Благая весть от Матфея открывает Новый Завет в Библии, которая лежит у Вас на ночном столике или пылится на верхней полке книжного шкафа. Тем не менее, как упоминалось ранее, это сочинение далеко не исторически первое ни вдоль (эта честь принадлежит первому посланию апостола Павла Фессалоникийцам), ни даже в своем жанре. Это Марку удалось собрать воедино и нанизать на ожерелье своего повествования отдельные бусинки бисерного размера -разрозненные предания об Иисусе. Спустя десятилетие это произведение искусства попало в руки другого собрата-синоптика – Матфея, которому удалось значительно развить успех и усилить его художественные достоинства. Настолько, что его евангелие стало излюбленной настольной книгой Святых Отцов на века вперед. Более того, Матфей популярен по сей день. Кем же был сей человек и что нового он привнес в модель христианства?

Совершенно очевидно, кем Матфей не был – очевидцем описываемых им событий. Он не имел ни малейшего отношения к одноименному апостолу-сборщику податей, фигурировавшему в его собственном рассказе (9:9). Его евангелие анонимно и ни в один момент не претендовало на личное свидетельство — написано спустя пятьдесят лет после смерти Иисуса, а название получило спустя еще столетие. Оно изначально было создано на греческом языке (и по этой причине не может быть тем евангелием, о котором сообщал Папий Иерапольский) человеком, который даже не владел ивритом и пользовался греческим переводом Библии — Септуагинтой. Об этом говорят, например, многочисленные ошибки в трактовке древнеиудейских Писаний, самое известное из которых – знаменитая «алма» («молодая женщина» в оригинале, ставшая «девственницей» на греческом) – Мф. 1:23, Исайя 7:14.

Матфей характерен акцентами на национальной принадлежности Иисуса и призывами к скрупулезному следованию каждой буквы Закона: «Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (5:18)? В этом смысле он – явный идеологический противник апостола Павла, который утверждал строго логически противоположное: «буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6). С влиянием таких, как Матфей, последователей «столпов Иерусалимских» (Гал. 2:9, т.е. брата Господня Иакова, Кифы-Петра и Иоанна), и боролся Павел в своих церквях. Поскольку будущее показало правоту апостола язычников в этом вопросе (с обрезанием, кошерной диетой и прочими заТорами у модели христианства не было никаких шансов на успех в распространении в античном мире), то этот аспект теологии Матфея со временем размидрашили и заретушировали.

С другой стороны, Матфей – очевидный ненавистник евреев, ведь он безжалостно атаковал фарисеев и добавил ряд ярких красок в описание суда над Иисусом. Пилат, умывающий руки перед народом (27:24), и «весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» (27:25) – явные творческие находки автора, поскольку этих фрагментов нет ни одном другом евангелии. Во многом с его подачи эта модель коммунальной вины всего народа за распятие «своего мессии» отдельными его представителями со временем материализовалась в преследования, погромы и Освенцим. Кто с мессианством в мир моделей придет, тот от мессианства и погибнет. Трудно быть иудеем…

Был ли им сам Матфей? В ряде мест он показал незнание национальных традиций – так, дабы исполнить «предсказание» пророка Захарии (9:9), при въезде в Иерусалим он водрузил Иисуса поверх и ослицы, и молодого осла (21:7) одновременно. Евангелист всего лишь неправильно понял библейский стих. На самом деле там был использован типичный для древнееврейской поэзии прием параллелизма-повторения, в правильном переводе это должно было быть что-то типа «на ослице, на ослице молодой». Тем не менее, хотя полного консенсуса по поводу «пятой графы» Матфея (как и в случае с Марком) нет, все же вероятнее всего он — еврей диаспоры. Это объясняет и его приличный греческий язык, и несколько расплывчатое знание иудейских обычаев (нам известны множество истинных раввинов, неправильно интерпретировавших тексты Писаний, в том числе делавших идентичные с Матфеем ошибки), и даже его риторика против соплеменников. Лучшие националисты получаются из иммигрантов, выдающих себя за своих. Лучшие антисемиты получаются из евреев, вошедших в конфликт со своими. Нам не известны практически никакие другие факты из биографии «Матфея», включая его имя. Зато мы замечательно знаем то, о чем он говорил.

И он говорил об Иисусе совершенном. В полемике с неверующими пришла пора заполнять очевидные дыры в модели Иисуса, и народу требовалась, прежде всего, родословная. Матфей посадил в самое начало своей книги знаменитое генеалогическое древо, обрушив которое на читателей, ему удалось разом придавить две цели. С одной стороны, он «доказал» происхождение Иисуса от царя Давида, совершенно необходимый для претендентов на мессианство атрибут. С другой — «аргументировал» то, что само точное количество родов от Авраама до Иисуса заключало в себе глубокий Божественный замысел, в кульминации которого — рождение Христа. Число семь в античности почиталось за божественное. Четырнадцать родов Матфея (1:17) – дважды совершенство. К тому же – торжествуйте нумерологи – цифровое значение имени «Давид» на иврите тоже четырнадцать! Правда, для достижения своей благочестивой цели евангелисту пришлось вычеркнуть из истории несколько библейских персонажей (Иорам вовсе не родил Озию (1:8), но был его пра-прадедушкой), но не в меру верующие и так схавали – может, их и не было?

И он говорил об Иисусе мессианском. Матфей хорошо поработал над текстами Септуагинты, прошерстив пророков поперек и в гриву. Кто ищет подтверждение своим готовым моделям, тот всегда найдет, как обмануть себя. Чуть ли ни каждое событие из жития Иисуса по версии Матфея произошло в соответствии с заблаговременно утвержденным Божественным Планом. Это и (как упоминалось выше) ровным счетом четырнадцать родов от царя Давида. Это и Дева Мария, которая через Духа Святаго заимела Иисуса в чреве своем (1:20-23). Это, и вообще все, что ни происходило. Дабы «сбылось реченное Господом через пророков», приключились – рождение в Вифлееме (2:6), побег в Египет (2:14), избиение Иродом младенцев (2:18), возвращение святого семейства в Назарет (2:23) и т.д. Всего ровным счетом одиннадцать цитат «исполнения пророчеств», честь обнаружения которых принадлежит исключительно Матфею (их нет в других евангелиях). Само собой разумеется, что все вышеупомянутые «предсказания» были безжалостно выдраны из своего контекста. Века спустя по той же опробованной технологии мусульмане «доказали» закономерность возникновения пророка Мухаммеда. Для меня всегда оставалось загадкой, почему этот прием забыли в современности. В Библии (да и любом другом тексте, главное, чтобы его считали за священный) можно легко найти многочисленные пророчества о других исторических личностях – например, о Путине, Трампе, Алле Пугачевой или даже Георгии Борском.

И он говорил об Иисусе Моисеевском. Давайте взглянем на общую канву событий, придуманных Матфеем. Мальчик рождается в еврейской семье, но жестокий тиран (Ирод Великий) желает от него избавиться, при этом избивая ни в чем неповинных младенцев. Затем ребенок чудесным образом спасается и «исходит» из Египта. Проходит через воды крещения, сорок дней постится в пустыне (намек на сорок лет блужданий), наконец толкает Нагорную проповедь – Новый Закон. На кого это аллюзия, друзья мои? Если Вы читали мои статьи или хотя бы несколько первых книг Библии, то ответ очевиден — Моисей. Да, Матфей согласен с Марком и в том, что Иисус – Сын Божий, и в том, что он мессия, но он утверждает нечто большее. Христос – новый Моисей, посланный Богом дабы спасти «людей Своих от грехов их» (1:21). Здесь Матфей опирается на самую древнюю мессианскую традицию, где сам Моисей (на самом деле, конечно же, В.Моисей) предсказал Сыновьям Израилевым: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой» (Втор. 18:15-19). Иисус Матфея принес на землю новый Закон, однако он никак не противоречит учению Моисея, но «исполняет» (5:17) его.

И он говорил об Иисусе отверженном. В понимании Матфея его в точности, как и Моисея, постоянно преследовало неверие собственного народа. Иисуса тоже не приняли духовные пастыри еврейства. Аналогичный мотив мы видели и у Марка, но Матфей углубил его, открыто обвиняя «фарисеев» (все тот же анахронизм!) в лицемерии. Вспомним знаменитую «вифлеемскую звезду». В этой истории, придуманной евангелистом, есть двойное дно! Ведь Царю Иудейскому приезжают поклониться «чужие» волхвы с востока. А что делают Ирод, первосвященники и книжники – т.е. «свои» партия и правительство? Ищут его немедленно убить, воспринимая как конкурента. Этот фрагмент не только был призван использовать авторитет таинственных магов-халдеев для пополнения послужного списка Иисуса, но и послужил моделью для будущего повествования – неверие «своих» лицемеров против веры «чужих» язычников.

И он говорил об Иисусе мудром. Главная заслуга Матфея в моделестроительстве – пристальное внимание, которое он обратил на «однострочники» своего героя. Это, конечно же, не случайно, ведь коль скоро Иисус – новый Моисей, то он должен развить и углубить Закон. И второй евангелист поднял из недр Q знаменитую Нагорную проповедь и несколько других историй преимущественно в жанре хрия. Их значение, конечно же, сильно преувеличено. Знаменитое золотое правило «во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (7:12) — совершенно элементарная модель. Ее интуитивно понимает каждый ребенок, ведь он знает, как причинить неприятность недругу и угодить приятелю. Поэтому неудивительно, что подобные высказывания находятся практически во всех культурах – китайской, индийской, греческой, иудейской – задолго до Иисуса. Модель весьма недоразвитая – будет ли доволен ближний тем, что нравится тебе самому? Да и что такое благо в общем философском смысле? «Подставь другую щеку» — тоже известный мотив в раввинистической традиции. Более того, это очевидная утопия. Этому указанию не следовали даже Святые Отцы, включая самых Великих. Большинство же из «а я говорю Вам» следует логике «подкрутить», хотя, справедливости ради, они местами весьма серендипно регулируют скрытые душевные движения.

Что произошло с моделью христианства с выходом в свет евангелия от Матфея? Малышка окрепла, получила свидетельство о рождении под ногами – генеалогию и непорочное зачатие. Был сделан гигантский шаг по направлению к отжиму легендарной эпики еврейского народа в пользу христианства. От Иисуса из Назарета до модели Христа апостола Павла был всего один шаг через пропасть. Теперь же исторического Иисуса покрыли махровые сгустки святой лжи-мифовщины уже с головой. Наконец, модель приобрела развитый цитатник, сакральный статус которого давал широкое поле деятельности для будущих экзегетов на ниве создания христианской этики.

Неизменным против Марка остался апокалиптический накал. А ведь громко провозглашенное второе пришествие упрямо не происходило. Уже давно почили все современники Иисуса, как же быть с «Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф. 16:28)? Для дальнейшего роста модели срочно необходимо было де-апокалиптизироваться, замазать эту неудобную тему. В этом направлении (помимо ряда прочих) маршировал третий из синоптиков – Лука. Его двухтомником мы и начнем заниматься в следующем выпуске Блога Георгия Борского…

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Напомню, несмотря на напряженные молитвы многочисленных ударников святоотеческого соревнования, апостолу Павлу не удалось дойти до последнего моря – вожделенной Испании. А ведь по его верованиям это было совершенно необходимо сделать для скорейшей победы конца света во всем мире. Конечно же, он не претендовал на то, чтобы сконвертировать в новую веру всю античную ойкумену. С его точки зрения в целях ускорения наступления второго пришествия вполне достаточно было организовать по одной церкви в каждой области или крупном городе. Это все та же апокалиптическая «логика Ноева ковчега», по которой Иисус завел себе ровным счетом двенадцать учеников. От каждого языка Божьего по паре.

По популярной легенде Павел сложил свою буйную голову во времена исторически первых преследований христиан при императоре Нероне. У нас нет оснований не доверять этим данным, ведь в своем tour de force (самой теологически зрелой работе) – послании Римлянам – Павел оповещал тамошнюю церковь о своем намерении посетить вечный город. Датируют этот текст второй половиной 50-х годов нашей эры, а поджог своей столицы Нерон осуществил в 64-м году – так что все как бы сходится. Сложнее обстоит дело со второй частью предания – знаменитым quo vadis апостола Петра. Почему Павел, называя целый ряд христиан по имени (в том же послании к Римлянам всего за несколько лет до гонений), не упомянул известного ему Петра? И зачем Петру потребовалось отправиться в Рим, коль скоро они в свое время распилили область деятельности так, что ему достались исключительно обрезанные (Гал. 2:7-9)?

Как бы то ни было, со смертью Павла знамя борьбы за христианское дело не упало, но было подхвачено другими бойцами. Более того, сражение разгорелось с новой бешеной силой после атомной бомбардировки Иерусалима силами легионов будущего императора Тита. Взрывная волна от обрушенного Храма со страшной силой накрыла весь древний мир и поставила на дыбы не только обитателей Земли Обетованной, но и всю еврейскую диаспору. Вечные вопросы избранных народов «Кто виноват?» и «Что делать?» стучали в их сердца. Куда Всемогущий Бог смотрел в этот раз? Разве они не честно боролись с нечистыми язычниками во славу Его? Куда иудею податься? Разве не Храмом единым отмываются грехи смертных пред ликом Его?

