№57 П. Моисей

Сегодняшней статьей мы завершаем нашу зеленую стоянку на моделях библеистики Торы. На последний день мы оставили экскурсию в Храм третьей ипостаси Моисея – жреческой. Напомню, что свое имя он у нас получил путем русской транскрипции из английско-немецкого Priest-Priester. Однако для целей лучшего запоминания вполне можно использовать слова Пророк или Первосвященник. Главным вкладом этого персонажа (возможно, целой команды под единым началом) в Пятикнижие стали этиологии (объяснения происхождения) религиозных обрядов и узаконивание существования функционеров иудейской конфессии как профессии.

П.Моисей, как и полагается духовному лицу, был человеком правильным, основательным и любил во всем порядок. Все приведенные в Торе библейские даты и сроки жизни (пусть для нас и совершенно фантастические) – продукт телодвижений его могучего интеллекта и бессмертной души. Особое внимание он уделил вычислению правильной даты Исхода и последующих событий. Причина очевидна — к ним был привязан календарь культово-просветительских мероприятий в современной ему Иудее. Не оставил он своим вниманием и столь важные подробности, как точный маршрут Сынов Израилевых в их блужданиях по пустыне (Числа 33). Детали – важный инструмент для убеждения верующих и конвертации идолопоклонников (атеистов тогда не было) в веру истинную, должно быть рассуждал он. Забавно, что будущие христианские экзегеты (такие, как Ориген) пытались обнаружить глубокий потаенный мистический смысл в этой череде названий. И находили! По тезису полиомии – кто ищет подобие одной модели другой, тот всегда его обнаружит. Жаль, что они не были с ним знакомы…

П.Моисей в своем творчестве не использовал фольклорный материал и почти не придумывал новый. Он всего лишь структуризовал и расширил исТОРии И.Моисея так, чтобы оправдать ими наличие тех или иных ритуалов, законов и религиозных институтов. Так, с его подачи создание мира за шесть дней повлекло за собой необходимым следствием учреждение шаббата как седьмого священного дня отдыха. Потоп же привел к формулированию Божественных постановлений о потреблении кошерной пищи. В этом же контексте П.Моисей намеренно поставил акцент на том, что в ковчег попало по паре чистых и нечистых скотов (Быт. 7.8-9) – дабы объяснить существовавшие диетические ограничения-суеверия, в его глазах один из столпов веры. А Завет с Авраамом послужил поводом для узаконивания обычая обрезания. Напомним, что И.Моисей намеренно не вводил никаких условий на исполнение обещаний Бога (его главной целью было пробудить надежду на избавление от вавилонского пленения в соплеменниках). Для П. Моисея эта проблематика была уже в прошлом, поэтому таким условием стало обрезание. Скиния и ее культ стали обязанными своему существованию теофании Моисея на горе Синай. А разнообразные события в пустынных скитаниях на пути к Земле Обетованной оправдали существование дополнительных законов.

Кары египетские для П.Моисея – это спортивный поединок между Моисеем (вкупе с его братом Аароном) и презренными египетскими жрецами, в результате которого последние неизбежно должны были признать поражение с разгромным счетом. П.Моисей также решил сгустить краски и щедро добавил нечестивому фараону три дополнительных раунда издевательств – мошки, нарывы и густую тьму. Праздник пасхи по его особому усмотрению был введен по случаю последней египетской кары — умертвления первенцев идолопоклонников. Своим вкраплением в текст он не только увековечил ритуалы жертвоприношения и поедания пресного хлеба в память об Исходе, но и категорически потребовал проведения исторически первого банкета еще в земле Египетской как необходимую часть этого грядущего события. Важность этого нововведения настолько поглотила внимание П.Моисея, что он пожертвовал в этих целях историчностью повествования. Ведь подобное празднество было совершенно неуместно в описываемом контексте (приготовления к нелегкому путешествию). Да и невинные радости жизни древнееврейского народа по поводу смерти чужих младенцев вряд ли были бы правильно поняты их скорбящими соседями – египтянами, на глазах у которых якобы происходило это торжество.

В некоторых случаях повествование П.Моисея входило в конфликт с предыдущими пластами. Так, для И.Моисея шаббат был следствием обретения манны небесной. Это составило неожиданную проблему для П.Моисея, поскольку сею этиологию он самолично ранее совокупил с процессом Божественного создания мира. Пришлось ему добавить смутные намеки на то, что к тому времени этот обычай уже существовал (Исх. 16.22-26). По понятным причинам любовь с интересом П.Моисей испытывал к Божественному Откровению — законотворчеству на горе Синай. В фокусе его внимания было установление культа вообще, и в частности истоки жречества как дела жизни и конструкция Скинии – прототипа будущего Храма. И.Моисей спокойно позволил простым мирянам взойти на гору. Для И.Моисея все были равны перед Богом, именно поэтому он разрешил людям приблизиться к месту теофании в Исх. 19.3-6. Для П.Моисея такая возможность была неприемлема, поскольку он трактовал Синай как святилище. У И.Моисея абсолютно весь народ окропляется кровью закланных животных (Исх. 24.3-8), и один лишь легендарный Моисей является в его повествовании посредником между простыми мирянами и Богом. П.Моисей заменил одинокого Пророка многочисленным жречеством. У него никто не имел права приближаться к священной горе под страхом смерти, и он добавил настоящую величественную церемонию для посвящения Аарона и его сыновей в священники, и только их позволил окропить жертвенной кровью.

