№76 Риму мир

В предыдущей статье мы завершили наше повествование на зверствах Антиоха Эпифана в древней Иудее и познакомились с тем, как они пробудили к жизни четыре основных течения древнееврейской мысли. Дальнейшее развитие исторических событий вплоть до возникновения христианства – предмет сегодняшнего обсуждения. По сложившейся незаметно традиции прежде, чем приступить к описанию жития моделей в пси-пространстве, дадим краткую историческую справку о том, что в это время происходило в пространстве фи.

А там приключился страшный еврейский бунт, фанатичный и беспрерывный (даже на субботу). Возглавившее партизанскую войну семейство Маккавеев после длительной борьбы привело народ к триумфу Всевышнего в отдельно взятой Иудее. Им и достались бразды правления во вновь (спустя почти пять веков) получившем независимость государстве-храме. Образованная ими Хасмонейская династия прочно зарезервировала за собой офис первосвященника на полтора столетия. И все вроде бы было хорошо – границы Иудеи раздвинули чуть не до некогда обещанных Богом Аврааму рубежей, Храм продолжал регулярно производить жертвоприношения и отмывать тем самым грехи нации, а богоизбранный народ с улыбочкой на лице и радостью в сердце исполнял душевную гимнастику — многочисленные предписания Закона.

Но далеко не всем происходящее было по душе. С точки зрения радикалов все было не так и не правильно. Царь не настоящий! – утверждали они. И с позиций ортодоксального вероисповедания были совершенно правы, ведь новые правители Иудеи не могли похвастаться родословной ни от Аарона, ни от Давида. А ведь в Писаниях совершенно недвусмысленно требовалось происхождение соответственно патриарха и президента от этих героев древних сказаний. На путь оппозиции к властям, в частности, встали упомянутые в прошлый раз ессеи. Их выбором стало ожидать мессию кошерного (даже двух – религиозного и светского лидеров), коротая время за изучением религиозной литературы мистического толка в монашеском уединении пещер Кумрана.

Тем временем темные силы уже в который раз опять приготовились злобно гнести многострадального Слугу Господня. Это непобедимые легионы Рима размеренным маршем проникали все глубже на Восток. По забавному совпадению и их главным козырем-моделью был Закон (ius). Однако в отличие от греков они не приписывали авторство легендарным мудрецам и философам. И в отличие от Сынов Израилевых они не претендовали на то, что его надиктовал человечеству самолично Вседержитель. Люди, обыкновенные смертные, своим разумением постепенно возвели эту вершину. Рациональное начало, поставленное во главу угла, вот то истинное восьмое чудо света, которое возвысило город значительно выше изначальных семи холмов. Да, эта модель и не пыталась сделать людей лучше внутри, но она четко регламентировала их поведение снаружи и тем самым тоже эффективно экономила кумулятивную психическую энергию общества. Накопленные в результате избытки пассионарности неизбежно выплескивались наружу, накрывая волной завоеваний окружающий мир.

И вот знаменитый полководец Помпей, победив сирийских Селевкидов, решил подготовить плацдарм для будущего наступления на богатейший Египет, на скорую руку разобравшись с мешавшейся под ногами Иудеей. Рано торжествовали ненавистники Хасмонеев – после ряда пертурбаций на трон Давида новыми властями был возведен царь Ирод. Неслыханное кощунство – ведь он был даже не еврей, а идумеянин, к тому же из новообращенцев в иудаизм! И пусть тот потом всю жизнь лез из дворца вон дабы доказать свою преданность Богу (необыкновенно расширив и украсив Храм) – потомки может быть и назовут его Великим, но ему не суждено было завоевать сердца своих истинно праведных современников.

После смерти тирана царство распилили между наследниками. Особо интересующая нас окраина, Галилея, досталась его сыну Ироду Антипе. А вот сердце страны указом божественного Августа было вырвано из груди государства и не досталось никому из династии. Иудея с Иерусалимом во главе потеряла статус полунезависимого государства-сателлита и стала обыкновенной имперской провинцией. С тех пор полнота исполнительной власти в ней перешла в руки римской администрации. И одним из ее глав (префектом, а не прокуратором, как это полагалось во времена Булгакова) со временем стал всадник (социальная аристократическая прослойка ниже патрициев) Понтий Пилат. С упомянутым чуть выше императором Октавианом в Рим пришел прочный мир – pax Romana. Наступил беспрецедентный в истории человечества длительный (два столетия) период благоденствия и процветания без существенных войн и катаклизмов. Конечно же, столкновения с соседями на фронтах империи случались. Другим исключением стало подавление бунтов на периферии, в частности важных для нашего повествования иудейских.