Мета-закон природы, который мы вывели в нашем блоге, гласит: катаклизмы катализируют моделестроение. И в самом деле, интенсивность молитв к Бессловесному в эти смутные времена была настолько велика, что они дали мощный толчок к развитию моделей. Атеизм на древней модельной почве произрасти не мог в принципе, и бесчисленное количество идей пропало без вести. Но две более удачных модельных мутации дали толчок к развитию не одной, а целых двух мировых религий. Уцелевшие в пламени интифады фарисеи подняли идею раввинистического иудаизма. Для этого им пришлось обмануть соплеменников, придумав так называемую устную традицию, якобы исходившую от порядочно замусоленного, но все еще незабвенного Моисея. «Виноваты грехи наши, а делать нужно Закон» – утверждали они.

Однако нас интересуют прежде всего изменения в развитии христианской модели. Здесь с идейным прорывом выступил исторически первый евангелист – так называемый «Марк». «Никто не виноват, все уже сделано», — ответил он, процедура Эсхатона (конец света) запущена самим Богом! Для формирования этой модели ему было достаточно всего лишь прочитать критику Иисусом иудейского теократического истеблишмента как пророчество будущего падения второго Храма. Его при этом нисколько не заботило то, что от казни ничем не примечательного провинциального проповедника до «исполнения его предсказаний» прошло почти полвека. Или то, что трагедия еврейского народа в господствовавшем взрывоопасном модельном ряде религиозных фанатиков была практически неизбежной. Сбылось – значит, по воле Божией. Полученный инсайт поразил евангелиста насквозь, и он не мог им не поделиться со своими ближними, не менее суеверными, чем он сам. Мы почти ничего не знаем о том, кем был Марк (и даже как его на самом деле звали). С одной стороны, этот человек выказывал явное незнание еврейских обычаев (например, в 7:3 «все иудеи» — на самом деле вовсе не все), с другой -подчеркивал еврейство Иисуса и хорошо разбирался в основных верованиях современного ему иудаизма. Вероятной гипотезой является то, что это был еврей удаленной диаспоры или вновь обращенный христианин. Зато мы замечательно знаем то, о чем он говорил.

И он говорил об Иисусе предсказанном – не откладывая благую весть в долгий ящик, Марк называет Иисуса Христом, т.е. помазанником Божиим, мессией (1:1). Это всего лишь объявление темы будущего произведения, типичное начало произведений жанра «античной биографии». Первые еврейские читатели этого произведения, в отличие от современных, по ходу повествования должны были недоумевать – как сие возможно? Куда клонит автор? Разве его персонаж побеждает несметные полчища врагов в битве или, на худой конец, прилетает на землю на облаках небесных с силою и славою великой? Однако заметим, как хитро скомбинировал Марк иудейские верования с языческими. Иисус мало того, что Христос, он еще и Сын Божий! Вот это уже отлично понятно обладателю античного модельного ряда – значит, речь идет о вдохновленном свыше герое, чудесные деяния которого принесли неизмеримую пользу человечеству.

И он говорил об Иисусе могущественном – Марк начал свое повествование с каскада событий, акцентировавших духовную мощь Иисуса. Для затравки его называет Сильнейшим великий пророк (Иоанн Креститель), потом он успешно преодолевает искушения Сатаны и ему служат ангелы. Затем он видит рыбаков, закидывающих сети в море. «Идем со мной?!» — чуть не приказывает он, и они тотчас же оставляют свои неводы, не самые ветхие дома у самого синего моря, красавиц-жен, прядущих пряжу, и смиренно следуют за ним, как за золотой рыбкой (1:16-20). Вот она, несбыточная мечта блоггеров! Следом Иисус учит «как власть имеющий» и побеждает нечистого беса, который распознает его «Святый Божий» (1:22-24). Дальше больше — он исцеляет уже просто всех, кто ни попадается ему под руку (1:29-34), расправляясь с нехорошими духами как с назойливыми мухами. Заданный тон повествования Марк сохраняет до конца евангелия. На протяжении всей книги Иисус продолжает творить чудеса, производить экзорцизмы, лечить живых и даже воскресать мертвых (5:1-43).

И он говорил об Иисусе непонятом – несмотря на все фантастические чудеса, у него находятся идеологические противники, причем противостояние нарастает, достигая апогея в финале-распятии. При этом Иисус не изображен в прямой оппозиции к иудаизму — он еврейский мессия, предсказанный еврейскими пророками, проповедующий в еврейских синагогах среди еврейского народа. Более того, Иисус исполняет предписания Закона – так, он отправляет излеченного им прокаженного в Храм, как «повелел Моисей» (1:44). Тем не менее, он конфликтует с «фарисеями» по ряду теологических вопросов (шаббат, ритуальная чистота и т.д.), что якобы приводит к сговору с иродианами, как бы погубить его (3:6). В трактовке Марка враги лютуют по той причине, что не понимают, кто такой Иисус, не признают его мессианство. Более того, этот простой факт его биографии (известный до поры исключительно злым духам, Марку и читателям) никак не доходит и до его собственных учеников (4:41, 6:51-52). И только на экваторе повествования они начинают прозревать. Марк не случайно разместил историю излечения слепого (8:22-26) непосредственно перед этим событием. Глубоко символично постепенное возвращение ему зрения. Аналогично наконец-то доходит до Петра: «Ты Христос» (8:29). Кульминацией процесса распознавания статуса Иисуса становится сцена Преображения, где в качестве свидетеля выступает сам Всевышний: «Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте» (9:7). Литературный замысел Марка очевиден – постепенное раскрытие заявленной в первых строках книги тематики.

И он говорил об Иисусе страдающем – самой сложной задачей Марка (да и всех остальных евангелистов) было преподать Страсти Господни как необходимую составную часть Плана Божия. Для достижения этой цели он щедро рассыпал по тексту пророчества их неизбежности как от самого Иисуса (8:32, 9:30, 10:45), так и от признанных авторитетов легендарного прошлого (15:23-24, 15:28). И молитва Иисуса в Гефсиманском саду (14:36) была призвана усилить драматичность момента и подчеркнуть то, что мессия – тоже человек, пусть и особенный. Воля Отца неумолима – свершилось! Но Марк еще для пущего эффекта не пощадил чужую частную собственность и разодрал завесу в храме (15:38).

И он говорил об Иисусе грядущем – вот к этой части повествования у Марка была любовь с интересом. Именно поэтому он заранее уверил читателей в том, что апокалиптическая драма развернется в самом ближайшем будущем, еще «не прейдет род сей, как всё это будет» (13:30). Наконец апофеоз – юноша в белых одеждах (подразумевается, конечно же, ангел) говорит посетительницам пустого гроба: «Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес» (16:6). Повествование закончилось характерным для Марка объяснением появления новой информации: «никому ничего не сказали, потому что боялись» (16:8). Дальнейший рассказ (16:9-16:20) о событиях после воскресения не принадлежит Марку, его нет в самых ранних рукописях, т.е. это более поздняя христианская вставка. Произведена она была людьми, которые не смогли понять, по какой причине Марк остановился на самом интересном месте. Разгадка его замысла на самом деле проста – это многозначительное многоточие для современников. Храм уже разрушен – вселенская битва Эсхатона в полном разгаре!

Что же произошло в мире моделей с созданием евангелия от Марка? Безусловным великим историческим достижением его литературного произведения стало создание первой слитной истории о житии Иисуса из общедоступных разрозненных сказаний и однострочников, укутывание голых исторических фактов первым слоем мифологических построений. Марком были внесены и некоторые поправки в модель христианства v. 1.0 от апостола Павла. Не в части отвержения Закона – Марк изобразил Иисуса хоть и вполне законопослушным, но большим либералом. В целом, Марка не сильно интересовали вопросы этики и морали. И не в апокалиптизме – Марк, скорее, еще более выпятил паулинистское ожидание скорого конца света. Согласен Марк с Павлом и в некотором акценте на благах мученичества. Но вот, скажем, по вопросу статуса Иисуса христология Марка несколько более приземленная, чем у Павла. Для него Иисус был прежде всего мессией, авангардом грядущих легионов ангелов, в то время как для Павла Иисус сам обладал определенным божественным статусом. С подачи Марка модель обросла новым ритуальным планктоном (в частности, обрядом евхаристии). С красивого холма двухтысячелетней истории мы можем осуждать его нововведения. В свои же времена для модели они были необходимыми условиями для выживания во враждебной среде.

Лекарство исторической правды иногда горько на вкус, но лучшего средства от модельного рабства не существует. Мы раздаем его бесплатно, два раза в неделю. Следующая доза будет посвящена евангелисту Матфею. Не пропустите!

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Сегодня с разбора посланий апостола Павла мы приступаем к изучению моделей, заключенных в двадцати семи канонических (т.е. признанных православной церковью за правильные) книгах Нового Завета. Для затравки небольшое чисто теоретическое отступление. Что я имею в виду, когда говорю, что в определенном тексте запрятаны модели? Дело в том, что из самых общих соображений (изучением которых занимается наука герменевтика) в любом литературном произведении заключена некоторая семантика (смысл). С точки зрения теории моделей процесс проистекает следующим образом. Сначала автор напряжением могучего интеллекта кодирует свои мысли-ментальные модели в последовательность слов. Затем читатель тоже должен предпринять некоторые усилия для того, чтобы уразуметь прочитанное. Что означает понимание? Мы говорим, что человек понимает текст тогда, когда ему удается построить путем его прочтения некую структуру из ментальных моделей. Причем формирует он ее из готового набора – своего модельного ряда. Сам факт понимания не означает то, что осуществился успешный перенос моделей из одной головы в другую. Ведь мы можем интерпретировать текст совсем не так, как это было задумано его создателем. Только некое отношение подобия между двумя системами моделей (источника и получателя) гарантирует благополучное завершение задачи передачи знаний.

Задача историка, как Вы помните, состоит в том, чтобы построить ментальные модели, максимально приближенные к оригинальным авторским. Для достижения этой благородной цели весьма полезно создать как можно более подробную модель человека, сотворившего текст, и его исторической эпохи. Как раз этим мы и занимались в прошлый раз, обсуждая личность апостола Павла. Именно ему приписывается авторство доброй половины произведений христианской части Библии. Однако по мнению большинства современных ученых всего лишь семь посланий принадлежит перу исторического Павла вовне всяких сомнений. Это два письма к Коринфянам, по одному к Римлянам, Галатам, Филиппийцам и Фессалоникийцам, а также к Филимону. Их так и называют – бесспорные паулинистские послания. Вопросы есть к Ефесянам, Колоссянам и второму Фессалоникийцам. Весьма вероятно, что это псевдоэпиграфия, настоящими авторами которых являлись последователи Павла. Величают их поэтому девтеро- (т.е. второ-) паулинистскими. Почти наверняка подделками являются так называемые пасторальные послания – два Тимофею и одно Титу. Наконец, послание к Евреям никогда и не претендовало на подпись Павла – оно анонимное. Полагаю, что даже Ваш приходской батюшка подтвердит истинность этого высказывания по запросу – они это должны были в семинарии проходить.

Мы перечислили до сих пор исключительно канонические произведения. Немало прочих текстов осталось и за библейским бортом с ярлыком «апокрифических». К ним относятся и третье письмо к Коринфянам, и послание к Лаодикийцам, и переписка с Сенекой, и многие другие. Безусловно, нет ни малейших шансов на то, что исторический Павел имел хоть какое-либо отношение к их созданию, это подделки. В наши задачи не входит подробный анализ каждой книги. Дело в том, что это совершенно бездонная тема. Только публикаций, обсуждающих один небольшой фрагмент послания к Филиппийцам (прото-христианский гимн в 2:6-11), произведено сотни, если не тысячи. Мы по сложившейся традиции произведем беглое поперечное сечение с целью обнаружения интересующих нас модельных напластований.

Как Павел воспринимал Иисуса? Первое, что бросается в глаза при изучении посланий Павла, это то, что он много говорит о его распятии и (особенно) воскресении, поклоняется ему как Господу, но почти ничего не сообщает о всех остальных фактах его биографии. Он не упоминает, в частности, о его Нагорной проповеди, замысловатых притчах, хождении по воде и прочих сверхъестественных событиях, его борьбе с фарисеями и суде при Понтии Пилате. Тем не менее он знал о Тайной Вечере и евхаристии (1 Кор. 11:22–24), конфликте с иудеями (1 Фес. 2:14-16) и демонстрировал знакомство с некоторыми из его высказываний (найденными в евангелиях). Почему же Павел столь скуп на информацию? Для начала, не стоит забывать, что у нас на руках не евангелие от Павла, а письма, которыми он пытался решить определенную проблему той или иной созданной им церкви. В этом контексте он вовсе не обязан был последовательно излагать то, что знал. Однако с моей точки зрения основной причиной молчания Павла является то, что именно воскресение сыграло решающую роль в убеждении его самого. На человека, воспитанного в фарисейской среде своего времени, не должны были произвести впечатления ни однострочники, ни чудеса. Подобной мудрости и схожих историй он наслышался вдоволь.

