№413. Молитвы Литвы»

Без фона нет фон-барона. Героями мы почитаем тех, кто отчетливо выделяется в серости окружающей среды. Блистательные звезды потухли бы, будучи переселены на столь же сияющий небосклон. Знаменитые чемпионы прошлого стали бы в настоящем малозаметными лузерами, оригинальные научные достижения превратились бы в банальные истины из учебника, а гениальные произведения искусства конкурировали бы разве что с заурядными поделками роботов. Потому нет ничего удивительного, что иконописцы и прочие художники задолго до изобретения стиля кьяроскуро научились выгодно оттенять главных персонажей своих картин. Несколько менее очевидно подобное наблюдение за менталками историков. Однако, и они тоже испокон веку повадились изображать свои модели прекрасными богатырками духа, порой нарочито окружая их свитой из уродливых пигмеев. В частности, скорее всего, именно этим объясняется описание Яном Длугошем королька с локоток Владислава как малорослого персонажа – откуда он мог это спустя полтора столетия знать? – тогда как тому нет независимых подтверждений в других первоисточниках. Не то, чтобы он недолюбливал первого собирателя земель польских. Однако, возможно, неосознанно, ему в художественных целях потребовался контраст с его наследником – Казимиром, прозванным Великим. Потому-то и «был то мужчина высокий, крепкий, лико коего вызывало уважение». Не только внешность, но и деяния выделяли его среди всех прочих самодержцев. Сказывают, что Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой. Приблизительно на тех же основаниях и примерно с той же целью знаменитый летописец заявил, что последний представитель династии Пястов, пылая искренней любовью к отчизне, принял от отца Польшу глиняной, деревянной и грязной, а оставил за собой каменной и славной в разных язы́ках. По каковой причине его следует величать не иначе как Instaurator или Restaurator. Более того, участливым отношением к нуждам простолюдинов он заслужил себе другой почетное прозвище – холопский король.

Давайте попробуем разглядеть модель, скрывающуюся за этим словесным частоколом. Когда на общем фоне добродетелей и заслуг Длугош упоминает некоторые недостатки и просчеты, то хочется ему верить. Стало быть, Казимир Владиславович был не дурак выпить и обожраться. А уж до женщин до чего охоч! Мало ему четырех законных супруг – любовниц и вовсе было не счесть. Похождения начались еще в юношеском возрасте. Молодой принц, отправившись погостить к своей сестрице, венгерской королеве, то ли соблазнил, то ли даже изнасиловал ее горничную. Дело, якобы, закончилось чуть не цареубийством, когда за поругание девичьей чести решил отмстить ее отец, знатный магнат. А вот животрепещущий вопрос, была ли среди многочисленных пассий короля прекрасная еврейка Эсфирь, не закрыт могильной плитой ответа и поныне. Уж слишком эта история похожа на легенду, призванную объяснить исторический факт – дарование иудеям в Польше необычайно широких для христианской формы жизни прав и вольностей. Если до принятия сих богомерзких эдиктов местные жители неоднократно побивали сынов и дочерей Израилевых по стандартным обвинениям в отравлении воздуха или колодцев, то теперь на благие вести в страну необетованную, но обихоженную стали съезжаться представители самоизбранного народа со всей Европы. С точки зрения католического монаха-летописца то был факт, заслуживающий всяческого порицания и ошибочное решение, требующее оправдания пагубной страстью. На самом же деле то вполне мог быть продукт разумного расчета, пусть и недалекого, вызванного желанием заселить пустующие территории кем угодно – хоть немцами, хоть иноверцами. Если я прав в своем разумном расчете, то результат получился неожиданным – расцвет не земледелия, а торговли, наращивание не военных, а интеллектуальных мускулов. Если же не прав, то налицо успех сознательной государственной политики мирного развития страны. В эту менталку замечательно укладывается укладка дорог, строительство замков и монастырей, последовательные попытки договориться с соседями и открытие университета в стольном граде Кракове. Значительно хуже – захватнические походы и последующая аннексия Подолья, Галицкой и Владимирской Руси. Подводя черту, в дебетовой части баланса болталось товарное количество замороженных конфликтов, которые были обязаны растаять и стрельнуть в будущем. Как это ни покажется вам странным, самым важным достижением любвеобильного монарха, пожалуй, что оказалось вовсе не его градостроительство и не ратные подвиги, но отсутствие законнорожденного наследника мужеского пола…

