Вопросы, обнаружение феноменов, формирование понятий
Подробнее в статье: Фазы развития моделей
И пришел Иисус со своими учениками в град Кифа Галилейский. Или Москифа российский?! И разнесся слух о Нем по всем окрестным местам. И собрались к Нему фарисеи и некоторые из книжников, пришедшие из Иерусалима. Давно это было, все и не упомнишь, так что, может, то были политики и законодатели?! И когда Он с множеством народа вошел в дом, недоставало вина и еды в доме том. Ну, или других товаров народного потребления, неважно. И было всего-то три корочки хлеба да вода. И сделалась вода вином, и превратились огрызки в изысканные яства. Видевшие сие пришли в великое изумление. И Он строго приказал им, чтобы никто об этом не знал, и сказал, чтобы дали всем по потребностям. И спросили ученики Его – равви, в чем причина сего великого экономического чуда? Он сказал им: неужели вы так непонятливы? Догадайтесь сами! Стали все думать. Думали-думали, думали-думали и … придумали! От группы товарищей в центре выступил апостол Петр:
— По твоему хотению, по Божию велению, да святится Имя Его, да приидет Царствие Его!
— Молодцы, ребята! – похвалил их Христос – вы годитесь на то, чтобы прославлять Всевышнего и распевать в Его честь гимны. Во веки веков. Без перерывов на шабаш. Назову это — рай. Ура-а-а!
Вслед за ними завершили лихорадочное перематывание свитков Писания и высказались праведники с правого фланга: «Происшедшее объясняется не иначе как силою веельзевула, князя бесовского».
— И эта версия правдоподобная! — одобрил Иисус – вам тоже организую жизнь вечную. Будете ее прожигать за изучением мертвых букв Торы. Без отвлечения на цимес и лехаим. Назову это – ад. Увы! Ну, а ты, Фома, что одиноко головой качаешь?
— Господь мой и Бог мой! Я наблюдал сначала что-то одно, а затем другое, но ни ангелов, ни демонов между ними никаких не узрел. Если не увижу причину и не вложу руки моей в ребра ее, не поверю, что существует.
— Не будь неверующим, но будь верующим в меру! – завещал ему Сын Человеческий – что бы тебе подарить? Бесконечные сомнения и поиски неуловимой истины, вот что. Без права обладания ею. Назову это – философия. Аминь!
Что же мне удалось сказать вышесказанной притчей из апокрифического Евангелия от БГБ? Всего лишь проиллюстрировать один тезис – понятие «причина» суть ментальная модель. Мы и в самом деле в состоянии сенсорно зарегистрировать только то, что одно событие следует за другим. О том же, что первое из них производит второе, додумываем, не имея на то железобетонных оснований. Зачастую наши догадки и вовсе ошибочны. Мы часто спешим вывести каузальную взаимосвязь случившегося всего лишь из временной последовательности, впадая в логический грех «post hoc ergo propter hoc». Первым подметил эту особенность нашего мышления Дэвид Юм. Решение обнаруженной проблемы необнаружения необходимой связи между явлениями предложил резкое – резать к чертовой матери, т.е. ее попросту не существует. Наличествует же лишь «конъюнкция» (т.е. совпадение) феноменов, которую мы некорректным обрядом крещения величаем закономерностями. Это – типичное кредо эмпиризма, изо всех сил пытающегося избавить человечество от излишних сущностей. И эти радикальные модели до сих пор не вымерли. Однако, они уже не в почете. Перефразирую Хилари Патнэма: реализм по отношению к причинности — единственная гипотеза, которая не делает наши научные достижения чудом. Другими словами, какие-то реальные свойства нашего мира способствуют тому, что пресловутые «конъюнкции» происходят регулярно и тому, что их можно адекватно смоделировать. Назову их – законы природы. И добавлю однострочник от себя лично – именно они первичны, а материя и пространство вторичны, являясь производными от них.
Другое дело, что наше бытовое понятие «причины» и впрямь перегружено смыслами и перекормлено спекуляциями. Законы природы тарахтят себе более-менее отчетливо только где-то на субатомном уровне, до наших же ушей от них доходит лишь отдаленное запутанное эхо… Смиренно памятуя об этом, мы сегодня в последний раз обратимся к истории Второго Рима с гордой целью обнаружения «причин» его прозябания в изученных нами веках (и последующего окончательного краха). Коль скоро мы интересуемся моделями ментальными, то и искать разруху будем прежде всего в голове. И далеко ходить нам не придется – начнем с разрушения христианской империи экипированными Кораном ордами сарацин. Вспомним, как это было. Головокружение от неуспехов привело к усиленному падежу носов и рождению безобразной модели борьбы со святыми образами. Неслучайно – шел интенсивный поиск ответов на сакральные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?». Однако новорожденной ментальной малютке не удалось добиться любви окружавших ее суровых старцев. Безумные пляски вокруг икон продолжались длительное время, но, к счастью, в постепенно замедляющемся темпе. Наконец, восторжествовала партия здравой бессмыслицы. Колебания благополучно завершились, и второй (после первого арабского) мир был успешно построен. Ура-а-а?! Нетрудно убедиться, что все упомянутые в этом абзаце персонажи рассуждали по алгоритму апостола Петра. В фундаменте их убеждений было заблуждение о том, что причиной всего происходящего бардака была воля Всевышнего. Это Он отчего-то разгневался на своих верноподданных — вот и удои упали. Для того, чтобы вернуть Его расположение, полагалось необходимым использовать те или иные магические формулы. Например, безукоризненно исполнять Его древние библейские постановления. Или, как полагали противники с другой стороны, брать интенсификацией религиозного угара — молитвой и постом.