Для Павла Иисус, несомненно, обладал определенным божественным статусом. Прежде всего для него это был еврейский мессия, снискавший особое благословление Бога и ставший Господом. Всевышний воскресил его из мертвых для того, чтобы он победил космические силы греха и смерти. Более того, в ожидании Эсхатона Иисус временно расквартировался на небесах, ожидая подходящего момента для своего торжественного возвращения в целях окончательного исполнения поставленной перед ним задачи. Конечно же, Павел был далек от тринитаристских воззрений и возвышенной христологии своих последователей. До них еще не одно столетие. Пока для него Иисус — это Праведный Слуга, взявший на себя чужие грехи и понесший их на себе. Именно за этот героизм Бог и наградил Иисуса. Драгоценным призом стало превращение в некое особое существо, Сына Бога. По версии Павла, воскресив Иисуса, Бог показал, что его смерть несла глубокое сакральное значение. И заключалось оно в том, что с помощью замещающего страдания было достигнуто искупление для других людей (мы наблюдали рождение этой модели во времена Маккавеев). Иными словами, вселенская мощь греха была сломлена героическим восхождением на крест. Удивительно, что эта модель, кажущаяся для нас фантастической и гротескной, была принята на вооружение христианской церковью практически без изменений.

Словно в трех соснах путался Павел по отношению к Закону. Как мы помним, его первой реакцией был полный отказ от положений Торы. Коль скоро Закон наказал настоящего мессию, значит он отменен Иисусовым жертвоприношением, Божественным велением. Вместо него Павел внедрил модель, из которой впоследствии произошла формула Лютера solo fide. Достаточно верить в Христа, дабы стать праведником и унаследовать жизнь вечную. Ранний Павел, по всей видимости, полагал, что именно этим магическим путем будет обеспечен постоянный приток Духа Святого, посредством которого все будет хорошо. Схожим образом марксисты ожидали автоматического воспитания нового человека после уничтожения класса эксплуататоров. Действительность, как это обычно бывает, оказалась значительно сложнее придуманной модели.

Характерно в этом смысле первое послание Коринфянам. Коринф был в те времена богатым и злачным местом, куда отовсюду слетались желающие оторваться. Церковь, основанная Павлом в этой торговой и культурной столице римской провинции Ахайя, переживала ряд детских болезней роста. Недавно рожденные свыше (из язычества) христиане наслаждались вновь обретенным изобилием Духа Святого. Проявлялось это, например, в том, что они публично бормотали полную белиберду, которую другие вдохновленные интерпретаторы должны были переводить в пророчества на греческом языке. При этом происходило азартное соцсоревнование по выявлению передовиков святости (тех, кто круче и инспирированнее), выливавшееся в разнообразные разборки, вплоть до судебных процессов. Литургия, кстати, в те древние времена представляла собой посиделки за общим столом — так и тут находились желающие объесться за счет других. Помимо этого, некоторые мужчины в свободное от богослужения часы весело проводили время в обществе проституток, а один особо одухотворенный тип развлекался с собственной мачехой. Вот это пестрое общество Павел адресовал как «святых Коринфа» (1:2). Можно себе представить, что там были за грешники!

Пришлось на скорую руку подлатать модель. Оказывается, вера верой, а моральный закон внутри нас никто не отменял. И Павел проповедовал в лучшем стиле античной риторики: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор. 13: 1-3). Это одно из самых поэтических мест Нового Завета – чувствуете, как Павла, воспитанного в лучших традициях Торы, пробрало от совершенного беззакония?! Какой же стала модель после ревизии? Да, Иисус скоро вернется судить мир. Да, когда это произойдет, его последователи будут благополучно спасены и награждены. Нет, до тех пор – извольте жить в этом мире по законам нравственности. А они все сводятся к одному – любви к ближнему своему. Конечно же, эти красивые слова еще предстояло превратить в развитый моральный кодекс. Навряд ли Павел осознавал, что, демонстративно выставив Закон вон с передней двери, он тут же запускал его (пусть и изрядно похудевший) с задней.

Необыкновенно сложно было Павлу помирить свои новые модели со старыми. Как убежденный последователь иудаизма он не мог отказаться от модели богоизбранности евреев, богоданности Библии и всего, что вокруг этого было наверчено за многие столетия мифотворчества. Проще всего было решить первую проблему – в представлении Павла Божественным декретом теперь передовым отрядом человечества стали верующие в Иисуса. Это безусловно помогло распространению модели – какому пролетарию не хочется стать буржуем, пусть и небесного рейха в своем собственном воображении? Тем паче в перспективе неизбежно грядущей Божественной революции на Земле – близок победы торжественный час! Присущую ему креативность пришлось проявить Павлу в конфронтации с агентами других еврейских апостолов (скорее всего Петра и Иакова, брата Иисуса), которые настаивали на обязательной оплате вступительных взносов в клуб самоизбранных путем обрезания и соблюдения прочих постановлений Торы. В своем послании к Галатам Павел убедительно продемонстрировал свое умение жонглировать священными цитатами. Он, в частности, обнаружил, что (по недосмотру И.Моисея) Авраам «поверил Богу и это вменилось ему в праведность» (3:6) еще до обрезания! Значит, истинными детьми праотца (Иосифом) являются христиане, а не порабощенные Законом сыновья рабыни Агари (евреи).

Конфликт Павла с апостольской церковью в Иерусалиме, следы которого мы можем наблюдать в том же послании к Галатам (2:12-2:14), разрешила история. Семена, брошенные в языческие земли Павлом, проросли в виде христианства. Каменистая же почва Иудеи не дала всходов.

Павлу не удалось исполнить свою мечту (выраженную в послании к Римлянам) и дойти до последнего моря (Испании), но его скорбный труд не пропал зря! Усилиями Просто Человека (хотя и не без кооперации с Бессловесным) ЗаТоры Торы были выброшены на свалку истории, и перед моделью христианства был открыт путь к распространению по всему античному миру. Как известно, по легенде апостол Павел закончил свою жизнь в Риме во времена преследований Нерона. Но модель продолжала свое развитие после его смерти, и спустя десятилетие новый толчок к ее росту дали исторические катаклизмы – разрушение Храма. Сердце же нашей модели истории моделей бьется регулярно, ровно два раза в неделю – не пропустите следующий пульс!

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

В хорошо известном Вам, друзья мои, христианском мифе Иисус некогда принес нам, простым смертным, Божественную Истину, которую святая апостольская церковь с тех пор бережно лелеет и хранит. Однако мы с Вами совсем недавно убедились в том, что на самом деле житие Иисуса не привело к рождению модели христианства, хотя и создало необходимые к этому предпосылки. Как это ни кажется парадоксальным, вовсе не мудрость Иисуса, заключенная в собрании дошедших до нас однострочников, помогла этому процессу. Основной вклад в общее дело моделестроения внесла его смерть на кресте и последовавшее за этим пятикратное воскресение. Однако в отличие от другого широко распространенного заблуждения, сакральный смысл этого события был вовсе не в искуплении заблудшего человечества от грехов. В чем же тогда? Читайте и обрящете…

Напомним, что мы посчитали наиболее заслуживающим доверия самое исторически раннее описание воскресения: Иисус «явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых бо́льшая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам, а после всех явился и мне» (1 Кор. 15:5-8). Только с пятой попытки Иисус нашел того, кто смог сделать из происшедшего правильные выводы. Тем самым ему удалось передать из рук в руки ту искру, из которой впоследствии зажегся огонь христианства. Только после этого успокоилась душа его, и он окончательно отошел от дел нашего мира. Кем же оказался сей избранный Бессловесным?

Апостол Павел – противоречивый персонаж. Большинство христианских церквей почитает его за святого. Однако зачастую (в том числе в апостольские времена) находились и критики, утверждавшие, что именно он исказил изначальную чистоту учения Иисуса из Назарета. Мы же с Вами по обыкновению выберем via media (срединный путь) веры в меру – это был, прежде всего, человек. Незаурядный, честный, интересный, но не святой полубог, а человек. Ошибавшийся, увлекавшийся, фанатичный, но не слуга Диавола, а человек. Тот человек, которому удалось преодолеть очередную пропасть на пути моделестроения, создать христианство первой версии. Тот человек, через ошибки которого в тупиках лабиринта познания сгинуло бесчисленное количество его последователей. Тот человек, благодаря которому новой модели удалось выжить и распространиться по планете. Просто Человек.

Итак, речь идет о некоем Савле, также именуемом Павлом. Сразу поясним вопрос – почему два имени? Из чтения Деяния апостолов может создаться впечатление, что виной тому перерождение бывшего гонителя христиан в их пламенного сторонника. И в самом деле, вполне возможно, что Лука (который начал называть апостола Павлом только после его обращения) пытался тем самым произвести аллюзию на нечто глубинное. Однако на самом деле евреи тех времен, как правило, имели одно имя — для своих, а другое – для греческого мира. Это мог быть, например, обычный перевод. По этой причине Фома (близнец) – это еще Дидим, а Кифа (камень) – Петр. В других случаях это могло быть просто похожее созвучное имя: Савел (Саулос) – Павел (Паулос). Из этимологии греческого имени можно, пусть и несколько спекулятивно, дедуцировать его низкий рост. Интересно, что это подтверждают апокрифические «Деяния Павла и Феклы». В них дополнительно сообщается, что Павел был лысым, с кривыми ногами, сросшимися бровями и большим носом. Если исходить из принципа незаинтересованности, то это утверждение, хоть и происходит из сомнительного источника, но заслуживает доверия – уж больно непрезентабельно описано.

Мы мало что можем сказать с уверенностью о жизни Савла-Павла до его теофании на дороге в Дамаск, помимо того, что он был обрезанный еврей из колена Вениаминова (Фил. 3:5). Если верить Деяниям, то родился будущий апостол в Тарсе (современная Турция, 21:39) и одно время был учеником раввина Гамалиила (22:3). Хорошо известно, что Лука имел обыкновение лукавить в целях возвеличивания своих героев – Тарс был крупным культурным центром древнего мира, а Гамалиил – не менее знаменитым авторитетом. Однако у нас и на самом деле нет никаких оснований утверждать, что Павел умел говорить на арамейском, поэтому его происхождение из еврейской диаспоры кажется весьма вероятным. Помимо этого, из изучения писем самого Павла очевидно, что это был высокообразованный для своего времени человек. Он не только писал на блестящем греческом языке, но и регулярно пользовался риторическими приемами, которым обучали только в ВУЗах того времени. Из того же источника очевидно, что Павел был знаком с философией стоиков и замечательно знал еврейские Писания в их греческом переводе (Септуагинта). Контраст с остальной необразованной апостольской братией очевиден.

Сам Павел сообщает, что ревностно соблюдал Закон в лучших фарисейских традициях (Гал. 1:13-14, Фил. 3:4-6). Это означает, что он должен был верить и в Тору Моисея, как величайших дар Бога своему избранному народу, и в то, что главной целью служения Всевышнему является строжайшее следование ее мельчайшим постановлениям. Более того, ему удавалось быть в этом смысле «непорочным» (Фил. 3:6). Последнее заявление, правда, входит в противоречие с его собственным утверждением о том, что «нет праведного ни одного» (Рим. 3:10). Вероятно, он имел в виду, что честно стремился исполнить все предписания Закона настолько, насколько это вообще в человеческих силах. Или то, что всякий раз отмывал содеянные в ведении и неведении прегрешения при помощи специфицированных Богом жертвоприношений. Итак, подводя итоги, Павел еще в юности отказался от обеспеченной жизни в диаспоре и выбрал свое призвание — искренне бросил всю свою жизнь на дело служения Господу.

В этом контексте надо хорошо понимать, что если Саул-Павел преследовал христиан, то исключительно потому, что в том видел свой долг истинного иудея. Для подавляющего большинства его соратников по фарисейству христианские призывы почитать Иисуса за мессию были совершенно безумными фантазиями. Да, они тоже свято верили в модель мессианства и воскресения мертвых. Да, они тоже были апокалиптистами. Однако нигде в Писаниях не было и следа пророчеств о провинциале из Галилеи, который закончит свою жизнь трагически по причине конфликта с Законом. Ожидался либо великий царь, либо, на худой случай, посланник напрямую от Бога, который возглавит борьбу со вселенским злом и, более того, непременно победит. Распятие и крест дополняли общую картину, ибо в Писаниях недвусмысленно сказано, что «проклят всяк, висящий на дереве» (Втор. 21:23, цитируется Павлом в Гал. 3:13).

Вышеприведенные рассуждения дали достаточные основания Павлу для поддержки гонений на прото-христиан. Мы не знаем, что именно он делал в этом направлении. По Деяниям, ему было поручено (ни много ни мало, как самим первосвященником) повсеместно хватать и сажать христиан в тюрьму. Однако сам Павел молчит об этой миссии, более того, даже противоречит ей, утверждая, что «Церквам Христовым в Иудее лично я не был известен» (Гал. 1:22). Тем не менее его должны были знать в кругу последователей Иисуса: «я жестоко гнал Церковь Божию, и опустошал ее» (Гал. 1:13). И вдруг все в одночасье перевернулось с ног на голову. Заметим, что столь резкие повороты в жизни невозможны для рабов моделей, даже если они страстно желают стать рабами Божиими. Что же произошло?