Так, фон исторического полотна готов, самое время приступать к зарисовке главного героя сегодняшнего повествования – Литвы. Что это была за страна и, самое главное, кто ее населял? По мнению польских летописцев то были переселенцы древнеримских кровей. Эта уродливая на наш взгляд модель защищалась от нападок лингвистическими доспехами. Длугош обнаружил сходство тамошнего наречия с латынью, а Меховита узрел этимологическую цепочку Италия – Литалия. На самом же деле то, по всей видимости, был народ, родственный с уничтоженными рыцарями прусскими племенами. По крайней мере, близки их ментальные миры. Вплоть до описываемого времени литовцы, в особенности обитатели Жмуди-Самогитии, за редкими исключениями упрямо держались языческих верований. Не поддаваясь ни пламенным проповедям францисканских миссионеров, ни огню и мечу тевтонцев, отправляли культ Перкуна и прочих идолов в своих капищах в священных рощах. Схожими кажутся и прибалтийские пирамиды ценностей – повсюду за великую доблесть почитался вооруженный грабеж соседей. Милосердный Господь издалече не разбирает на ком креста нет, потому бывает благосклонен и к молитвам кромешных нехристей. И профессиональные бандюги по известным алгоритмам успешно терроризировали всю охристианившуюся округу, экспроприируя добро, угоняя скот, беззащитных женщин и детей, убивая способных на сопротивление мужчин. Впрочем, им был не чужд и своеобразный кодекс чести – так они могли клясться всеми богами, что будут хранить свое слово, и таковое обещание, выданное с размазанной по лицу вражеской кровью под страхом пролития собственной, считалось нерушимым. Тем разбойникам, что проживали на востоке, повезло больше западных – до них длинные руки Ордена дошли в последнюю очередь. А к этому времени тем удалось сколотить настоящую империю. Знаменитый Гедимин и его семь сыновей, в числе которых выделялся Ольгерд, десятикратно увеличили территорию Великого Княжества, хоть и представлявшую собой большей частью необитаемую пустошь. Забрали себе все, что после татарского нашествия плохо лежало, не имея приличных фортификаций, в том числе Киев. Да и детишкам матери городов русских досталось от свирепого языческого воинства. Троки и Вильно не без оснований претендовали на титул самодержцев всея Руси, успешно побивая Орду и неоднократно подступая к Москве.

Отчего же тогда решились на унию с ослабленной после смерти Казимира Великого Польшей?! Вот какую модель отрекламировал известный историк Роберт Ян Фрост: «Принятие [Литвой] католичества имело бы [для нее] два преимущества. В отличие от конвертации в ортодоксию с соответствующими рисками культурной ассимиляции, это позволило бы литвинам сохранить их особую идентичность внутри Великого Герцогства, в то же время одним ударом уничтожая оправдание [Тевтонского] Ордена в своих нападениях и гарантируя поддержку Польши, серьезной католической силы, имеющей хорошие связи с папством. Хотя конвертация, несомненно, усложнила бы отношения с русинскими территориями Литвы и с православными Гедиминовичами, для Ягайло уния имела перспективу усиления великокняжеской власти через использование хитроумных инструментов управления [государством], разработанных на латинском Западе. Словами Галецкого, Ягайло предпочел быть королем Польши, нежели вассалом Московии. Его заигрывание с Дмитрием [Донским], вероятно, было задумано для того, чтобы осуществить давление на поляков, пребывавших в извилистых перипетиях междуцарствия. Православное крещение не принесло бы на стол ничего из того, чего там ранее не было, тогда как приобретение короны укрепило бы позицию Ягайло внутри династии». Можем ли мы доверять этой красноречивой особе?!