Как бы то ни было, постепенное ослабление Багдадского халифата образовало свободное пространство для маневра Византии. Какие же выгоды удалось выжать предводителям христианского воинства из перспективной позиции со «стабильным плюсом»? Трудами св. Иоанна Дамаскина усиленное хождение получило враждебно-презрительное отношение к исламу, исключавшее не только сотрудничество, но и практически любые формы мирного сосуществования. Не в меру святой патриарх Фотий, преследуя политические цели, развернул чересчур активную кампанию по очищению восточной конфессии от еретических агентов проклятого Запада. Он умер, но его дело и ментальные модели не скончались вместе с ним. И свершилось – между Их Святейшествами установились святейшие отношения. Единое тело Христово было тем самым окончательно разорвано на две конфликтующие друг с другом половины. Тем временем, с севера страну раздирали на лакомые куски свирепые варвары — болгары и русы. Народ настоятельно вожделел пойти под сильную руку, способную обеспечить долговременную стабильность. Образование македонской династии долго висело на волоске династических и доктринальных разборок. И к власти в со всех сторон окруженной врагами стране пришли профессиональные военные, генералы. Никифор Фока, Иоанн Цимисхий, Василий II – вот имена героев, округливших пределы встававшей с колен империи. Увы! Непосредственно после этого колосс на ортодоксальных ногах вновь рухнул в пыль. Несложно обнаружить, что все упомянутые в этом абзаце персонажи следовали фарисейскому примеру. Они обнесли ментальное пространство Константинополя неприступной стеной и посчитали всех оставшихся снаружи слугами веельзевула, князя бесовского. Характерна миссионерская пассивность – православие почему-то прирастало по инициативе язычников извне, а не активных действий проповедников изнутри…
Что же насчет философов, прототипов условного Фомы из нашей притчи?! Только по вики-кличке можно приписать к их числу императора Льва VI-го. Его мудрость закончилась там, где началась порфирородность его долгожданного наследника – Константина. Сей же надежде всего прогрессивного человечества пришлось почти все земное существование провести в ожидании своего звездного часа. Когда тот пришел, куранты уже вовсю били двенадцать раз. Налицо были все необходимые ингредиенты успеха – вполне образованное население, библиотеки, доверху набитые манускриптами, которые не требовалось даже переводить, просвещенные монархи-меценаты, даже университет с философским факультетом… Не было одного – волшебного алхимического превращения церковных крыс и мышей в кучеров и скакунов науки. Баба Зоя-жизнь покидала телеса быстро дряхлевшего гиганта христианской мысли. Хилая линия одинокого пчела – Михаила Пселла оборвалась на его ученике Иоанне Итале, на глас которого эффективно надела намордник анафемы инквизиция Алексея Комнина. В чем тогда заключалась единая т.н. «причина» всех вышеописанных затруднений?!
Сделаем еще шаг назад перед решительным прыжком вперед. Константин т.н. Великий основал свой стольный град в знаковом месте. По всей вероятности, он ничего не думал о его (оказавшемся весьма неудачным) геополитическом расположении, но желал поставить символическую твердыню на стыке Европы и Азии. Со всех сторон гигантского рейха сюда свозились материальные и интеллектуальные сокровища. По замыслу кесаря Константинополь должен был стать блестящей короной над всей вертикальной имперской пирамидой. Нет ничего удивительного в том, что населявшие его жители воспринимали себя центром мироздания. Ничуть не помогла этому процессу и православизация всей страны. Христианское смирение – разновидность гордыни. Ведь при этом верующие воображают себя передовым отрядом Всевышнего, спасенными счастливчиками, которым принадлежат Царствия и земные, и небесные. Все описанные нами ментальные явления – банальные следствия чрезмерного употребления наркотика самоизбранности. Это под его парами люди бесконечно решают вопросы «Что делать?» и «Кто виноват?». Это в его горячечных мирах воображают себя праведниками, воюющими со вселенским злом. Это с его подачи решительно вычищают из своих рядов инакомыслящих, которые осмеливаются верить в меру… На сем притче о причине — конец, а кто понял – молодец. Аминь!
Напоследок все же скажу пару добрых слов над могилой почившей модели. Второй Рим сыграл-таки важную роль в рождении науки. На протяжении долгих столетий его писцы аккуратно копировали ветшавшие древние рукописи, а его воины отражали первые удары охочих до поживы азиатских хищников. А теперь – в путь по реке ИМ! Не могу приказать, но скромно приглашаю проследовать на Запад – с Блогом Георгия Борского.
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Шахматы – игра локальная. Прежде всего, в пространственном смысле. Александра Алехина современники и потомки хвалили за то, что тот творил мощно и мыслью растекался широко, по всей доске. Но и его гения было недостаточно, дабы превозмочь особенности древних правил. Текущая тактическая борьба сторон практически всегда проистекает за обладание строго определенными ресурсами, ключевыми черно-белыми полями. При этом расположение целого ряда пешек и фигур оказывается нерелевантным для определения ее исхода. Именно это облегчает профессионалам произведение столь впечатляющего для начинающих зрелища — сеанса одновременной игры вслепую. Им достаточно держать в оперативной памяти только фрагмент позиции. Но присутствует еще и локальность временная. Просчитать форсированный (т.е. вынужденный) вариант ходов этак на двадцать вперед гроссмейстеру не составляет большого труда. Но даже самые быстродействующие современные компьютерные движки не в состоянии так далеко предвидеть будущее, когда дерево расчета получается разлапистым, т.е. не таким длинным и щуплым, как у кипариса. Тогда белковому шахматисту приходится полагаться на т.н. понимание, а полупроводниковому на т.н. оценочную функцию (или набор весов в нейронной сети). Некоторые решения людьми принимаются на интуитивном уровне. Скажем, другой чемпион Анатолий Карпов в апогее своей карьеры славился необыкновенным «позиционным чутьем». Еще в дебюте он мог сделать с виду невзрачный ход пешечкой где-нибудь сбоку, и, представьте себе, именно он приносил ему победу в глубоком эндшпиле! Но на то он был и король, а вот простым смертным в своем выборе приходится полагаться на общие соображения и принципы, разработанные за полтора века большими теоретиками — такими, как Стейниц, Тарраш или Нимцович…
Именно работа мыслителей этой категории образовывала львиную часть последней ипостаси столь любимого в стране Советов триединого спорта-искусства-науки. И в самом деле, аналогия для нашей блоговой местности кажется вполне адекватной. Разве что в отличие от общепризнанных ученых, условных Коперника, Кеплера или Ньютона, они открывали законы природы не физического, а виртуального мира, управляемого не Всевышним, а Каиссой. В странной игре по имени жизнь тоже, за вычетом некоторых запутанных вопросов, разрешаются только локальные взаимодействия в пространстве. И «ходы» во времени, за вычетом некоторых «эффектов бабочки», обычно производят только локальное каузальное воздействие на окружающую среду. Да и использование теоретических разработок на практике очень похоже – ведь прагматическая миссия науки тоже заключается в том, чтобы помочь нам просчитывать траекторию от реального настоящего к победному будущему. Поточнее и подальше. Тогда при помощи света каких теорий королям мрачного средневекового прошлого приходилось принимать свои судьбоносные решения?! Следуя какому «позиционного чутью» или интуиции?! При содействии каких небесных сил выбирали они пути на Земле?! Возьмем для примера многочисленных владык Второго Рима. Представьте себе, жили и судили — без особого страха ошибиться, зато со страхом Божиим – полагаясь на греческое авось и христианское аминь. Нетрудно догадаться, что эта бесшабашная стратегия нередко приводила их государство к бесовскому шабашу экспоненциально размножающихся проблем. Проследить за типичными промахами начинающих мы сегодня сможем на примере основателя новой Византийской династии, незаурядной личности, но среднестатистического политического деятеля Алексея Комнина, милостию Господа императора ромеев на рубеже 11 и 12-го веков от Рождества Христова.