В современных историях сторонников мифа о мифе теофанию по дороге в Дамаск пытаются представить, как метафорически описанное Павлом осознание ошибочности Закона. Он всего лишь увидел свет в новом учении, — утверждают они. Как мы обсуждали выше, эта модель, безусловно, ошибочна. Да, будучи евреем диаспоры, Павел хорошо понимал бесперспективность продвижения обрезания с кошерными законами в среду язычников. Тем не менее он был убежден в истинности своих религиозных взглядов и не имел ни малейших оснований сомневаться в них. Описание происшедшего в Деяниях, весьма вероятно, приукрашено или даже придумано, поскольку для самого Павла это событие стояло в ряду прочих воскресений (1 Кор. 15:8-11, Гал. 1:16). Ясно одно — он воспринял его как явление ему самого настоящего Иисуса. Мы не знаем, сколько времени прошло к этому моменту с распятия. И можем только догадываться, каким образом Павел идентифицировал то, что увидел, с Иисусом.

Однако это было потрясение, круто изменившее всю его жизнь (тогда еще молодую). Ему, конечно же, потребовалось время на то, чтобы осмыслить происходящее. В этих целях он отправился в Аравию (Гал. 1:17) – т.е. в пустыню, на раздумья. Лука же командировал его сразу после конвертации на консультацию к апостолам (9:26). Понятно почему – главной целью его двухтомника (евангелие + Деяния) было, прежде всего, показать единую линию партии, т.е. преемственность от Иисуса к апостолам. Как мы видели, наследовать-то в принципе еще было нечего, равно как и искажать. Что же произошло на самом деле? Настоящее чудо — в голове Павла родилась модель христианства!

Попробуем воссоздать ход его мыслей. Как должен был воспринять явление Иисуса профессиональный апокалиптист? Напомним, что с точки зрения иудаизма покойникам полагалось тихо покоиться в Шеоле в ожидании Эсхатона (конца света). Если налицо первый воскресший, то … процесс уже пошел! И на самом деле, Павел верил, что второе пришествие произойдет, когда он еще не умрет (1 Фес. 4:13-18). И называл Иисуса «первенцем из умерших», первым плодом воскресения, мессией (1 Кор. 15:20). Таким образом он стал для него Христом по факту теофании. Порывшись в Писаниях, Павел обнаружил искомые «пророчества» о страдающем слуге (типа Исайи 53). Отсюда мы находим многочисленные «по Писанию» в кредо Павла (1 Кор. 15:3-7). Затем само распятие он метафорически представил себе, как жертвоприношение с целью отмывания грехов. Не будем его за это осуждать, ведь по его временам Библия полагалась хранилищем зашифрованных священных истин. Если же исходить из того, что Иисус – богоданный мессия, то и Закон, осудивший его, и проклятие висящим на дереве банально неверны, — рассудил Павел. Прыжок через пропасть свершился!

Конечно же, со временем Павел несколько умерил свою веру. Оказалось, что какой-то Закон все же необходим. Да, он ошибался. Но Вы только представьте себе этого маленького щупленького болезненного еврея, без колебаний взвалившего на свои хилые плечи крест-задачу спасения человечества. И он хотел дойти до последнего моря. И его оружием были – перо и чернила. И его силой была модель того, что с ним Бог. И он был Просто Человек. И он победил этот мир. В ближайшем будущем Вы сможете проследить за подробностями сей эпической битвы – с Блогом Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Как мы убедились в нескольких предыдущих сериях, совершенным мифом является модель Бога, пославшего на грешную землю сокровенную Истину, которую по сей день бережно хранит православная церковь. От воплощения Сына Божия нам остались исключительно крохи запомнившихся его ученикам высказываний, допускающих множественную интерпретацию. На самом деле модель христианства была создана самими христианами значительно позже. Исторический Иисус из Назарета, тем не менее, оказал существенное воздействие на модель на самом начальном этапе ее формирования. Цель сегодняшней статьи – проследить за этим влиянием.

И в фокусе нашего внимания, конечно же, прежде всего годы служения Иисуса, т.е. то, что с ним произошло после отпочкования от апокалиптического пророка Иоанна Крестителя. Как долго продолжалась его миссия? Синоптики свидетельствуют о краткосрочном процессе в один год, однако евангелист Иоанн разворачивает события на протяжении трех лет, в течение которых Иисус неоднократно посещал Храм и Иерусалим. По мнению многих ученых, блиц-версия выглядит менее реалистично. Требовалось определенное время на поиск учеников, на произведение библейских чудес, на споры с идеологическими противниками, на проповеди и беседы с простыми людьми. Кстати, о манере общения — говорил ли исторический Иисус притчами? Против этого факта исключительно евангелист Иоанн. Однако его сочинение – попытка построить целостную теологию из однострочников. Поэтому неслучайно, что у него Иисус произносит речи длиной в несколько параграфов. Причем некоторые из них совершенно точно придуманы. Например, диалог с Никодимом построен на игре слов, которая работает только на греческом языке (родиться снова/сверху 3:2-18). Так не могли говорить по-арамейски. Так говорил сам Иоанн. Помимо прочего, стоит отметить, что притчи были излюбленной манерой подачи материала раввинов того времени. То есть, скорее всего, именно так и выражался настоящий Иисус.

Как правильнее всего охарактеризовать Иисуса, как мыслителя? Хорошо известен миф о вочеловечившемся Боге. С его точки зрения, каждое высказывание Иисуса — суть великое таинство, а их совокупность составляет монолит Истины. Удивительно другое – вероятно, под влиянием религиозного восприятия современные ученые тоже зачастую представляют себе Иисуса как недвижимую глыбу и пытаются запихать все его верования в одну из известных им категорий. С их точки зрения он был, например, философом-киником, учителем мудрости, апокалиптистом или даже прото-марксистом с некоторой примесью феминизма. Все высказывания, которые не очень точно описываются одной из этих заранее заготовленных моделей, отрицаются как неисторические.

Ученым давно было очевидно, что в спектре евангельских однострочников (даже в тексте евангелия Q) прослеживается очевидная стратификация – однородные слои, плохо совместимые друг с другом. Однако это наблюдение используется, как правило, для того, чтобы проследить за изменениями в модельном ряде общины ранних христиан, а не в мировоззрении Христа. С моей точки зрения, мы должны быть последовательны, и коль скоро мы отказали Иисусу в божественности, то ничто человеческое ему чуждым быть не должно. В том числе, он вполне мог менять свои взгляды по ряду вопросов в процессе своей жизнедеятельности. Давайте попробуем понаблюдать за развитием моделей Иисуса в динамике.

Стадия первая – апокалиптическая. Иисус, должно быть, и впрямь был любимым учеником Иоанна Крестителя, поскольку в ранней фазе своей миссии он четко следовал его примеру. Так говорил учитель: «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.3:2). Это утверждение человека, убежденного в скором конце света. А так говорил ученик: «приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его. Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф. 16:27-28). И это высказывание предрекает неминуемый в недалеком будущем Эсхатон. Кстати, о Сыне Человеческом. Далеко не очевидно, что здесь Иисус имел в виду самого себя. В арамейском языке «Сын Человеческий» (бар-наша) мог на самом деле быть ссылкой на самого говорящего, но это могло означать и просто «человек». Однако вероятнее всего, что здесь Иисус всего лишь ссылается на известное пророчество из книги Даниила, где именно так называется вожделенный мессия (имеющий некоторый божественный статус), т.е. совсем не обязательно подразумевается он сам.

Большое число дошедших до нас однострочников Иисуса принадлежит этой ранней поре его творчества. Именно к ней относятся самые радикальные из его взглядов. Это и рекомендации к оскоплению для избранных, и призывы не заботиться похоронами своих мертвецов, и утверждения типа: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его» (Мф. 10:34-36). Другими словами, ребята, что Вы дурью маетесь, скоро от Бога прилетит бар-наша и всем, кто не со мной, будет крышка – вечный скрежет зубовный. Именно на этом накале Иисусу, по всей видимости, и удалось обрести своих учеников, пообещав им в виде вознаграждения почетное место в грядущем Царстве Божием. Где-то в это время (а не на страстной неделе) мог произойти и символический разгон торговцев в Храме (как это описано в евангелии от Иоанна).

Стадия вторая – головокружение от успехов. Оказалось, что Иисус не только глашатай жизни будущаго века, но и лечить умеет. Вполне естественно, что он воспринял происходящее в терминах известной ему модели апокалиптизма. Ведь что должно было происходить после решительного вмешательства Бога в земные процессы – полное изменение курса истории на противоположный, кто был ничем тот станет всем. И здесь мы слышим торжествующее: «слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют» (Мф. 11:5). Другими словами, процесс уже пошел! Где-то в этой струе Иисусу, вероятно, впервые пришла сумасшедшая мысль – а может быть он сам и есть тот самый мессия? Но ведь он – мирный простой человек, как сможет он возглавить борьбу со вселенским злом?! Тем не менее он честно принял на себя эту возложенную задачу, набирая армию спасения. Конечно же, далеко не все пошли за ним. Отсюда притчи о сеятеле, о горчичном семени, о зернах и плевелах или проклятия непокорным городам…

Стадия третья – мудрость. В пси-пространстве гуляют ветры наших желаний. Но только у того, кто укротит гордыню свою, паруса могут поймать тихое дуновение метафизики – кумулятивные стремления человечества. Иисус уже на предыдущих этапах отрекся от своих амбиций, став истинным рабом Божиим. И теперь – это должен был быть глубоко эмоциональный инсайт – он внезапно осознал, что искомое Царство Небесное может быть уже здесь, среди его учеников. Может быть и не требуется вмешательство Всевышнего в этот процесс?! И, приняв эту идею, следующими ступеньками лестницы моделей обязаны были стать самые глубокие из моделей Иисуса – его блаженства, «а я говорю Вам», «подставь другую щеку» и прочие, которые евангелист Матфей собрал вместе под заголовком Нагорной проповеди. Где-то на этом этапе, возможно, он познал законы сложения, вычитания, умножения и деления психической энергии. Пиком Иисуса-мыслителя этой стадии стало (здесь я совершенно согласен с графом Толстым) знаменитое «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21). Греческий текст можно перевести еще и как «Царство Божие среди вас есть». Вероятно, это более точный перевод. Это апокалиптист, переставший быть апокалиптистом, это Эсхатон, перенесенный из будущего в настоящее. Это высказывание мог включить в свое евангелие только Лука, наименее апокалиптический из синоптиков.

Стадия четвертая – крест. Умудренному метафизическим опытом Иисусу должно было стать очевидным, что его время подходит к концу. Он не мог до бесконечности продолжать месить пыль на дорогах Галилеи. Энергетическая пирамида, на самой верхушке которой он оказался, грозила рассыпаться вдребезги и настоятельно требовала пропитания. Нужны были новые чудеса, требовалось исполнить выданные апокалиптические обещания. Он давно заметил и что вылеченные им некогда люди опять заболевают старыми недугами, и что в среде его учеников возникло неверие, из которого обязано было вырасти предательство. Какой у него был выход из тупика? Если оставаться честным перед самим собой, то только смерть. Туда он и пошел, возможно, надеясь, что «умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек» (Ин. 14:16).

Что же именно предал Иуда? Это не могло быть местоположение Иисуса, поскольку тот не был на нелегальном положении и за ним вполне могли при желании проследить. Вероятнее всего, что речь шла о «мессианском секрете» второй стадии. Иуда, видимо, просто рассказал о том, что Иисус считал себя Христом. Зачем он это сделал? Возможно, всего лишь из желания выйти из игры и зажить нормальной жизнью. Другой вопрос — что было на Тайной Вечере, в чем суть завещания Иисуса своим последователям? Установление обряда евхаристии (синоптики) или омовение ног апостолам (Иоанн)? Исходя из предложенной нами модели, о том что произведение чудес стоит ему плоти и крови (т.е. энергии, сил), Иисус должен был догадаться на значительно более раннем этапе. Основным своим достижением в свете неминуемого распятия Иисус должен был считать именно смирение, т.е. то, что позволило ему увидеть свет истины и то, что привело на крест. Поэтому, конечно же, версия евангелиста Иоанна более правдоподобна. Омовением ног Иисус не только дал личный пример «укрощения гордыни», но и предостерег от сотворения очередного кумира в его собственном лице. К сожалению, эта последняя часть его символического акта оказалась непонятой.

По всей видимости, теократическая элита Иудеи воспринимала Иисуса как пророка, каких немало до него было. Отсюда — они не слишком серьезно отнеслись к его разгону торговцев в Храме или вербному въезду в Иерусалим (который почти наверняка был значительно менее торжественным против описанного). Однако информация Иуды должна была их насторожить – Иисус мог вполне возглавить толпу повстанцев. Более того, с ним уже была банда вооруженных (вспомним, что Петр отсек мечом ухо раба первосвященника) головорезов из Галилеи. Решение избавиться от опасности было принято, и дальнейшее оказалось делом несложной техники. Никакого синедриона в ночь перед пасхой никто, естественно, не созывал. Всего лишь пара слов Понтию Пилату – и дело было сделано. Тот и сам опасался восстания — от безумных евреев всего можно ожидать, в пасху Иерусалим напоминал пороховую бочку. Вспомним надпись на кресте «Царь Иудейский» — именно так воспринял ситуацию римский префект.