Для П.Моисея теофания на Синае стала инаугурацией установления культа и института священничества, которая прежде всего означала конструирование Скинии и иже с ней. В его интерпретации подробный дизайн Скинии стал неотъемлемой частью Божественного Откровения. В конечном итоге он постулировал наличие настоящего портативного храма, который резко контрастировал с простеньким шатром собрания И.Моисея (Исх. 33.7-11). Рассказ П.Моисея о создании Скинии поражает своей гротескностью. В походных условиях, посредине безжизненной пустыни он заставил несчастных Сынов Израилевых построить настоящий переносной культовый центр. Его нисколько не смутили соображения о том, что бывшим рабам, страдавшим от голода и жажды, было бы непросто настрелять многочисленных зверушек разных видов и размеров — все с единой целью осуществления искомых жертвоприношений. Нисколько не заботило его и правдоподобие версии о том, что египтяне одолжили в путь-дорогу своим рабам золото, серебро, медь, меха и драгоценные камни в таких количествах, что их хватило бы для украшения его вымысла. Да он и не пытался это себе представить, сей человек не от мира сего – так и манна для него стала чудесным продуктом с неограниченным сроком годности.

Когда же и в каких условиях творил П.Моисей? Прежде всего, он постоянно дополняет и корректирует двух своих собратьев по Писаниям. Следовательно, это исторически более поздний автор. Самой логичной кажется гипотеза, что эта последняя редакция Торы была предпринята уже после возвращения евреев в Землю Обетованную, т.е. под персами. Главной целью П.Моисея было превращение прочтения библейских событий с точки зрения Вавилонской диаспоры (простой паствы) И.Моисея в теологию жреческой касты. Дело в том, что после разрушения Первого Храма иудейские священнослужители потеряли огромную долю своего влияния. В условиях пленения для них не было ни малейшей возможности продолжать производить торжественные церемонии, руководить которыми они были такие большие мастера. В эти трудные для Сынов Израилевых годы если и существовали религиозные собрания, то они проходили без Левитского руководства в простых местах собрания (синагогах), возможно, не без участия активно действовавших тогда Пророков (таких как Второ-Исайя или Иезекииль).

После возвращения в Землю Обетованную ситуация в корне изменилась. Позади осталась радость пережитого триумфа по поводу освобождения от рабства, потянулись серые нищие будни в разграбленной стране. Что теперь делать? По этому вопросу существовали различные мнения. Гласом оставшегося без работы жречества стал пророк Аггей. «Надо восстановить храм и милосердие Божие вернется к нам!» — проповедовал он. Противоположное мнение поддерживал Третий Исайя (66.1-5) (продолжая традицию пророка Иеремии (7.4)): «Небо – престол Мой … где же построите вы дом для меня?» Длительная и не законченная до сих пор полемика, да что там – настоящая борьба — между демократически настроенными теологами (типа И.Моисея и Третьего Исайи) и профессиональным духовенством, объясняет появление слоя П.Моисея в Торе.

Таким образом, рассказ П.Моисея является финальной частью длительного процесса псевдо-исторического мифотворчества-моделирования, который начал В.Моисей и продолжил И.Моисей. Ряд новых сложных этиологий был добавлен в общий котел с очевидной целью поддержки интересов духовенства, восстановления и увековечивания сложившихся обрядовых традиций. Задуманный план удался священникам-реформаторам, скорее всего, не без поддержки Персидской администрации и не самым моральным путем – путем очередного использования авторитета Моисея и внесения поправок в священные тексты, находившихся в их распоряжении. Да, они победили на этом этапе, как и их идейные наследники фарисеи в борьбе с «лже-мессией» Иисусом спустя пятьсот с лишним лет. Но не Пиррова ли это была победа? Интернет убил торговлю информацией, убьет ли что-нибудь когда-нибудь торговлю Божественной благодатью?

На этом почти риторическом вопросе мы расстаемся с Троицей Моисеев – надеюсь, что Вы полюбили этих героев древнего моделестроительства. Впереди у нас — продолжение увлекательного путешествия по страницам Библии.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.