Большинство подробностей его жития нам известно благодаря дочери, высокоученой Анне. Оказавшись лузером в тактической схватке борьбы за власть, она литературной деятельностью обеспечила долгосрочный триумф своим ментальным моделям. Тем не менее, у современных историков есть основания не слишком доверять ее интерпретации событий – ведь она была в них заинтересованной стороной. Посему мы сегодня коснемся лишь некоторых бесспорных фактов биографии ее отца и постараемся проинтегрировать результаты его деятельности на протяжении без малого сорока лет правления… На этом василевсе завершился длительный период чехарды в верхах, приведший империю к кошмару Манцикерта. Теперь, если не в самое ее сердце, то точно в печенку – богатую Анатолию – проник турецкий червь, изначально собиравшийся точить еще более вкусный Египет. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на трон Царьграда взлетел поддерживаемый военными ястреб. Это был бесстрашный и талантливый полководец, уже в нежном 14-летнем возрасте прошедший обряд крещения в огне сражения с сельджуками. К тому же это был обитатель олигархического Олимпа империи (в некоторых странах политическая жизнь самопроизвольно структурируется на этих принципах). Его дядя Исаак некоторое время служил василевсом. Удачная женитьба на представительнице другого влиятельного клана – Дука – обеспечила поддержку значительной части аристократии и духовенства. И он оправдал их самые радужные надежды. Ключевые посты и престижные титулы щедро посыпались на его многочисленных родственников и ставленников. Им были также предоставлены локальные административные права по управлению провинциями, они собирали налоги и тратили деньги. Стратегия неприкрытого непотизма сочеталась с бардаком в монетарной политике – в определенный момент в Византии циркулировали до шести разных валют в условиях плохо контролируемой инфляции. Императора больше всего занимала армия, и на ее оснащение и обучение шли основные средства государственного бюджета. Помимо жестоких податей, была введена всеобщая воинская повинность. Это в свою очередь эффективно подрывало земледельческую базу – многие молодые рекруты уже не возвращались в родные деревни. Как мы видим, кесарь Алексей делал импульсивные бесплановые ходы, казавшиеся ему естественными. Делал без науки – в экономических академиях не обучался за полным отсутствием оных.
Неудивительно, что через это он снискал если не острую ненависть, то хроническое недовольство подданных. Нехватку популярности пытался скомпенсировать организацией производства дешевого попкорна для народа. Предпринятый им капитальный ремонт церкви включал в себя основание особого ордена политработников-проповедников. На них была возложена ответственность за поддержание нравственности населения. Их побочной задачей было убедить людей в том, что они живут счастливо. В стольном граде Константинополе была интенсифицирована раздача хлеба и зрелищ. Вновь построенный госпиталь кормил и лечил нищих и хворых. Бесперебойно функционировал ипподром. Развернулся ряд кампаний по борьбе с инакомыслием. Под нечистую руку некоторых из них попала и философия — за науку пришлось пострадать некоему Иоанну Италу. Как несложно догадаться по кличке, это был выходец с греческого юга Италии. Его учителем был известный нам Михаил Пселл, и из его слабеющих рук он получил переходное некрасное знамя «консула философов». В отличие от своего наставника, он не увлекался грамматикой и риторикой, отдавая предпочтение Аристотелю и логике. Из сохранившихся произведений известно, что его привлекали метафизические спекуляции на грани фола и христианства. Например, верил в перевоплощение душ, платоновские идеи и издевался над иконодульством. Увы, в бы-мирах осталась очередная попытка синтеза религии и науки. Анна Комнина сказывает, что это был невыдержанный и вспыльчивый человек, воспитывавший похожую на себя смену. Достоверно известно, что император Алексей, взойдя на престол, постановил учредить особую комиссию по расследованию его заблуждений. Толпа протестующих пролетариев чуть не растерзала несчастного, а суд инквизиторов заставил его отречься от ряда тезисов, сочтенных за еретические. Окончательно заглушили идеи вопиющего в ментальной пустыне высокие монастырские стены. Бунт в модельном болоте был тем самым подавлен, и продажная девка философия была с треском выгнана с работы на кухне у правящей теологии. И снова мы наблюдаем отсутствие самого начального шахматного образования у предводителя королевской гвардии. Ему была незнакома элементарная рекомендация – фигуры в начале партии следует развивать, а не гноить в клетках догмы…
Казалось бы, где еще отличиться царю-полководцу, как не на поле сражения?! Алексей Комнин и впрямь прославился тем, что не проиграл ни одной битвы. Парадокс заключается в том, что при этом он ничего особо и не выиграл. Несметные полчища печенегов у стен Царьграда помогли рассеять не столько его собственные войска, как купленные на имперское золото половцы. В отношениях с турками-сельджуками сохранялся зыбкий статус-кво. На далеком ферзевом фланге головорезы-норманны скушали греческие башни юга Италии. С этой базы дерзкую атаку на короля повел профессиональный искатель приключений Роберт Гвискар. Богатая переменами направления ветра фортуны история завершилась его жизнеутверждающей для Византии смертью от тифа. Однако самым большим поражением христианнейшего государя на Великой Шахматной Доске тогдашней внешней политики стало то, что считается его самой большой удачей – урегулирование кризиса с крестоносцами. Дело в том, что он сыграл не последнюю скрипку в самом рождении этого фальшивого аккорда. Проводил в целом разумную политику примирения с Латеранским дворцом. Обретение папской тиары Урбаном II-м ускорило этот процесс. Был отменен указ об отлучении, греков пригласили