Мы подходим к апофеозу – воскресению. Так было оно или не было? Напомним, что у нас пять (включая апостола Павла) вариантов этой истории, и все они отличаются в деталях (более того, противоречат друг другу). Распространен аргумент о том, что апостолы не могли придумать этот факт по причине отсутствия мотивации – они не выбрали бы добровольно мученическую карьеру, не стали бы умирать за ложь. Однако при зрелом размышлении этот логический вывод не выдерживает критики. Дело в том, что к этому моменту апостолы не могли предполагать, что их верования повлекут за собой репрессии — на самом деле долгое время ранние христиане были обычной сектой внутри иудаизма. Помимо этого, многим из них очень хотелось верить в чудо – какая была альтернатива? Вернуться домой к прежней жизни и до конца дней своих служить посмешищем для женщин и детей? Однако есть один свидетель, который решительно дает показания в пользу историчности воскресения – апостол Павел. Во-первых, у нас на руках его аутентичные письма (факт, признаваемый большинством ученых). Во-вторых, ему-то как раз было что терять (он был вполне уважаемым фарисеем) и не было желания что-то найти. Наконец, по содержанию его текстов, он просто производит впечатление кристально честного человека, принесшего свою жизнь на алтарь службы Богу. Лично я верю ему, как самому себе.

Итак, воскресение – исторический факт, и именно описание апостола Павла, скорее всего, соответствует действительности. Как же это было? Иисус «явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых бо́льшая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам, а после всех явился и мне» (1 Кор. 15:5-8). Обратите внимание – Иисус продолжал «являться» до той поры, пока не нашел человека, сделавшего правильные выводы – Павла. Четыре «явления» оказались впустую и только с пятой попытки произвелся нужный эффект. Вы знаете, для меня именно в этом главный подвиг Иисуса – возвращаться в наш гадюшник удовольствием не назовешь! Какой же это был ответственный человек! Что именно это был за феномен? Заметим, что Павел ставит в один ряд свою собственную теофанию со всеми остальными. И хотя у нас нет никаких оснований доверять истории Луки в Деяниях о том, что произошло с Саулом по дороге в Дамаск (она там приводится три раза, и все рассказы отличаются друг от друга в деталях), далеко не факт, что мы должны верить описаниям воскресения в евангелиях. В любом случае, логично предположить, что это был пусть и редкий, но естественный природный феномен.

А теперь внимайте, смертные! Метафизика говорит на языке совпадений. Какое нагромождение «случайностей» — апокалиптицизм, Предтеча, Иисус, апостолы, чудеса, крест, пятикратное воскресение, Павел… Что произошло в результате этой невероятной цепочки событий? Единственный шанс для модели иудаизма проникнуть вглубь античного мира был в том, чтобы выкинуть в мусорное ведро ЗаТоры. Однако отказаться от части богоданного Закона в среде его носителей было почти невозможно, и только удивительная по масштабам «синхроничность» привела к искомому результату. Историческая ценность жития Иисуса, таким образом, прежде всего в том, что он стал важным звеном общего плана. Так говорил Бессловесный!

Что же произошло потом? Как родилась модель христианства? Усилиями каких мыслителей? Удивительные приключения в мире моделей продолжаются – в Блоге Георгия Борского. Не пропустите следующей серии.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Расправившись с божественной составляющей Иисуса, сегодня мы займемся его человеческой биографией. Начнем с паспортных данных. Родился – в 4-5 году до р.Х. в Назарете, Галилея (отдельное царство-государство под римским протекторатом). Почему не в Вифлееме, мы уже обсуждали ранее. Как Иисусу удалось родиться до своего собственного рождества – отдельная история. Точку отсчета в христианской истории поставил монах Дионисий Малый через полтысячелетия после описываемых нами событий. Как именно он это сделал – достоверно неизвестно, однако самым разумным выглядит предположение о том, что вычисление он произвел на основании данных из евангелия от Луки, которое ссылается, с одной стороны, на возраст Иисуса на момент начала миссии, а с другой — на правление императора Тиберия. Мнения современных ученых сходятся на том, что основным ключом к определению даты рождения Иисуса является правление Ирода Великого (упомянутое в евангелиях от Матфея и от Луки), а тот умер в 4 г. до нашей эры.

Еще запутаннее обстоит дело с датой смерти. Все евангелисты (и Тацит) в один голос говорят о том, что распятие произошло при Понтии Пилате, годы правления которого в Иудее известны (26-36 г.). Дальше в наличии противоречивые данные – если исходить из свидетельства Иосифа Флавия, то вероятнее ранняя дата (он сгруппировал данные об Иисусе с событиями примерно 26-го года). Если опираться на Луку, то мы приходим примерно к 30-му году. Если же верить синоптикам (у евангелиста Иоанна это не так) в том, что Иоанна Крестителя казнили до смерти Иисуса, то кажется логичнее 35-36 г. нашей эры. Последним наличествующим ключом к этому вопросу могут являются письма апостола Павла, первое из которых (Фессалоникийцам) принято датировать примерно 50-м годом нашей эры, что является косвенным свидетельством в пользу более поздней даты.

Дальше по списку – пол мужской, семейное положение – холост. Пресловутая пятая графа, т.е. национальность – еврей. Неудобная для антисемитов подробность, но об этом говорят нам не только евангелисты, но и наш самый ранний ценный свидетель – апостол Павел (Гал. 4:4). Родители – Иосиф и Мария, многодетная (четверо братьев и неизвестное количество сестер) бедная семья профессионального плотника. Образование – отдельный вопрос. Из евангелий нам известно, что Иисус время от времени цитировал Писания. Если исходить из историчности этих данных, то он уверенно чувствовал себя в толкованиях этих текстов. Однако отсюда не следует автоматически то, что он умел читать и тем более писать. Заучить некоторые стихи наизусть он вполне мог и в местной синагоге. По оценкам современных ученых грамотность населения древней Иудеи (и тем более Галилеи) сильно отставала против остального римского мира. Если в главных центрах цивилизации читать умело до 10% населения, то на окраинах не доходило и до 2%. И это были либо аристократы, либо упомянутые в евангелиях «книжники».

Как мы видим, мы обладаем весьма скудными данными о жизни Иисуса вовне периода его основной миссии. Тем не менее ученые – люди дотошные, и даже отсутствие фактов они превращают в факт их отсутствия, а отсюда пытаются дедуцировать все, что получится. В частности, опираясь на эту пустоту, а также на многочисленные свидетельства в евангелиях о том, что Иисус любил уединяться для молитвы, можно предположить, что будущий Христос был интровертом, который не горел желанием поделиться воспоминаниями о своей мирской жизни со своими попутчиками. Помимо этого, становятся понятными мотивы создания апокрифических произведений (самым известным из которых является Евангелие детства от Фомы), покрывавших события детства, отрочества и юности Иисуса. Люди, воспринимавшие благую весть как модель реального мира, не могли не пытаться заполнить дыры в полученной ими информации.

Зато у нас в изобилии свидетельства о том, что произошло с Иисусом после того, как он стал учеником Иоанна Крестителя. Это, кстати, исторический факт, по причине его незаинтересованности. Вот знаменитые разверзающиеся небеса, дух в виде голубя и глас с небес – конечно же, мифотворчество народов мира. Заметим, что рассказы всех синоптиков об этом чуде отличаются друг от друга в деталях, а позже, несмотря на получение столь неоднозначной декларации от самого Всевышнего, Предтеча все еще вопрошает Иисуса «Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?» (Мф. 11:3). В четвертом же евангелии Иоанн вообще Иисуса не крестит. Во всех случаях очевидно желание авторов заретушировать факт того, что Иисус на раннем этапе своей карьеры был последователем Иоанна.

Маловероятна и историчность сорокадневного поста в пустыне. Откуда евангелисты могли узнать об этой истории? Иисус не похож на человека, который бы стал бахвалиться своей победой над Сатаной. Очевидны белые нитки – реплики персонажей заимствованы из библейских текстов и произведена аллюзия на 40 лет скитания Сынов Израилевых в пустыне. К тому же, этот эпизод отсутствует в евангелии от Иоанна. Вот двенадцать учеников – исторический факт, хотя бы по причине того, что об этом говорил апостол Павел (1 Кор. 15:5). Это, конечно же, символическое число, речь шла о двенадцати коленах Израилевых. Иисус (по крайней мере на ранней стадии своей деятельности) был, безусловно, апокалиптистом. Предполагалось, что люди, последовавшие за ним, будут спасены от неминуемого конца света. То есть, это «логика Ноева ковчега» — от каждого племени по апостолу.

Как Иисус обрел себе учеников? Версия Марка, где Иисус чуть ли не приказывает следовать за собой, и взрослые люди немедленно повинуются, маловероятна. Реалистичнее выглядит описание процесса в евангелии от Иоанна. Кто-то фанатично верующий должен был первым решить, что Иисус – мессия, запустив процесс построения энергетической пирамиды. Не стоит также забывать, что люди, предрекавшие скорый апокалипсис, во все времена имели широкий успех у легковерной аудитории. Вплоть до настоящих времен всегда находятся люди, которые в ответ на суровые пророчества продают свои дома, пишут завещания и терпеливо ждут Судного Дня, в который Бог сведет счеты с нашей юдолью страданий. Однако апостолам Иисус обещал не просто спасение: «… истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною,- в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых.» (Мф. 19:28). Это высказывание почти наверняка восходит к историческому Иисусу, поскольку здесь он обращается ко всем своим ученикам, включая Иуду. Тем самым оно выставляет напоказ не только несбывшееся пророчество, но и отсутствие предвидения будущего предательства. Непростительная ошибка евангелиста.

Кем были апостолы? Реалистично выглядят рассказы о пролетарской закваске последователей Иисуса. И ему самому наверняка было комфортнее в той среде, в которой он вырос. Но и его провозглашение скорого наступления Царства Божия, где кто был ничем, тот станет всем, должно было найти отклик прежде всего в малограмотной среде униженных и оскорбленных (к ним, кстати, относились и женщины), которых его враги называли грешниками. Идеологические споры, как я уже неоднократно упоминал, скорее всего, тоже происходили на самом деле. Однако прав евангелист Иоанн, когда он называет противников Иисуса «иудеями» и анахронически ошибаются синоптики, именуя их «фарисеями» (это моделирование библейских историй по ситуации времен создания евангелий). Важно также понимать, что подобные дискуссии были вполне в духе времен, и за них не могли «искать убить» Иисуса.

Преображение – вынужден разочаровать тех российских верующих, для кого этот фрагмент является священным. В древности люди воображали, что боги (ангелы и т.д.) находятся на небесах (т.е. физически наверху). Поскольку простые смертные живут на земле, то естественным местом встречи двух миров считались горы. По сей причине любая теофания, происходящая на горе, априори подозрительна. Не говоря уже о гласах из облаков — по заслуживающим доверия сведениям современной науки, это не самое лучшее место для того, чтобы спрятать туда Бога. Но дело даже не в этом. Композиционно евангелие от Марка построено так, что поначалу никто (помимо злых духов) толком не понимает, кто такой Иисус. Автор держит в напряжении читателя вплоть до 8:29, где прозревает Петр. Непосредственно после этого Бог сам свидетельствует о статусе Иисуса в 9-й главе. Это дает, наконец, окончательный ответ на вопрос о том, кем же является главный герой повествования, и впоследствии к нему автор уже не возвращается. Завершает Марк сцену характерным запретом апостолам на распространение информации (9:10-11). По правдоподобной догадке это всего лишь приготовленный заранее ответ критикам, которые могли бы спросить, почему они раньше ничего не знали об этой истории. Характерно также, что сцены Преображения нет у евангелиста Иоанна. Подводя итоги, в лучшем случае это могло быть видением или сном.

Я уже ранее касался вопроса прочих чудес. Надо хорошо понимать, что в изначальном историческом контексте, если Иисуса считали Христом, то в последнюю очередь благодаря его паранормальным способностям. Поэтому это – либо исторические события, либо напрямую транспонированные от других героев подвиги. Наименее вероятна историчность хождения по воде и умножения хлебов (по причине похожести на соответственно Моисея и Елисея). Наиболее – некоторые исцеления, но прежде всего экзорцизмы. Дело в том, что примерно тем же занимались многие чародеи в библейские времена, и подобными рассказами нельзя было поразить или даже сильно удивить. В древности любые психические нарушения считали проделками демонов, а с ними вполне можно справиться гипнотическим воздействием. Почему же синоптики все же привели столько много рассказов об изгнании бесов? Не иначе как благодаря их историчности. При этом постоянно подчеркивалась особая крутость «нечистых духов», изгоняемых Иисусом. То имя ему легион (Мк.5:8-9), и для пущего эффекта приходится потопить ни в чем не повинных свиней. То с задачей не могут справиться все ученики скопом, и Иисус советует им на будущее прибегать к молитве и посту (Мк.9:29). Почему тогда в евангелии от Иоанна совершенно нет экзорцизмов? Причина проста – у Иоанна Иисус совершает не просто чудеса, а знамения. До этой категории помощь психическим больным не дотягивала, пришлось вычеркнуть.

Подводя итоги, как и в случае с Торой, налицо знакомое нам преображение величия избранного героя до стадии полного искажения и напластования чистой как снег фантазии на изначально значительно менее презентабельное ядро фактов.

Для завершения процедуры реставрации картины исторического Иисуса не хватает всего несколько штрихов, зато самых важных. Что мы можем сказать об Иисусе как мыслителе? Что именно предал Иуда, за что казнили Иисуса и как? Было ли воскресение? В чем историческая ценность жития Иисуса из Назарета? Ответы на эти вопросы мы с Вами будем искать в нашей следующей статье…

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Жизненные обстоятельства каждого из миллиардов людей, лико которых когда-либо освещали лучи звезды по имени Солнце, есть бесценный для историка (и вообще для науки) источник данных. Ведь модель человека любой эпохи дает нам основание для обобщений, теорий и, в конечном счете, накопления знания. Это относится и к всем Вам, уважаемые друзья, поэтому я в очередной раз призываю — не стесняйтесь делиться своим жизненным опытом и моделями в комментариях нашего блога. В Блоге Георгия Борского нет места для ищущих самоутверждения за Ваш счет. Любое Ваше мнение будет воспринято с уважением.