С фи-войнами покончили мы счеты, теперь посмотрим, что происходило в то же время в мире ментальных моделей. А там тоже было очень неспокойно. Модель иудаизма J12 продолжала неспешно раздумывать о том, как бы ей распространиться по всему миру. Сделать это было ох как непросто, поскольку для начала в ее основании лежала идея богоизбранности отдельного народа. А как же все остальные, которых предполагалось озарить светом Божественной истины? Возникшее препятствие модель попыталась преодолеть организацией движения прозелитизма – набором добровольцев для перехода в иудаизм. Однако процесс шел мучительно медленно и никак не мог набрать обороты, на что существовали как внутренние, так и внешние причины. Для начала, не было консенсуса среди самих прямых потомков Авраама, Исаака и Иакова. Кто-то полагал, что новобранцы имеют полноправный с чистокровными статус. Другие могли агитировать против смешанных браков. Снаружи тоже далеко не все были в восторге от еврейских обычаев и образа жизни. С одной стороны, к древности в древности относились с еще большим трепетом, чем сейчас. Соответственно, священные книги иудеев высоко ценились, и многие уважали силу их Бога среди многочисленных остальных. Однако с другой стороны, насмешкам подвергались многочисленные ритуалы, потешная одежда и особенно странная диета. Ну и, не при дамах будет сказано, естественный ступор вызывало обрезание.

Построить мост из библейского в эллинистический мир через очевидную модельную пропасть попытались евреи рассеяния. Кому, как не им, говорящим на чистом греческом языке, получившим образование в элитных гимназиях, знатокам Платона и Аристотеля, исполнить эту святую миссию?! Истоки этой деятельности можно увидеть в личностях Артопануса и Аристобула Александрийских, но главным инженером на прокладывании этого пути стал их последователь и современник Иисуса из Назарета с апостолом Павлом, знаменитый Филон (тоже Александрийский).

Он происходил из богатой и влиятельной семьи. Настолько богатой, что его родственники давали ссуду царям и даровали деньги на украшение Храмовых ворот золотом и серебром. Настолько влиятельной, что один его племянник был женат на bona fide принцессе, а другой в разные времена был прокуратором Иудеи и префектом Египта. Сам Филон был одним из лидеров еврейской общины в богатейшем городе античности и возглавлял делегацию, подававшую жалобу на погром, учиненный в Египте римским префектом Флаккусом, императору Калигуле. В сфере же чистого разума его можно считать основателем направления религиозной философии.

Вслед за своими предшественниками Филон попытался представить легендарного Моисея в виде Эвереста философии и обогатил мифологию историями о том, что тот являлся учителем Пифагора, Гесиода, Гераклита и Ликурга (помимо многих прочих) одновременно. Портрет древнего пророка, который нарисовал Филон в своей книге «Жизнь Моисея», был адресован прежде всего греческому читателю и нарисован понятными для него красками. Это произведение в жанре античной биографии (или даже т.н. энкомия) построило модель Моисея в виде божественного Спасителя-Бога, воплощенного Слова-Логоса. Цитирую (перевод мой собственный): «Когда Моисей умирал, он … не отправился к своим праотцам, … но был вознесен на небеса через Слово или Первопричину, т.е. посредством того же Слова, которым был создан мир… Бог возносит совершенных людей от земных вещей к себе… Бог выбрал Его, чтобы Он стал Богом и Вождем». Или вот еще: «Моисею был дан весь космос во владение», «Бог … не отверг просьбы своего собственного Логоса». Именно в этих терминах (Спасителя и воплощенного Бога-царя-Логоса) могли понять его греки.

Нам хорошо известны литературные источники, откуда Филон черпал вдохновение для своего панегирика (пять книг Торы). Интересно отметить, что в своем пересказе библейских приключений он не стеснялся менять последовательность событий, пропускать одни (неугодные для его целей) эпизоды и несколько дорабатывать, приукрашивать другие. Это наблюдение нам пригодится для понимания творчества евангелистов.

Однако главным интеллектуальным достижением Филона Александрийского стало последовательное применение аллегорического метода (давно изобретенного еще греками для защиты теологии Гомера) толкования Писаний в целях «выведения» полной гаммы греческих философских (Платон, стоики) концепций из библейских высказываний «Моисея». По тезису полиомии при помощи свободной трактовки любой текст можно уподобить тому, что тебе хочется. Вот и Филону удалось открыть настоящие модельные залежи под всем известными пассажами. Например, он обнаружил полное соответствие между историями сотворения мира в Тимее Платона и книге Бытия. Демиург Платона для Филона стал Логосом Бога. Кстати, о Логосе – именно он идентифицировал Логос стоиков с созидательной активностью Бога в нашем мире, с Его мыслями или Мудростью. Кстати, о Мудрости – еще задолго до Филона (например, в книге Бен Сира – Екклесиаст) под вероятным влиянием платонизма (модели мира идей) в иудаизм проникла идея о том, что этот атрибут Бога являлся независимой сущностью.

Несмотря на все усилия избранных интеллектуалов еврейской диаспоры созданные ими модели были слишком элитарны, чтобы найти широкую аудиторию. Сочинения Филона Александрийского были написаны для философов, а не для многочисленных униженных и оскорбленных. Описанные нами ранее заТоры явно преодолеть не удалось, и они не пускали модель J12 прорваться в эллинистический мир древнего Рима.

Дум высокое стремленье Филона Александрийского тем не менее не пропало зря. У входа в Рим его радостно приняли христиане. Следы его моделей и в евангелии от Иоанна, и в Александрийской школе теологии, и в концепции Троицы. Мост через пропасть, который начал наводить Филон, довелось достроить другим людям. Мы начнем обсуждение их творчества со следующей статьи…

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.