на католический собор. Императору почудилось, что ему представился идеальный случай привлечь западных союзников к войне на восточном фронте. Его посол изобилием блестящей риторики попытался скомпенсировать отсутствие денег, акцентируя религиозный аспект предлагаемого мероприятия. Яркими красками были нарисованы страдания праведников под гнетом мусульман, угроза, исходящая от турок для всего тела Христова. Особое впечатление речуга произвела на Урбана. Однако настали новые времена — Первый Рим более не ощущал себя вассалом Второго. Идея неожиданно преломилась в его голове и преобразилась в проповедь освобождения священных библейских мест для паломников. В этой ментальной модели Константинополю отводилась побочная роль, он был прикручен к планам папства, а вовсе не наоборот. Хорошо известно, что из этого вышло. Несчастные толпы ведомых на смерть фанатиков сменили банды обделенных уделами сыновей европейских монархов и олигархов. Их истинной целью было образование собственных государств в Леванте. Их истинным кредо было грабить и убивать. Их истинным описанием было бы рыцари без страха и совести. И, хотя на этот раз василевсу удалось с минимальными потерями отразить атаку по ошибке запрошенных гостей, отсюда форсированная комбинация вела к шаху и мату для Царьграда сто лет тому вперед. Ему была неведома еще одна простая шахматная мудрость – не надейся на ловушки, сам в них попадешь…
Мне становится все сложнее придумывать причины, оправдывающие наше пребывание на хронически прозябающем ортодоксальном болоте христианства. Никакие установки против евроцентризма не помогут избежать горького заключения — ментальные модели Византии оказали ничтожно малое влияние на рождение науки. Однако, прежде, чем мы отправимся в страны заходящего солнца, давайте в последний раз взглянем на подлунный мир Второго Рима. Вид на историю с астероида – только в Блоге Георгия Борского.
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Один ученый в науке не Цезарь. Означает ли этот однострочник, что времена гигантов духа – типа Коперника, Ньютона или Эйнштейна бесследно миновали? Нет, я желаю его размидрашить совсем в другую сторону. Да, отдельным выдающимся личностям удавалось перепрыгивать через бездонные когнитивные Рубиконы, но все они делали это, предварительно забравшись на могучие плечи своих предшественников. Даже упомянутые выше гениальные персонажи. Даже они. И это нисколько не принижает значимость их достижений. Просто сама задача обретения знаний сложна по своей природе. Как сейчас стало модно выражаться, экспоненциально. Это утверждение можно обосновать строго математически, чем, я уверен, мы займемся в недалеком будущем под лучами продолжающего восходить над астероидом БГБ солнца. Но для текущих целей мне будет достаточно продемонстрировать вам некоторые статистические данные из истории этой отрасли ментальной экономики – по переработке кофе в теоремы. В знаменитых «Началах» Евклида в тринадцати книгах содержалось менее пятисот пропозиций. С некоторыми оговорками можно считать, что на том исчерпывалась копилка античных познаний. В Век Просвещения Леонард Эйлер под благоприятным воздействием золота российской империи производил в среднем фантастические 800 страниц, напичканных формулами до краев, ежегодно. Всего же он оставил за собой творческое наследие чуть ли не в тысячу книг и статей. А нынче общее количество лемм, теорем и следствий из них считают на миллионы, с годовым приростом в сотни тысяч по самым скромным оценкам. Что ждет нас впереди? Добрый Курт Гедель убедительно доказал – без работы его коллеги не останутся никогда. Как тогда насчет других, эмпирических наук? Ведь предмет их исследований конечен? Да, всегда остается шальной шанс построить-таки Единую Теорию Всего нашего мира. Но и после этого вполне можно будет заняться исследованиями бесчисленных виртуальных Вселенных…
Итак, мой тезис заключается в том, что непрерывный ускоренный рост наших ментальных моделей обнажает их экспоненциальную натуру. И справиться с этим комбинаторным взрывом принципиально возможно только при помощи экспоненциального размножения ученых. На практике в современности именно этим занимаются фабрики по их производству под названием университеты. А как дело обстояло в древности? Скажем, знаменитый Сократ, по собственному изречению, служил оводом своего времени для Афинского племени. Это был убежденный кустарь-одиночка, который даже опасался, что мотор письменности приведет к отупению человечества. Свою функцию в обществе он видел в том, чтобы мотаться по городу и задавать мудреные вопросы занятым житейскими проблемами людям. Как показали дальнейшие события, эта его деятельность и в самом деле не была бесполезной, но только благодаря последующему широкому распространению его идей. Парадокс ситуации в том, что оно было достигнуто как раз интенсивным использования пера и пергамента большим поклонником его интеллекта Платоном. Ну, что же, Сократ был человек, и из этой пропозиции логически выводится не только его смертность, но и банальные ошибки. Зато мы сейчас можем использовать его вышеприведенную метафору, несколько переделав ее под собственные нужды. Что может быть слаще для homo sapiens, нежели мед знаний?! Кто сказал Бог?! Тот, кто, не разумея этого, на самом деле, подразумевает то же самое. Но, увы, история свидетельствует о том, что никто не спускает нам его с небес в готовых библейских упаковках. Вместо этого целый гигантский улей ученых должен тщательно собирать пыльцу с растущих на земле эмпирики растений. А затем вдумчиво преобразовывать их в нечто удобоваримое для нас с вами. Неправильные пчелы, как известно, делают неправильный мед. Ну, а что может сделать одно-единственное насекомое, пусть и самое работящее?! В наших гостях сегодня «философ в нефилософские времена» – одинокий пчел Михаил Пселл.