Этот интерес к фактам реальной жизни тем более относится и к личностям незаурядным, к числу которых безусловно принадлежал герой нашего православного времени. В недавних статьях мы счастливо избежали столкновения со Сциллой мифа о мифе и Харибдой мифа о Боге. Эти два весьма различных по форме и направлению движения айсберга объединяет одно – ледяное нежелание строить модель исторического персонажа по имени Иисус из Назарета. Марксистская позиция – что там изучать, все придумано. Верование же в богоданность библейских текстов препятствует науке с другой стороны – руки прочь от святынь! Маркс Бога не слаще… Своим недавним путешествием в бурные воды метафизических спекуляций (предыдущие две статьи) я, надеюсь, убедительно показал, что далеко не вся рыба в евангельских глубинах уже выловлена, если добавить к процессу немного душевного тепла. Посему наша сегодняшняя экскурсия на брег морской приведет нас к туристической Мекке современной научно-популярной литературы — модели исторического Иисуса. Конечно же, я не смогу рассказать в рамках пары статей о всей гамме ученых мнений по этому вопросу. Тем не менее я постараюсь представить на Ваше рассмотрение некую усредненную, наиболее вероятную картину. При желании готов углубиться в тематику любого из аспектов предлагаемой модели.

Сегодня мы займемся, пожалуй, самым животрепещущим вопросом – был ли Иисус Богом? Конечно же, под «Богом» каждый понимает нечто свое. Ну хотя бы в самом слабом смысле – обладал ли он сверхъестественными (против обычных человеческих) способностями? Ответ ученых по этому поводу однозначен – мы не нуждаемся в этой гипотезе. Или другими словами — у нас нет достаточных оснований для подобного утверждения. Что у нас в наличии? Прежде всего сногсшибательные по накалу заявления из ряда «Я есмь хлеб жизни» (Ин. 6:48) или «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6). Двойное дно этих изречений, возможно, ускользает от понимания некоторых наших читателей. Поясняю – это аллюзии на неопалимую купину (знаменитую историю из книги Исхода). В греческом языке в конструкции «Я есть кто-то» можно (и грамматически правильнее) опустить «Я» (типа того, как на русском мы выбрасываем «есть»). Поскольку явным образом и с повтором в несколько раз сказано «Аз есмь», то это неспроста. Именно так назвал себя Моисею Бог в Торе. То есть евангелист тем самым намекает – Иисус и Бог евреев – одно и то же лицо.
Это потрясающие по смелости (или наглости, в зависимости от конфессии) для своего века претензии. Заметим, что в евангелии от Иоанна Иисус не просто производит однострочники в кругу близких соратников, он нисколько не скрывает свою божественность, проповедуя это всенародно и во всеуслышание. Это вообще особое против синоптиков литературное произведение, в котором вместо притч Иисус толкает длиннейшие речи, вместо чудес, о которых никому нельзя говорить, творит публичные знамения или вместо установления обряда евхаристии на Тайной Вечере омывает ноги своим ученикам (об этой книге мы еще поговорим подробнее впоследствии). Если предположить историчность публичных провозглашений «Аз есмь», как тогда объяснить тот факт, что об этом ничего не написали синоптики (Марк, Матфей и Лука)? Представьте себе писателя, пишущего биографию героя современности – ну хотя бы Владимира Путина. Забудет он упомянуть о том, что тот был президентом Российской Федерации?

Существуют и другие возражения против историчности этих фрагментов евангелия от Иоанна. По показаниям всех евангелистов и даже апостола Павла Иисус был евреем и проповедовал (пусть и несколько либеральную) версию раввинистического иудаизма своего времени. А в рамках этого вероисповедования сказать – «Аз есмь Бог Моисея» было бы даже не кощунством, а безумием. Это — более поздняя теологическая конструкция, основанная на интеграции с моделью греческого Логоса. Крайне маловероятно, что исторический Иисус мог иметь подобные мысли. Кстати, о безумии. Далеко не каждый человек, заявляющий «Я — Наполеон» является таковым. Даже если предположить, что вышеупомянутые декларации собственной божественности имели место быть, отсюда никак не следует их истинность.

По чудесам мы уже мельком пробежались в этой статье. Очевидно, что как минимум их масштаб был сильно преувеличен снежным комом мифов. Весьма вероятно, что некоторые из них были просто придуманы в процессе распространения модели. Самое главное возражение против вывода божественности из чудес в том, что, следуя этой логике, мы должны причислить к лику богов большое число современников Иисуса – например, Аполлония Тианского, Ханина бен Доса, императора Веспасиана и т.д.. А может быть и целый ряд современных экстрасенсов типа Джуны. У нас остается воскресение. Наука в целом признает историчность этого события, основываясь на показаниях апостола Павла. Однако вопросы остаются по характеру феномена – что именно это было? В любом случае, истории известны другие претенденты на воскресение из мертвых, в чем каждый может убедиться в своем поисковике. На Западе даже термин такой выковали – “after-death communication”. По данным, любезно предоставленным активными подписчиками нашего блога, существуют рассказы и об относительно недавних схожих российских феноменах (архиепископ Лука). Свидетельства достоверности этих событий не безупречны, но ничуть не уступают тому, что мы имеем по Иисусу (пять логически несовместимых друг с другом рассказов).

Пусть не Богом, был ли Иисус хотя бы предсказанным в Библии еврейским мессией? Самый взвешенный ответ – да и нет. Мессия – человеческая модель будущего, часть мифотворчества Сынов Израилевых. Покуда существуют люди, ждущие и вожделеющие его приход, неизбежно будут объявляться кандидаты на эту должность. Их было немало и во времена самого Христа. Некоторые из них упомянуты даже в христианской литературе (в Деяниях апостолов). Так, персонаж по имени Февда увлек толпу верующих за собой к водам Иордана обещанием того, что они расступятся перед нею. Отправившиеся в погоню за новым Моисеем римские войска, в отличие от своих менее удачливых египетских коллег, благополучно исполнили свою миссию. Другой безумец, известный истории под именем Египтянин, отправил своих сторонников на штурм крепостных стен Иерусалима методом Иисуса Навина при осаде Иерихона (усиленным дудением в дудки). Представляете себе, какого было его удивление, когда столь испытанный способ взятия твердынь дал неожиданный сбой! Поток мессий не прекращался никогда, процесс идет по сей день…

С другой стороны, Иисус не имел ни малейшего отношения к эпосу древних иудеев. Все так называемые многочисленные «пророчества» его прихода и страданий, найденные в Ветхом Завете, суть однострочники, безжалостно выдранные из контекста (совершенно никакого отношения к мессианству не имеющего). Если подходить к Писаниям с неумеренным желанием найти в них доказательства того, что тебе надо, то по тезису полиомии найдется все. Именно это и происходило в истории. Древних мыслителей в этом стоит извинить – они честно думали, что каждое слово Библии продиктовано напрямую Богом, более того, там зашифрованы хитрым кодом все таинства бытия. Как подобного рода верования могут хранить современные люди – интересный предмет для исследования психологов.

Маловероятно даже, что Иисус происходил от легендарного Давида, и вот почему. Среди евреев, которые по крайней мере верили в то, что относятся тому или другому колену Израилеву, было популярно именовать детей в честь героев, происходивших из их племени. По этой логике апостола Павла (это его греческое имя), происходившего из колена Вениаминова, назвали Саулом (в честь первого царя Израиля). Иисус Навин – главный библейский персонаж с именем Христа – был из колена Ефремова (а не Иудина, что требовалось для мессианства). Отсюда, однако, не стоит делать быстрых выводов. «Ефрем» был всего лишь метонимом для северного царства Израиль, на территории которого проживало святое семейство. К тому же, имена остальных братьев Иисуса – Иаков, Иосия, Иуда и Симеон – не указывают на какое-то предпочтение, оказываемое тому или другому колену. Исходя из вышесказанного, на вопрос «был ли Иисус потомком царя Давида?» его родители, скорее всего, могли ответить весьма определенно и уверенно – не знаем.

Напоследок давайте на скорую руку проследим за развитием верований первых христиан. Обратите внимание на речи апостола Петра в Деяниях. Понятно, что их сочинил евангелист Лука. Однако теология этих речей настолько отличается от его собственных мнений, что, скорее всего они основаны на историческом материале. «Он есть камень, пренебреженный вами зиждущими, но сделавшийся главою угла» (4:11). «Сделавшийся» — здесь ключевое слово, т.е. Бог возвысил его за большие заслуги, как бы «усыновил». У самого Луки, напомню, Иисус уже родился от Духа Святого. Если представить усредненные модели божественности Христа в виде графика, то вплоть до четвертого века продолжался последовательный подъем, закончившийся водружением на недосягаемой вершине статуи «Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век».

Мы, безусловно, еще уделим теме сказочного превращения захолустного плотника в Иисуса-Бога много времени в дальнейших статьях – все было далеко не так просто. Пока же предлагаю Вам подумать над тем, что заставляет нас создавать из мертвых себе кумиров. Не тот ли простой факт, что, возвеличивая своего героя, его поклонники на самом деле радеют за свой собственный рейтинг? В раздумьях время бежит быстрее, Вы и не заметите, как в свет выйдет сиквел сегодняшнего материала – житие Иисуса-человека.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Не судите, да не судимы будете – этими хорошо известными словами евангелиста Матфея (7:1, Лк. 6:37) я желаю поприветствовать тех из Вас, друзья мои, кто не побоялся мозгового шторма предыдущей статьи и остался с нами. Сегодняшний урок – деления – я в основном посвящу тому, чтобы постараться убедить Вас, что в предложенной мной модели-гипотезе нет ничего фантастического или эзотерического. Можно спорить на тему того, восходит ли вышеупомянутая крылатая фраза к историческому Иисусу, однако трудно отрицать аутентичность другой цитаты: «кто же скажет брату своему: «рака», подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной» (Мф. 5:22). Дело, конечно же, в слове «рака», имеющем негреческие корни.

«Деление» – это негативная оценка некоторой модели настоящего (ментальной или «живой»: человека, ситуации, идеи и т.д.). По аналогии с «умножением» ее (возможно нелокальным) эффектом будет некоторое снижение потока психической энергии к оцениваемой модели. Очевидно, что в вышеприведенном однострочнике Иисус вел речь о суждении, вынесенном одним человеком другому. Как это зачастую бывает, хвалим мы исключительно самих себя, остальных же оцениваем низко, причем совершенно огульно. Важно понять, что Иисус выступал не просто против отрицательного отношения к другим людям. Это была полемика против суда неправедного – оскорбления без причины.

Люди не могут не формировать те или иные суждения. Распространен тезис о том, что все, чем мы занимаемся на сознательном уровне, суть всего лишь произведение оценок тем или иным моделям-идеям, появляющимся перед нашим внутренним взором. Однако далеко не всегда наши лайки или наоборот обоснованы фактами. Широко распространено самоутверждение – опустить (плохо оценить или даже мучить) другого, дабы подняться в сравнении самому. Это особенно эффективно в присутствии свидетелей, поскольку содействует распространению этой модели. С точки зрения рассматриваемой нами гипотезы умножения-деления это, по существу, мелкое воровство. Это мнение может Вам показаться чересчур радикальным. Однако только ровное взвешенное уважительное отношение к ближнему своему достойно настоящего человека. Аналог этой модели, по всей видимости, и пытался донести до своих слушателей Иисус. Не делите, да не делимы будете.

Это значительно более глубокая мысль, чем критика лицемерия, о которой мы говорили в прошлый раз. Ведь в феномене «фарисейства» виноват не только обманывающий, но и те, кто обманываться рад. Сначала возникает излишнее уважение к определенному роду занятий (скажем, тем или иным образом понимаемому благочестию), и только потом возникают многочисленные желающие пойти по этому пути. Это мы формируем изначальный спрос на ту или иную деятельность, объявляя ее святой. Это может быть аскетизм или отшельничество, ношение ермолки или разделение мяса с молоком, интенсивные молитвы или регулярные хаджи, сидение на гвоздях или глубокомысленный внешний вид – т.е. в принципе все, что угодно. Только после этого возникает предложение – люди, желающие посвятить свою жизнь той карьере, что так высоко ценится обществом. И их награда в этом мире очевидна – повышенный баланс психической энергии, который, как правило, тратится на совершенно никчемные дела, например, производство разнообразных «чудес». Итак, мы сами подставляем свои могучие плечи для желающих взобраться на самую верхушку энергетической пирамиды. Мы сами, веруя не в меру, создаем себе кумиров из простых смертных. Не умножайте, да не делимы будете.

