплатонистов, прежде всего, Прокла. Внесенные им косметические изменения в основном были обусловлены желанием адаптировать языческую идеологию к христианству. Для чего потребовалось подписываться фальшивым именем? Наиболее правдоподобная версия связывает появление этих книг с христологическими дискуссиями шестого века нашей эры. Именно тогда мы находим первое упоминание об этих сочинениях в контексте спора между группой сирийских умеренных монофизитов под руководством Севира Антиохийского и ортодоксальными теологами. Многие современные исследователи находят в текстах Псевдо-Дионисия хорошо замаскированные монофизитские симпатии. Весьма вероятно, что вся эта афера и была задумана как информационная бомба в полыхавшем адским пламенем конфликте – попытка создать новый авторитетный источник, который мог бы подтвердить правоту «еретиков» в богословском споре. Посему наиболее вероятно, что под псевдонимом Ареопагит скрывался некий сирийский монах из окружения вышеупомянутого Севира.
Главный вклад в мистические модели христианства Дионисий произвел в своем сочинении «О божественных именах», которое прославилось, прежде всего, как модель-фундамент так называемой отрицательной теологии. В этой традиции Бог объявлялся непознаваемым в принципе настолько, что оставалось только утверждать о том, кем он Не-Является. Ареопагит не-являлся первооткрывателем этой ментальной модели. У нее четко прослеживаются языческие корни – это Прокл поднял на щит первую (из восьми) гипотезу божественной сущности из «Парменида» не менее божественного Платона. Другой важный вклад в дело реакционного мистицизма внесли две другие работы Ареопагита о иерархии – небесной и церковной. Выросли эти модели, опять же, на почве неоплатонизма, которые видели своего Единого (Бога) как источника «эманаций» по метафорической модели кругов на воде или солнечных лучей. Эманации исходили из источника наружу, затем застывали на время в нашем бытии, но только для того, чтобы вернуться обратно к Всевышнему в сакральном круговороте Святого Духа в природе. Исход происходил священными триадами. Все, что оставалось сделать Дионисию, это переименовать языческие философские метафизические сущности на христианский манер.

Ареопагит все же был пионером в определенных вещах. Так, в своих сочинениях он выковал несколько неологизмов – из которых один замечательно сохранился до наших времен. Это как раз слово «иерархия» — этимологически «священная власть». В точном соответствии с мировосприятием древнего человека (как это я описывал чуть выше) и неоплатонизма он рассортировал и упорядочил небожителей по степени их влияния-власти. Получилось нечто вроде служебной лестницы, на которой высокие чины получали более существенные порции божественной радиации (обеспечивающей чистоту и подобие своему источнику). Все персонажи выступали торжественными тройками триад – например, в первом ряду Серафимы, Херувимы и Троны. Ангелы без особых заслуг должны были удовлетвориться местопребыванием в последней (третьей) нижней сфере. Особое внимание Дионисий уделял символике. Ему чудились великие таинства за каждой буквой и звуком сакральных имен. Так Серафим олицетворял огонь, Херувим – мудрость, а Трон – седалище для Бога.

Я не буду вгонять в сон наших читателей дальнейшим перечислением метафизических фантазий псевдо-Дионисия (высосанных из разнообразных Библейских однострочников). Перейду сразу к церковной иерархии, понятной и знакомой для каждого из нас. В ментальной модели Ареопагита она полностью отражала небесную, то есть, выражаясь математическим языком, была изоморфна ей. Основная триада – иерархи (занимающиеся освящением всей структуры), священники (просветление) и дьяконы (очищение). Это, конечно же, опять древняя идея соответствия макрокосма микрокосму. Но и не только это. Коль скоро она создана по образу и подобию небесной лестницы, то это – идеальная богоданная и боговдохновенная конструкция. Выступать против нее – святотатство. Ментальная модель христианства располагалась со всеми удобствами до дождичка второго пришествия в воскресенье. Функционально вся структура должна была заниматься обожествлением паствы (тоже организованной в общую единую цепь бытия). Как раз в этих целях они производят исполненные не менее глубокого символизма пассы.

Если мы и можем предполагать влияние этих ментальных моделей на ритуальное богослужение, то крайне несущественное. Упомянутый в вопросе «Типикон» представляет собой каталог церковных обычаев и обрядов с предполагаемой историей возникновения. Процесс их становления был на самом деле во многом стихийным, и участие в нем философии не стоит переоценивать. Однако сочинения Ареопагита принесли человечеству другой вред через псевдо-развитие теологических, оккультных и мистических ментальных моделей. Современники отнеслись к появлению новых книг осторожно. Они не получили всеобщего признания, но не были и запрещены как еретические. Но уже спустя столетие для Максима Исповедника это — авторитет, освященный мудростью древности. Со временем его модели нашли популярность не только на Востоке, но и на Западе, где в переводе Эриугены они были триумфально приняты и составили, в результате, костяк ангелологии Фомы Аквинского. Псевдо-Дионисий придумал псевдо-лестницу, которая вела к принципиально непознаваемому псевдо-Богу…

Я приношу свои извинения всем тем, кого раздражают частые прерывания в нашей программе передач. Они вызваны вовсе не рекламными целями, а сильным желанием угодить почтеннейшей публике. У Вас тоже есть особые вопросы? Я всегда искренне рад помочь построению адекватных ментальных моделей. А пока в их отсутствие мы возвращаемся к милому Вашему сердцу св. Августину. Время назад – в Блоге Георгия Борского…

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.