Кавычки в предыдущем предложении появились потому, что именно так он называл себя сам. Ну, а обитатели Царьграда обратили внимание на другой атрибут его личности – фамилия-кличка в переводе с греческого означает Заика. Спекулируя, можно предположить, что недостатки в устной речи он компенсировал избытками красноречия в письменной. Старинное искусство риторики в его творчестве заиграло свежими красками македонского возрождения. И похоже на то, что оно было оценено современниками по достоинству – иначе нам бы не досталось в наследство чуть ли не две тысячи манускриптов. Именно благодаря им я был в состоянии привести в своих последних статьях многие пикантные исторические детали – одним из любимых занятий Пселла было летописное дело. И есть серьезные основания доверять его повествованию, поскольку во многих важных событиях он принимал непосредственное участие сам, а в других информация была им получена из первых рук. Да, этому отпрыску бедных родителей благодаря своим выдающимся способностям (в том числе к типично византийским интригам и неприкрытой приторной лести) удалось подняться по служебной лестнице до высокого статуса советника при дворе известного нам императора Константина Мономаха, а затем и целой череды последовавших за ним василевсов на час. Более того, в отличие от Авиценны, тоже достигшего положения визиря, он не прожигал свою жизнь, но употребил свое влияние для строительства улья по разведению ученых. Захиревший во время активных военных действий по реконкисте утраченных некогда провинций университет Константинополя получил его исками и происками новый импульс к развитию…
Это был серьезный, даже знаковый шаг в развитии самой концепции высшего образования, вместе с которым приближалось и Царствие Научное. То учебное заведение, которое столетиями работало в столице до этого, было, по существу, теологическо-юридическим придатком имперской вертикали власти. Оно успешно готовило принцев, чиновников или иереев для заполнения высокопоставленных государственных, бюрократических или церковных вакансий. Не могло быть и речи о том, чтобы выращивать специалистов для профессиональной научной деятельности – они были попросту никому не нужны. Даже побочным эффектом всей системы не становилось воспитание оригинальных мыслителей, способных добавить что-то креативно новое в наличествующую базу знаний. Данные в ней были накрепко защищены от любых попыток перезаписи-обновления. Теперь же после реорганизации появилось два раздельных факультета – школы закона и философии, даже территориально расположившихся в отдельных строениях. В программу передач обязательным ингредиентом вошли полузабытые с античных времен т.н. семь свободных искусств, известных нам в латинской группировке на тривиум и квадривиум. В первую, подготовительную, стадию входили грамматика, диалектика и риторика. Вслед за ними изучалась математика в статике (арифметика и геометрия) и в динамике (музыка и астрономия). На сладкое шли гранитные глыбы метафизики и логики Платона и Аристотеля. Несложно заметить, что именно эту формулу импортировали спустя век-другой университеты на Западе, начиная с Болоньи и Падуи. С ее помощью троянским конем в замутненное молитвами и постом мистическое сознание средневекового человека проникали новые для него модели. Ректором в новоявленный Дом Мудрости пристроился работать сам Михаил Пселл, получивший за свою активную преподавательскую деятельность почетный титул «консула философов».
К сожалению, я не могу подкрутить интригу своего повествования – каждому известен ответ в конце учебника истории. Нам осталось только попробовать ответить на вопрос — почему Византии не удалось-таки организовать индустриальное производство меда знаний в товарных количествах? На мой взгляд, определяющим стал фактор личности самого Михаила Пселла. В отличие от оставшегося в его прошлом упомянутого выше Ибн Сина, а также еще грядущих в его будущем Аверроэса или Маймонида, он не смог разработать интегральную ментальную модель, которая бы примирила господствующий монотеизм со служанкой философией. В целом даже и не пытался. Он со слишком большим азартом играл в увлекательные социальные игры своего нефилософского времени – чехарду императоров. В области же чистого разума всего лишь увлекался античностью – сочинениями Гомера, Плутарха, Платона. Неоплатонизм в редакции Плотина, Порфирия, Ямвлиха и в особенности Прокла составил львиную часть его кредо. Да, их вдохновенные поэтические образы были значительно ближе к православию. Но и значительно дальше от науки, чем прозаические идеи Аристотеля. Его достижения в математике тоже остались на весьма скромном начальном уровне. Таким образом, ему не удалось построить двигатель, перерабатывавший религиозный пыл верующих в теоремы или перенаправляющий их усилия от штудирования Книг Писания к изучению Книг Природы. Но не стоит в этом винить его одного. Конечно же, он был абсолютно прав, когда ругал свои жестокосердные времена. Ошибочный курс партии на собирание земель имперских привел к жестокой необходимости постоянно их защищать от многочисленных врагов. Эпигоны всегда сменяют на адмиральском мостике наполеонов. Посему жесткая швартовка корабля Второго Рима была неизбежной. Что мог собрать со столь каменистой почвы один одинокий пчел?!
Но разве нельзя было хотя бы подготовить себе достойную смену?! Глядишь, со временем и Госпожа Фортуна повернула бы свое прекрасное личико флюгером на Восток?! Конечно же, неверно полагать даже то, что сам Михаил Пселл летал в кромешном вакууме. И у него были учителя, и от него произошли ученики. Разве что экспонента хронически страдала линейностью. Модели всем болезням назло – в Блоге Георгия Борского.