Немного вбок, но на самом деле все о том же — цитаты о вреде излишней обеспокоенности: «не заботьтесь и не спрашивайте: что мы будем есть, пить или что станем надевать?» (Мф. 6:31). Экзегетам приходится несладко, истолковывая этот и подобные ему стихи. Это же очевидная утопия, особенно в условиях суровой российской зимы. Впрочем, они всегда справятся при некоторой доли фантазии, используя волшебную палочку полиомии. Но нас ведь интересует то, что имелось в виду в изначальном историческом контексте. Оказывается, что и здесь видны следы понимания Иисусом законов «деления» в пси-пространстве. Постоянное сканирование бы-миров на тему эвентуальных жизненных невзгод (эффект «умной Эльзы») – типичный бич русских (а вероятно и древнееврейских) женщин (и конечно же, некоторых мужчин). Парадокс заключается в том, что, придумывая возможные и невозможные неприятности, они с одной стороны стараются их избежать, с другой при этом своей высокой оценкой их осуществимости содействуют их появлению. Результат – аннигиляция собственной энергии с совершенно неизвестным результатом (т.е. векторной суммой этих двух душевных движений может оказаться и вред самому себе).

Я чувствую, что для пущей убедительности должен вернуться в двадцать первый век. Спортивным психологам давно известен рецепт правильного настроя на победу. Ошибочно заранее пытаться оценивать шансы свои и/или противника. Надо просто отдать все силы борьбе, не думая о возможности или невозможности достижения требуемого результата. Дело в том, что неверие в себя отнимает силы, но и самоуверенность вредна, поскольку может повлечь за собой шапкозакидательство (т.е. блокирование траты энергии). В терминах нашей модели стоит избегать оценок самого себя и соперника. Другой классический пример из той же сферы – влияние репутации на успехи спортсменов. Наблюдение убедительно показывает, что это процесс с положительной обратной связью. То есть — победы наращивают рейтинг, но и высокий рейтинг повышает шансы на победу. И наоборот – поражения стоят репутации, но и негативные ожидания зрительного зала давят на результат. Возьмем теннис – идеальный спорт, в котором существует четкая рейтинг-система. Уровень чисто спортивного мастерства у top-20 ненамного отличается друг от друга. При этом зачастую решающую роль начинают играть оценки со стороны. Обратите внимание – стоило Федереру и Надалю оступиться, как дальше все быстро посыпалось по наклонной. Им пришлось на протяжении нескольких лет интегрировать психическую энергию, чтобы накопить силы на новый подъем, чтобы вернуть веру в себя со стороны поклонников, поклонниц и просто сторонних наблюдателей. Сейчас в похожей ситуации оказался Джокович, хватит ли ему сил на возврат к самому пику?

Еще в середине прошлого века, в эпоху расцвета бихевиоризма, в психологии был проведен классический «эксперимент над экспериментаторами». Одной группе ученых были выданы крысы с характеристикой «бестолковые», другой – «умные». Тестовые результаты в автоматизированных ящиках Скиннера показали убедительное превосходство «интеллектуальных» особей над «тупыми». Хитрость замысла заключалась в том, что экспериментаторов банально обманули — разделение крыс на группы было произведено совершенно случайным образом. Следовательно, что именно оказало влияние на общий результат опытов, то есть способности животных, если не мнение о них экспериментаторов?!

О схожем эффекте говорят результаты многочисленных экспериментов в области парапсихологии. Ученые, которые априори верят в возможность существования пси-эффектов, достигают феноменальных результатов, вероятность случайного возникновения которых ничтожно мала. Стоит те же опыты поручить провести скептикам — налицо белый шум. Подтверждают до сих пор особые свойства пси-пространства и данные, полученные от организованной нами в рамках этого блога странной игры. Там всем желающим перед самым началом было предложено заполнить анкету, целью которой было оцифровать их веру в собственные силы. На сегодняшний день (а мы говорим уже о десятках тысяч игровых сессий) усредненные результаты уверенных в себе людей существенно превышают достижения неверующих в свою счастливую звезду игроков.

Отсюда, конечно же, не следует, что человек, тупо убежденный в собственном превосходстве над остальными, имеет постоянное преимущество над смиренными. Прямо наоборот, вера в собственную избранность – расчет ровно на один ход. Да, высокая оценка от самого себя дает силы, но за ней неизбежным следствием будет раздражение окружения, которое мгновенно почувствует, что их принижают, крадут у них психическую энергию. Именно эти процессы мы наблюдали, следя за судьбой «самоизбранных» народов. Именно эта детская болезнь избранности в иудаизме привела к избыточному количеству страданий на их пути. Не понимание ли этого механизма лежит в основе пресловутой борьбы с гордыней, т.е. завышенной оценкой собственной важности?

Стоит оговориться, что все пси-эффекты, о которых мы говорим, чрезвычайно малы. Настолько малы, что на сознательном уровне мы их не замечаем. Однако обратите внимание, какая напряженная борьба всех против всех ведется подсознательно! Сколько сил приходится нам тратить на то, чтобы поддерживать вокруг нас высокое мнение о самих себе, даже когда это совершенно случайные для нас люди! Как мы стараемся обмануть общественность, представив себя в выгодном свете! Как очаровываем фальшивыми улыбками! Как тщательно выверяем свою одежду и внешний вид! Как вылизываем квартиру перед приходом гостей! Словом, как охраняем собственную репутацию! Очень похоже на то, что за блестящей витриной приличного общества бушуют страсти в борьбе за единственную настоящую валюту этой жизни – психическую энергию. Пусть речь идет исключительно о вишенке на торте, добавочном питании или отсутствии оного. Не эта ли малость определяет успех или неудачу, здоровье или болезнь, жизнь или смерть?!

И это не мог не чувствовать Иисус из Назарета, отправляясь на последнюю в своей земной жизни пасху в Иерусалим. С его чувствительностью ему должно было быть совершенно очевидным, что Галилея дает ему силы, а Иудея отнимает. Но энергетическая пирамида, которую ему удалось построить, грозила безнадежно обвалиться, если ее не подпитать новыми достижениями и победами. Уже разуверился в нем Иуда, и Иисус не мог не чувствовать пагубное влияние его оценок на себе. Первое предательство несложно было предсказать. Если ничего не делать, то за ним последуют и другие… Да, впереди его ждали жестокие оценки идеологических врагов, которые отнимут последние силы. Да, он знал, что идет на смерть… Но он спустился в этот ад, поскольку не мог обмануть тех, кому проповедовал смирение посредством подставления другой щеки. Он сознательно отказался от того источника энергии, который подпитывал его. И какая жестокая ирония в том, что последователи не смогли это понять, не смогли удержаться от того, чтобы не обожествить его! Нет, это уже не он печально взирает с бесчисленных икон на людей, не знающий меру в вере. Это модель.

В сей сказке Бог дал нам урок: не умножайте и не делите неправедно. Если почтеннейшая публика соизволит, то я готов превратить этот однострочник в целую серию статей. А покуда интереса на горизонте не наблюдается, то кораблю нашего блога настала пора возвращаться тихую гавань магистральных направлений науки. Вашими желаниями и оценками, сложением и умножением, приблизилось не только Царство Божие, но и модель исторического Иисуса из Назарета. Наша следующая экскурсия будет посвящена ее построению.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Как и анонсировалось в прошлый раз, сегодня мы временно покидаем столбовую дорогу современной науки. Прямо по курсу нашего корабля беспокойное море метафизических спекуляций. Помнится, я обещал предупреждать Вас, дорогие друзья, всякий раз, когда авторство предлагаемых Вашему вниманию моделей будет принадлежать исключительно Вашему покорному слуге. Налицо как раз такой критический случай. Просьба людей мало верующих в мою компетенцию и/или вообще слабонервных временно покинуть наш блог и отсидеться на берегу. Буквально через одну-две статьи все вернется на курсы своя, и Вы сможете с комфортом продолжить наше увлекательное путешествие по страницам истории моделей.

Прошло больше трех месяцев с тех пор, как мы в последний раз обсуждали свойства гипотетического пси-пространства, в частности модели сложения и вычитания психической энергии. Причина, по которой я задержал выход в свет продолжение этого материала, заключалась в моем желании поручить преподавание сей премудрости Иисусу из Назарета. При этом я хорошо осознаю, что, скорее всего, иду по порочному пути, проторенному бесчисленными экзегетами – приписыванию своих собственных мыслей легендарному герою древних преданий. Ничего не могу с собой поделать — должно быть в этом виновато мое христианское прошлое. В предыдущей статье мы выразили пессимизм по поводу ценности однострочников Нового Завета. Представьте себе, что на определенной стадии моих душевных исканий мне очень хотелось найти в сборнике высказываний Иисуса сокровенные истины, которых там, по всей вероятности, никогда и не было. Кто так ищет, тот всегда обманет себя. Тем не менее хочу пожелать любителям побыть в гостях у сказки в наших рядах веры в чудо. Пусть для Вас мой квази-мидраш станет вторым пришествием утерянных моделей Иисуса в наш грешный мир.

Я хорошо помню, как эта модель впервые проникла ко мне в сознание. Дело было лет эдак двадцать тому назад. Кажется, я тогда медитировал над тем, что такое «нищие духом». Да, я знаю, что для убежденных христиан тут все проще воскресной проповеди. Сейчас вообще достаточно погуглить, и на Вас немедленно выльется бурный поток прекраснословия. Но, возвращаясь к ранее пройденному, историка мало интересует, как это перетолковывают в современности для текущих нужд. Зато сильно волнует, что под этим понимали в те времена, когда по пыльным дорогам Галилеи бродили Иисус со товарищи. Для начала, эта формулировка — «нищие духом» — почти наверняка историческая, такое нарочно не придумаешь (это мнение большинства современных ученых). Даже евангелист Лука не понял этой фразы и переделал на просто «нищие». Кстати, если Ваш русский перевод евангелия от Луки 6:20 утверждает, что там написано «нищие духом», то не верьте монитору своему. Это у Матфея (5:3) πτωχοι τω πνευματι («нищие духом»), у Луки же просто πτωχοι («нищие»).

Дух – ключевое понятие в этом вопросе. Иисус призывает нас его уважать: «хула на Духа не простится человекам» (Мф. 12:32). У Луки в Деяниях он вообще снисходит на апостолов языками пламени (какая поэзия, эпика!). У Иоанна это вообще отдельная сущность — Параклит («Утешитель»). У апостола Павла, выросшего на том же модельном ряду: «тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа» (1 Кор. 6:19). Итак, это нечто, обитающее внутри нас (или получаемое от Бога), что надо ценить. Более того, именно при помощи этого Духа удавалось совершать чудеса (как это делали апостолы). Что же все-таки имелось в виду? Где-то после того, как я задал себе этот вопрос, у меня в голове материализовался пассаж об отсутствии пророка в своем отечестве. И этот фрагмент с высокой вероятностью историчен. Он наличествует у всех четырех евангелистов и к тому же как-то компрометирует Христа (разве ему полагалось по статусу терять всемогущество в зависимости от окружения?)

Поставьте себя на секунду на место Иисуса. Лет до тридцати он жил со своей семьей на хуторе близ Сепфориса, занимаясь простым физическим трудом. И тут нечто произошло – что именно, мы можем только догадываться. Несчастная любовь? Смерть отца? Божественное (сно-) видение? Известно лишь то, что он отправился на зов Иоанна Крестителя. Весьма возможно, что Предтеча выделил его из остальных своих учеников, хотя маловероятно, что это происходило именно тем волшебным образом, как это описано в художественной литературе. Как бы то ни было, где-то в это время он обрел своих первых последователей. Версия евангелиста Иоанна кажется более реалистичной, чем рассказ Марка, по ней Андрей и «любимый ученик (?)» «нашли мессию». Спустя некоторое время Иисус обнаружил в себе способности к произведению чудес, т.е., по моделям своего дня, изобилие того самого Духа. Как мог Иисус интерпретировать эти феномены? Почему Дух не посещал его в Назарете, потом внезапно появился синхронно с возникновением первых уверовавших в него и на время оставил при возвращении в отечество свое? Вполне естественно предположить, что он мог постулировать каузальную связь между верой в него (читай оценками окружения) и количеством того самого Духа, необходимого для исполнения «чудес».

Кстати, о чудесах, эту тему мы еще не трогали. Совершенно очевидно, что евангелисты сильно преувеличили достижения Иисуса в этой сфере деятельности. Слишком много его подвигов происходит по точной модели других легендарных героев древности. Вспомним хотя бы Аполлония Тианского или Веспасиана. Обсуждая древнее восприятие мира, мы отмечали, что само по себе наличие чудес не воспринималось в античности за аномалию. Чем выше существо находилось в небесной божественной иерархии, тем круче предполагались его сверхъестественные способности. Соответственно, распространяя верования, первые христиане для успеха предприятия должны были быть готовы на то, чтобы продемонстрировать превосходство своего героя перед всеми остальными. Это обязано было вызвать быстрое напластование снежного кома мифов.

Подозрительнее всего выглядят хождение по воде и насыщения множеств народа. Первое сильно смахивает на подвиг Моисея по переходу через Красное море. Второе – на идентичный эпизод с раздачей ячменных хлебцев Елисеем (4-я книга Царств 4:42-44) или манну небесную того же Моисея. Есть и косвенные свидетельства против историчности этих пассажей. Шестая глава евангелия от Иоанна (где как раз описываются эти два чуда), по всей видимости, принадлежит более поздней редакции этой книги, с вероятной целью синхронизировать самые известные истории по всем четырем евангелиям. Тем не менее вряд ли стоит сомневаться в том, что Иисус и на самом деле удивлял своих спутников паранормальными способностями.