Обратим прежде всего внимание на то, что выбор князя Ягайло сведен к дилемме католичество против ортодоксии. И в самом деле, молитвы Литвы, по крайней мере, ее значительной части, были уже давно направлены на ее разрешение. Элементарный здравый смысл ратовал за то, что оставаться язычниками далее нельзя. Еще древний Миндовг крестился по римскому обычаю, а Гедимин, ведя дипломатическую партию тонкими ходами, эпистолярно заигрывал с Папой Иоанном XXII-м. После же череды блестящих завоеваний абсолютное большинство подданных Великого Княжества, в том числе знатных и богатых, оказались православными. Русинский язык, по существу, служил не только lingua franca гигантского рейха, но и использовался для всех официальных и нотариальных документов. Потому и многие этнически литовские вельможи разделили веру населения своих новых уделов. Тем временем, Тевтонский Орден настырно устраивал все новые специальные военные операции, с немецкой планомерностью проводя политику Drang nach Osten, экспансии на Восток. Крещение обещало разрешить эту кровопролитную проблему. Однако, для этой цели годилось присоединение к любой христианской конфессии. Греки и все их наследники проходили по категории схизматиков, а не язычников, к тому же в те времена велись активные переговоры о воссоединении церквей. Да, крестоносцы нападали и на Византию, и на Русь, но без явного согласия на то апостольского престола. Итак, по чисто конфессиональному признаку не было очевидно, что Краков следует предпочесть Москве.

Решение Ягайло было не необходимым, а всего лишь бытьможным – вполне можно себе представить такой бы-мир, где молитвы Литвы проложили бы Гедиминовичам путь к шапке Мономаха. Но еще и оппортунистическим – синхроничным стечением обстоятельств сразу два соседних королевства одновременно пришли к смене правящей династии. В могучей богатой Венгрии от недавнего великолепия Анжуйского дома остались одни развалины в виде двух несовершеннолетних принцесс. Одна из них, младшенькая Ядвига, по смерти отца Людовика досталась после ряда приключенной хилой бедной Польше, обделенной любвеобильным, но легально бездетным Казимиром Великим. И призадумались тамошние магнаты со шляхтой – кого усадить на троне Пястов рядом с особой несовершенного пола? Австрийский эрцгерцог Вильгельм, с которым малышка была обручена, не казался им столь блестящей партией, как государь соседнего государства. Еще бы — превратить исконного врага в союзника, остановить грабительские набеги, выслужиться перед Папой конвертацией язычников, да еще в перспективе, глядишь, и жирные русинские земли под себя подгрести?! Далеко не столь заманчиво выглядело будущее с противоположной стороны. Корона, конечно, штука блестящая… Но опытный и осведомленный политик не мог не осознавать, что ему предлагают, по существу, выборную должность с весьма ограниченной сеймами властью, следовательно, его эвентуальным детям престол, мало того, что шаткий, еще и не гарантирован. Тем временем – как знать? – многочисленные воинственные родственники во время отлучки на волне недовольства принудительным крещением запросто могли бы лишить его законной патримонии.

Нам неведомо каким путем и чьими молитвами Ягайло пришел к своему решению. Однако, в каждом учебнике истории черным по белому написана красочная картина того, что получилось. На восточных окраинах матушки Европы внезапно образовалась, пусть еще не от можа до можа, но уже громадная Жечь Посполита. Самой обширностью своих территорий она была способна отразить враждебные происки, запечатать внутри себя в целости и безопасности эмбрион науки. И события не замедлили развиваться в соответствующем направлении. Для теологического образования вновь обращенных язычников срочно потребовались подготовленные миссионерские кадры. Потому воскрес, казалось, окончательно захиревший после отбытия Казимира в лучший мир Краковский университет. Несчастная замученная родовыми муками девочка, королева Ядвига, на смертном одре завещала для его развития свои капиталы. Отличный фон для фон-барона по имени Коперник!

Или все же чего-то на нем еще не хватало?! Как, скажите, в мутном болоте богословия отловить блистательные звезды?! Для этого потребовалось очередное обыкновенное чудо. Из разряда тех, что мы уже немало повидали – в Блоге Георгия Борского.

Примечание: Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.