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Разумные люди говорят, что браки заключаются на небесах. Подразумевается, что счастливые. Что, собственно, имеется в виду? С первого взгляда, это некоторая вариация на тему популярной в народе ментальной модели судьбы. Когда мы всматриваемся в прошлое, то любая жизненная траектория, оставшаяся позади, кажется нам особенной. Априори, вероятность ее возникновения и в самом деле ничтожно мала. Но ведь то же самое можно сказать и по отношению к произвольному другому ряду событий. Какому-то отдельному бы-сценарию в любом случае удалось бы прорваться в наш Хронос-мир. И все же, я рискну, основываясь на личном житейском опыте, очень неортодоксально заявить – бытьможности иногда кластеризуются с нематематической осмысленностью. В частности, история моей любви – это бурный поток синхроничности могучей силы. В нем мы с моей будущей женой последовательно сталкивались в самых неожиданных местах и при самых странных обстоятельствах – на людном вокзале, на улице, в университете и т.п., причем, при стабильном благоволении сторонних факторов и без малейшего сознательного усилия с нашей стороны. Что это был за феномен и как его объяснить? В моем представлении, существует три основных способа абдукции. Первый из них, физикалистский, состоит в том, чтобы попросту не обращать на него внимания, сказать «забавно», хмыкнуть и забыть. Второй, чтототеистический, состоит в том, чтобы приписать его воздействию тех или иных плохо специфицированных, но хороших «высших сил». Как ни парадоксально, он ведет к тому же самому эпистемологическому эффекту – эффективной блокировке развития модели. Один черт – сказать «Бог» или «случайность» — и то, и другое суть кляп на рту неудобных вопросов. Наконец, третий, срединный путь, принять происшедшее за эмпирически установленный факт и постараться построить такую философскую систему, в которой подобного рода фокусы могли бы легитимно происходить, не попадая при этом в категорию чудес. Как Вы уже догадались, он-то меня и привел к тому, что я теперь напыщенно величаю «теорией моделей».
Кстати, а как насчет разводов? Где именно происходят эти злоключения? Конкретно по этому вопросу я не могу рассчитывать на самого себя, за полным отсутствием релевантного опыта. Придется мне тогда ориентироваться на показания литературы, искусства и истории. Загляну для быстрого примера за Покровские ворота. Вспомним, как Сава Игнатич разбил крепкую советскую семью. Лев Евгенич «попал в ситуацию … уехал в город … к ужину и завтраку его нет». На поверхности именно эта досадная случайность «завела женщину сказочного ума». Но глубинной причиной разорения домашнего очага было, конечно же, отнюдь не возмутительное поведение «тайного эротомана» в данном конкретном эпизоде, а ежедневная рутина типа «он ломает, я чиню». Житейские обстоятельства просто обязаны были рано или поздно послушно сложиться в подготовленный пазл соответствующим образом. Похоже, что и в этом случае люди лунатиками бредут к неосознанным светилам, исполняют заготовленные роли?! Но кто тогда разработал и утвердил сценарий?! Напомню, фундаментальная гипотеза теории моделей (под амбициозным названием ОГО) состоит в том, что эту пьесу пишем мы сами, своими долговременными последовательными душевными движениями, т.е. желаниями, или, обобщая, оценками. Расходятся не только люди, но и, mutatis mutandis, другие модели, например, целые государства. Причем, в этом случае процесс должен быть еще более очевиден, поскольку в нем принимают участие миллионы. И в самом деле, мы с вами в недавнем блоговом прошлом наблюдали за тем, как синхроничностью неодолимой силы арабские пустынные жители оттяпали у могучей империи ее монофизитские провинции – Сирию и Египет. А в почти столь же недавнем, но уже реальном времени мы переживали перипетии разрушения другого нерушимого Союза, республик свободных. Ну, а сегодня я намерен проследить за разрывом других отношений, самых святейших, внутри тела Христова…
Давайте сначала подготовим исторический холст для картины философского Бэнкси «Приплыли». Оставленные нами в прошлой статье на троне Второго Рима парочка старушек (Зоя и Феодора) дружно ненавидели друг друга. По сей причине правительству империи стабильно не хватало стабильности в голове. Естественным решением в этих обстоятельствах было возложить на нее корону с опорой на мужеские плечи. Если младшая сестрица, девственница с полувековым стажем, и слышать не хотела о бесстыдном браке, то старшая отнюдь не возражала. Счастливчиком стал ее бывший фаворит по имени Константин из рода Мономахов. Это был элегантный богатый жених, на двадцать с гаком лет моложе престарелой невесты. Сей семейный союз должен был стать третьим в карьере каждого из них, по каковой причине пришлось преодолевать некоторые технические трудности в виде церкви, бдительно стоявшей на страже морали и нравственности населения. Воцарившись, Мономах предпочел не обращать внимание на тяжесть своей шапки. Его мало интересовали жгучие проблемы экономики или охлаждение международных отношений с соседями. Так, когда в имперских владениях в Апулии и Калабрии поднялся мятеж, он, недолго думая, послал туда с карательной миссией генерала с говорящей (но только на русском языке) фамилией Маниак. Тот не только оставил за собой кровавый след в памяти итальянцев, безжалостно вырезая женщин и детей, но и впоследствии, не согласившись с отставкой, поднял очередной бунт в войсках и объявил себя василевсом. Всевышний миловал греков от самого жестокого императора в анналах Византии, послав тому смертельный удар в самый момент торжества в решающей битве. Нежное сердце Константина, на самом деле, вожделело большой любви, и он обрел ее в лице маленькой племянницы своей второй жены Марии Склерины. На удивление, в этот раз удалось образовать треугольник без острых углов – Зоя величайшим соизволением позволила супругу заниматься блудом. Высокие, высочайшие отношения!