Это могло быть что-то из разряда того, что иногда удается некоторым современным экстрасенсам. Для скептиков в наших рядах – да, многие из них совершенные жулики и шарлатаны (как это было и в древности). Тем не менее мы не можем с достоверностью утверждать, что лечение «верой» в принципе не существует. Спросите любого человека, практиковавшего медицину методом наложением рук (хотя бы меня самого). Он Вам сразу скажет – результат сильно зависит от веры пациента в его силы (т.е. от его оценки). Нам просто сложно воссоздать в лабораторных условиях ситуацию фанатичной убежденности аудитории в божественном даре врачевателей. Я чувствую сквозняк, на этом месте должен быть однострочник. Да простит Архимед меня за плагиат: «дайте мне двенадцать апостолов, и я пойду по воде». Я, конечно же, не имею здесь в виду самого себя…

Подводя итоги, не вижу ничего нереального в предположении, что у исторического Иисуса могла возникнуть некоторая версия вышеприведенной гипотезы на базе собственного опыта исцелений. Мы можем увидеть свидетельства этого и в других дошедших до нас цитатах. Характерно, например, следующее высказывание: «не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою» (Мф. 6:5). Какую именно награду, позвольте спросить? Вряд ли речь идет всего лишь об уважении. Это вещь конечно же хорошая, но с трудом монетизируемая. Иисус, вероятно, предположил, что высокая оценка «лицемеров людьми» влечет за собой повышенный приход того самого пресловутого Духа. Сделав круг, возвратимся по канонам классической риторики к нашим «нищим». Почему же они блаженны, чем отличились? Все очень просто – Иисус осуждал нечестное получение излишков Духа показным благочестием, т.е. это, по существу, всего лишь была полемика против его идеологических противников, которых синоптики называли «фарисеями», а евангелист Иоанн «иудеями». По той же логике те, кто так не поступал, остались честны перед Богом и получат в награду пропуск в Царство Божие.

Итак, что же такое «умножение» в пси-пространстве? Подобно тому, как «сложение» и «вычитание» является всего лишь вынесением оценок моделям будущего, «умножение» суть пси-эффект (возможно нелокальный), возникающий из другого душевного движения – оценки моделей настоящего (как ментальных, так и «живых» — скажем людей). Почему я так его назвал? Дело в том, что в отличие от наших желаний, которые не так-то просто сложить (попробуйте найдите соратников в достижении Вашего идеала будущего), модели настоящего легко распространяются среди людей. Мы «почему-то» стремимся поделиться своим мнением с друзьями, которые нас могут поддержать. Нам «почему-то» насущно необходимо обратить в свою веру даже незнакомых нам других людей, отстоять свою «правоту». Для нас «почему-то» интересны взгляды нашего окружения. При удаче наша модель-оценка распространяется экспоненциально, в конечном итоге влияя на физическое пространство вокруг нас. Не психической ли энергией (в наших терминах) являлся «Дух» людей первого века христианской эры? Не в пси-эффектах «умножения» ли часть таинства, произошедшего с Иисусом из Назарета?! Не является ли он историческим первопроходцем в открытии его законов?! Блажен, кто верует в добрые сказки…

Заранее приношу свои извинения тем из Вас, кто не оценил по достоинству моих дум высокое стремленье. В принципе, это трудно переварить, особенно с попкорном. В этом виноват только я сам — дочитавшие до этого точки поглотили некую порцию моей плоти и крови, а она плохо усваивается. Это, конечно же, очередная шутка. Но шутил ли я когда-нибудь серьезнее, чем сейчас? Удастся ли мне это сделать в будущем? Об этом мы узнаем на следующих страницах бортового журнала Блога Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.

Не успели мы избежать столкновения с ледяными глыбами мифов, возникшими на пути следования корабля нашего блога, как перед нами встала уже новая задача. По слухам, где-то в окрестностях водится ни много ни мало, а настоящая Истина. А я как раз ее и ищу, вот бы отловить! Благую весть о ее нахождении в Евангелии (именно так, в единственном числе и с большой буквы) донес до меня один из случайных на нашей площадке комментаторов по имени Евгений. Очень хороший мальчик, с правильными взвешенными суждениями по ряду вопросов – например, пацифист. Жалко его, конечно, так прозомбирован. Впрочем, общаться с ним было весьма интересно. Чисто умозрительно я, конечно, понимаю, что люди, составляющие мое окружение, не являются репрезентативной выборкой для всего человечества. Тем не менее меня искренне удивляют столь резкие отклонения от привычного мне модельного ряда. Это сильно расширяет мой кругозор.

Так вот, вышеупомянутый Евгений полагает, что единственной литературой, которую стоит изучать, является «Евангелие», поскольку в нем содержится Истина. Свое мнение он подтвердил определенной удачной (по его мнению) цитатой, по пути поругав другие книги, в частности, Коран за призывы к насилию. Дискуссия у нас с ним завязалась по поводу стиха «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Матф. 10:34), с виду весьма милитаристского. Но и здесь мне не удалось застать убежденного христианина врасплох. Цитирую: «Меч отсекает правду от неправды. Так вот, Иисус подарил нам свое учение, своего рода меч, если хотите «средство», при помощи которого мы можем отсечь правду от лжи».

К сожалению, диалог с Евгением вскоре оборвался, поскольку он не соизволил ответить на мое следующее сообщение (вероятно, посчитав его искушением). По сей причине мне не удалось ему рассказать о знакомом читателям нашего блога дьявольском тезисе полиомии, который утверждает, что если разрешить любой текст трактовать образным метафорическим путем, то его можно уподобить чуть ли не произвольной другой модели. Живые организмы сильны прежде всего тем, что могут распознавать образы-модели в сенсорном потоке, обрушивающимся на них. Уподобление одной модели другой – естественная встроенная функция человека. Именно поэтому у нас так развито символьное мышление. Именно поэтому неисчислимы варианты интерпретаций библейских «истин».

Беглый поиск в Интернете обнаружил десятки, если не сотни вариантов современных толкований на приведенную выше цитату. Наука история же говорит нам о том, что абсолютно все так называемые еретические воззрения внутри христианства опирались в своих построениях на все ту же Библию. От древних гностиков, монтанистов и докетистов до современных сектантов (число разновидностей которых давно пошло на тысячи) – все они находили в Писаниях нужные цитаты, которые «доказывали» истинность именно их моделей. Такие уж чудесные это произведения – в них при желании можно при помощи жонглирования теми или иными пассажами обнаружить и инструкции для сжигания еретиков во имя спасения их души, и обоснование гелиоцентризма, не говоря уж о призывах к детоубийству и точном значении числа пи (= три ровно).

Возможно, Вам покажется забавным, что подобные проблемы неопределенности толкования имеет далеко не только Библия, но практически любая священная книга – Тора иудеев, Коран мусульман, Авеста зороастрийцев, Веды индусов и т.д.. Что же их объединяет? Здесь мне очень хочется использовать введенное мной понятие моделей начальной фазы своего развития, но боюсь, что с его помощью мне не удастся доходчиво довести свою мысль для новобранцев в рядах наших читателей. Вместо этого я предлагаю слово «однострочник», которое (насколько я понял из гугла), к сожалению, тоже еще не очень распространено в русском языке, но по крайней мере смысл его должен быть понятен после первого прочтения. Речь идет о высказывании, выраженном поэтическим емким языком, умещающемся на одной строке. Зачастую это афоризмы, мини-анекдоты или другие парадоксально сформулированные утверждения. Важно понимать, что условие физического размещения на одной строке вовсе не является определяющим – можно и многими словами выразить простую мысль, семантика которой ужимается до нескольких слов.

Обратите внимание на то, что я хочу подчеркнуть некоторую иронию по отношению к ценности подобного рода «истин». На самом деле фокус заключается именно в блестящей обертке – они привлекают внимание своей элегантной формой и легки в усвоении. В этом и заключается причина народной любви к подобного рода мудрости — насколько я могу судить, соцсети просто рвутся под напором огромного количества репостов однострочников. Однако за внешней привлекательностью зачастую скрывается пустота содержания – неразвитость модели вследствие расплывчатости формулировки влечет за собой неопределенность семантики или даже откровенную неадекватность. Беда цитатников, частным случаем которых являются христианские евангелия, именно в этом. Предполагается, что в них содержится развитая этическая система, которая готова ответить на все вопросы нашей современной жизни. На самом деле ее еще надлежит построить, и именно этим всегда занимались экзегеты — раввины мидрашами, мусульмане тафсирами и христианские мыслители своими проповедями. То, что при этом получается, вовсе не является единственным логическим следствием из изначальных постулатов. Отнюдь, речь идет о творческой переработке и развитии довольно плохо специфицированных моделей в соответствии с представлениями о морали и нравственности сегодняшнего дня.

Однако историка моделей прежде всего интересует их изначальная семантика в контексте своего дня, а не применение для решения насущных задач человечества сегодня и сейчас. Что же мы можем сказать о том, что именно говорил Иисус? Что же мы знаем о том, как именно понимал он, человек своего времени и пространства, мир вокруг себя? Задача на самом деле далеко нетривиальная. В четырех евангелиях текстов приведено немало, но это всего лишь, в лучшем случае, точечные воспоминания очевидцев, а не слитная картина модельного ряда Иисуса. Чтобы убедиться в этом, прочитайте все евангелия подряд вслух. Думаю, что за часок-другой Вы с поставленной мной задачей благополучно справитесь, а ведь миссия Иисуса продолжалась, по разным версиям, от года до трех лет!

Итак, (помимо литературного вымысла) это лишь редкие запомнившиеся спутникам Иисуса фрагменты, но дело обстоит еще хуже. Где гарантия того, что евангелисты не исказили контекст, в котором они были произнесены? Нет ее, более того, у нас есть свидетельства того, что евангелисты свободным образом тасовали доступный им материал. Мы ранее обращали внимание на то, как обходился с Торой Филон Александрийский. А теперь обратите внимание на то, как Лука и Матфей орудовали с текстами Q. Они разбросаны по общему рассказу в совершенно произвольном порядке. Вы никогда не обращали внимания, что у Матфея есть Нагорная проповедь, а у Луки она Ненагорная? Во многих случаях очевидно, что синоптики просто придумывали истории, в которые они могли бы поместить понравившиеся им однострочники.

Ученым давно было понятно, что Иисус не оставил за собой развитую философскую систему, модель христианства сотворили его многие последователи по мотивам его высказываний. В его афоризмах не видно космического знания, открытого нам по милосердию Божиему. Зато практически каждая мысль имеет четкие корни в моделях раввинистического иудаизма своего времени. Более того, его полемика против шаббата, общение с грешниками или критика лицемерия «фарисеев» ни в один момент не выходили за рамки стандартных дискуссий первого века нашей эры о толковании положений Торы. Типична и манера подачи материала притчами. Иисус был верным приверженцем иудаизма, заявлявшим «доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Матф. 5:18). Даже знаменитый призыв любить врагов своих, поражающий нас до сих пор своей парадоксальностью, не был принципиально новым открытием в древнееврейской мысли, как мы могли убедиться в нашей мини-викторине.
Как же лучше всего охарактеризовать несколько разношерстную коллекцию однострочников Иисуса, дошедших до нас? Вот скажем модель мифа о мифе объявляет ее типичной для философии киников. И в самом деле, если посмотреть на призывы «иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф. 8:22), «враги человеку — домашние его» (Мф. 10:36) или «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф. 19:24), то первое, что приходит в голову – это презрение киников к ценностям этого мира. Но ведь мы уже высказали свои сомнения на тему возможного влияния эллинистической культуры на Иисуса?!

Важнейшую роль в понимании исторического Иисуса сыграли труды нобелевского лауреата Альберта Швейцера. Он обратил внимание на ключевой термин – «Царство Божие» и защищал тезис о том, что Иисуса следует понимать прежде всего как апокалиптиста. Сравнительно недавно мы наблюдали, как в иудаизм проникла модель мессианства-дуализма-воскресения мертвых. Весь мир насилья Бог разрушит, кто был ничем, тот станет всем – вот ее лозунг в терминах понятных нам моделей. Апокалиптизм – популярное во времена Иисуса (под гнетом язычников) верование. В близкий конец света верили и упомянутые ранее ессеи, и фарисеи, и Иоанн Креститель: «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 3:2), и апостол Павел: «день Господень так придет, как тать ночью» (1 Фес 5:2).

А ведь Иисус был учеником Предтечи – об этом нам говорят все евангелия, причем этот факт почти наверняка исторический по причине незаинтересованности (его приходилось обыгрывать при помощи голубя, посланного напрямую от Бога, дабы доказать превосходство ученика над учителем). Отсюда и высказывания в стиле киников, и призывы типа «есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного» (Мф. 19:12), и выбор двенадцати («соли земли») по логике Ноева Ковчега, и утверждения «Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф. 16:28). Какой имеет смысл размножаться или накапливать богатства, или даже хоронить мертвецов, если вот-вот наступит Эсхатон?!

Объясняет ли модель апокалиптического исторического Иисуса абсолютно весь сборник его высказываний? Нельзя ли найти в его творчестве модели, которые не вписываются в чистый апокалиптизм? Для ответа на эти вопросы нам придется покинуть хорошо изученный фарватер и отправиться в бурные воды метафизических спекуляций. Воспеть разум храбрых Вы сможете в самом ближайшем будущем вместе с Блогом Георгия Борского…

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.