Синхронно с этими драматическими поворотами истории пульсировали события в Первом Риме. Там злобу дня составляли банды норманнских джентльменов удачи, вознамерившиеся раздобыть себе добра под южным солнцем. В образовавшемся с уходом греческих военных с Апеннинского полуострова политическом вакууме сам Викарий Христа Лев IX-й перешел на службу к Марсу, лично возглавив армию спасения. Господь жестоко покарал Папу за нарушение Устава партии в разделе любви к ближнему своему, предав и воинство, и его самого в руки врагов. Впрочем, те, будучи примерными католиками, в смущении смиренно отпустили его домой. Перед Его Святейшеством встала нелегкая задача поиска могущественного союзника, способного защитить Вечный Город. Тогдашний глава Священной Римской Империи Генрих III-й, будучи занят подавлением очередного мятежа в Баварии, не был способен заменить потерпевшие поражение полки. Поддержку теоретически можно было получить в Константинополе, и поэтому именно туда была снаряжена влиятельная посольская миссия на самом высочайшем уровне. Во главе ее стоял влиятельнейший кардинал Гумберт, его сопровождал Фридрих Лотарингский, будущий Папа Стефан IX-й и Питер, архиепископ Амальфи. Побочной задачей легатов было разрешение очередных теологических разногласий между Востоком и Западом. Подчеркну, именно побочной. Те или иные доктринальные богословские тонкости неоднократно разделяли стороны на протяжение долгих столетий совместной церковной жизни. Относительно серьезно порвались они лишь единожды – во времена известной нам фотиевой схизмы. Тем не менее, это были тонкие, тончайшие отношения!
Ведь речь шла не о простых, а о Божественных материях. Например, от кого исходит Дух Святый? Только ли от Отца или, как утверждает богомерзкая формула «филиокве», еще и от Сына? Это для современного человека сия замысловатая тематика кажется совершенно лишенной смысла. Пожалуй, конфликтовать по такому вопросу еще похлеще, чем остроконечникам воевать с тупоконечниками – за отсутствием предмета спора. Это все равно, что спросить: Бауваубеку – слава вовеки или бяки-буки? Столь же безумными кажутся нам диспуты по процедуре магического обряда причащения. А вот конфликт по поводу «примата папства», наоборот, всем нынче хорошо понятен — это о том, кто в Храме хозяин. Но, как это ни парадоксально, в своей исторической нише этот острый вопрос был, пожалуй, наименее опасным для тела Христова. Греки, хотя и признавали законодательную власть только за церковными Соборами, в принципе, почитали епископов Рима за первых среди равных на основании апокрифического нарратива из жития св. Петра. Более того, василевсы Византии неоднократно пользовались их услугами, когда требовалось низложить неугодного им патриарха. В любом случае, дело решили личные взаимоотношения отдельных людей. Коса высокомерного узколобого Гумберта нашла на догматический камень туповатого Михаила Керулария. Это были те еще два фанатика пара. И они сразу пошли шагать вкривь и вкось. Великие послы оказались оскорблены недостаточной пышностью первого же приема. А у греков возникли подозрения в том, что те подделали печать на папском послании. Тут как раз очень синхронично скончался Лев IX-й, и его представители как бы и вовсе потеряли свою юридическую силу. Оскорбленные легаты, потеряв всякое терпение, в три часа субботы, 16 июля 1054-го года, возложили на алтарь Святой Софии торжественную Буллу Отлучения. Символически отряхнув по пути пыль со своих ног, спустя два дня они отплыли в Рим. И приплыли … к святым, святейшим отношениям!
Вот как раз этот развод православия и католичества наверняка был написан на небесах. За пестрыми красками случившегося проглядывается четкий модельный след на стене. Первый Рим в то время усиленно укреплялся клюнийской реформой и медленно поднимался по дороге в Каноссу. Второй Рим в то же время расслабленно развлекался дворцовой проформой и быстро спускался к разгрому при Манцикерте. Жребий брошен, балласт сброшен – в Блоге Георгия Борского…
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
На самой заре моей деятельности на благо блога я с большим скрипом постигал законы природы этой забавной формы ментальной жизни. Изначально исходил из того, что мои тексты образуют собой слитное повествование, которое подписчики прилежно заглатывают цельными кусками, а затем тщательно переваривают и откладывают на самую верхнюю полку организма. Строго говоря, это предположение ошибочно даже по отношению к bona fide студентам. Хорошо известно, что ученья свет улетучивается из их светлых голов после экзаменов со сверхсветовой скоростью. Но, по крайней мере, это их собственная проблема. Ну, а тут вам не там тем паче. Пришлось мне убедиться и смириться с тем, что в новом литературном жанре я — халиф на пять минут прочтения статьи, причем еще должен делить свою хилую власть с вездесущим попкорном. Поэтому со временем я забросил глоссарий, в который намеревался последовательно собирать необходимые для изложения материала термины. От него в моем обиходе осталась разве что пара слов, смысл которых я теперь прилежно повторяю при каждом новом использовании. Одно из них т.н. «полиомия». Сия придуманная мной иностранщина имеет греческие корни, но ее можно про себя читать как «многопохожесть», а вслух другим объяснять при помощи фразы «все, что угодно, может быть моделью всего, чего угодно». То есть, всегда существует семантическая цепочка, при помощи которой удается связать воедино, казалось бы, самые разные понятия. Естественно, при условии некоторой свободы их трактовки. Это не теорема, а всего лишь тезис, что означает – демонстративно доказывать его никто не собирается. Тем не менее, можно привести некоторые свидетельства в пользу его истинности. Например, одно из них, эмпирическое, заключается в существовании в нашем мире стихов. Стилистические ограничения заставляют поэтов постоянно строить вышеупомянутые смысловые мостики между случайно рифмующимися словами. Это зачастую приводит к рождению ярких нестандартных образов и неожиданных метафор. Другое, теоретическое, обоснование обнаруживается в следующем рассуждении. Похожесть вещей мы определяем сличением их свойств, таких, как цвет или вкус. Количество таких атрибутов, в принципе, бесконечно, поскольку все, что можно сказать о них – их вычисляет некий алгоритм, имя которым легион. Пресловутый тезис полиомии, таким образом, всего лишь утверждает — хитрым заданием последних всегда можно добиться искомого совпадения…
Это, с первого взгляда, типично бестолковое в практических целях отвлеченное философствование, на самом деле, имеет ряд полезных в народном хозяйстве применений. Скажем, с его помощью можно проникнуть в бездонные семантические глубины, нарытые людьми мидрашением священных текстов. Как хорошо известно, в Ветхом Завете было обнаружено немало пророчеств о грядущем заключении Нового. Меня в этом бурном потоке благодати удивляет лишь то, что теологи-экзегеты ограничились столь тонкой струйкой – при известном усердии они могли быть локализованы в каждом стихе. Аналогично, в условном Коране при желании несложно найти ссылки на все модели теории относительности, квантовой механики или лысенковщины. Проблема в том, что тот же фокус может быть произведен с произвольным текстом, например, с «Мойдодыром». Полагаю, что первым сей забавный феномен открыл знаменитый Нострадамус. Однако, сегодня я хотел бы обратить ваше внимание на его другую ипостась – то, что мы называем «символическим значением». Эпизодически спокойствие общественности нарушают леденящие кровь и воспламеняющие разум открытия, объясняющие абсолютно все исторические события корреляцией с теми или иными астрологическими или нумерологическими величинами. Популярен и лингвистический анализ. Какой обитатель рунета не знает, что судьбы России нетрудно прочитать по именам ее императоров?! Типичный нарратив может звучать, например, так. Убежав из-под стальной руки в ежовой рукавице, мы, похрустев кукурузой, пристали к застойному берегу, но горбатиться за талоны никто не захотел и тогда пришлось ускоренно наломать еловых дров. Его, кстати, можно и продолжить, говоря о путанице, произошедшей на этом пути потом…
В этот момент я сделаю парадоксальный разворот в своем повествовании. Да, наш когнитивный аппарат поиска смысла в хаосе настолько чувствителен, что зачастую производит ложные срабатывания. Однако, отсюда отнюдь не следует, что ошибки происходят всегда. Скажем, снова мысленно вернувшись в СССР, я припоминаю череду кремлевских старцев в предсмертной стадии его существования. Мы перестали удивляться гимнам и революционным фильмам по телеку и дружно травили анекдоты о продаже абонементов на высочайшие похороны. При этом если не осознавали, то ощущали символичность момента. В чем же отличие с предыдущими примерами? Полагаю, в том, что за кажущейся случайностью пряталась самая настоящая каузальность. В данном случае, это прогнившая система отфильтровывала дельных людей и содействовала всплыванию наверх карьеристов и конформистов. Этот исторический эпизод на удивление напоминает случившееся в Византии почти тысячу лет тому назад. Герой предыдущей статьи Василий II-й в непрестанной борьбе со славянами привел империю к неувядаемой воинской славе. Но за этим высоким пиком не оказалось светлого будущего, но обнаружилась темная пучина. Неполных три года самодержавно правил младший брат могучего генералиссимуса Константин. После него империи достался кровавый ряд покалеченных и казненных им людей, а также три дочери. Старшая к этому времени уже давно была монашкой, младшая Феодора, не страдавшая избытками красоты, презирала мужской пол. Надежды на продолжение рода, а вместе с ним и македонской династии, продолжала питать только средняя Зоя. В молодости на ее руку претендовал глава Священной Римской Империи Отто III-й, однако воссоединение Востока и Запада в очередной раз жестоко сорвалось. По прибытии в Бари невесту ждали печальные известия – о безвременной смерти жениха. Пришлось ей хлебать соленую воду по дороге домой. А теперь ей уже близился полтинник, по тогдашним понятиям, возраст для женщины чуть ли не преклонный. Библейские чудеса по модели Сарры остались в далеком прошлом. Но баба Зоя, знойная душой, не сдавалась. Имя у нее было такое, символическое – по-гречески означает жизнь…
Первого супруга ей заботливо организовал возлежавший на смертном одре папаша. Им должен был стать шестидесятилетний сенатор и аристократ Роман Аргир. Правда, для этого ему пришлось развестись с верной подругой дней и ночей своей жизни. Но чего не сделаешь ради родной страны и под угрозой ослепления?! На следующий же день после веселой свадьбы его тесть благословил молодых и счастливо скончался. Перед пожилой парой встала нелегкая задача плодиться и размножаться. Не помогли чудодейственные иконы, магические талисманы, волшебные бальзамы и повышенные дозы афродизиаков – царевна упорно не беременела. Бесплодная борьба с непокорной плотью утомила дедушку, и он взвалил на свои плечи прочие общественные и личные нагрузки. На первом фронте он позорно бежал с поля первой же битвы, зато преуспел в растрате казны на возведение очередных церквей. На втором произвел ротацию кадров в постели, заменив старую жену на юную любовницу. Та отреагировала симметрично, призвав на государственную службу смазливого юношу, который годился ей даже не в сыновья, а во внуки. Величали его Михаилом Пафлагоном, а в скором будущем — его величеством. Третий лишний Роман III-й сначала занедужил загадочной болезнью, а затем романтически почил, утонув в луже дворцовой ванны. Патриарху Алексию было поручено узаконить авторитетом церкви свершившееся, так вероятный цареубийца стал василевсом. Время тогда было такое, символическое – новое поколение отрицало старое…
Вы, должно быть, догадываетесь о следующем ходе, сделанном на великой византийской шахматной доске. Живую Зою, конечно же, накрепко заперли в гинекее. Однако, современные нравы подсказывают вам неправильную интерпретацию этого события. В дальнейшем Михаил IV-й вовсе не пустился во все тяжкие с девицами легкого поведения. Подкачала нехватка медицинской и избыток духовной помощи. Император жестоко страдал, сначала от эпилепсии, а затем от водянки и импотенции, но больше всего от совести. Все его психические силы были брошены на замаливание тяжких грехов. Непрестанные молитвы и консультации с лицами повышенной категории святости, десятки учрежденных монастырей, приют для бывших проституток – в довольно сомнительном кредите его царствования. Неудачная военная экспедиция в Сицилию, засилье и политическое бессилие его многочисленных родственников и очередное, правда, успешно подавленное, болгарское восстание – в достаточно несомненном дебите. Сальдо, как обычно, посчитала смерть. Опустевшую половину престола, по замыслу оккупировавшей дворец семьи, должен был занять племянник усопшего кесаря, другой Михаил, по прозвищу Калафат. Для легитимации задуманного бабу Зою, по всей видимости, находившуюся в полу-маразматическом состоянии, сначала уговорили его усыновить, а затем и провозгласить императором. Спустя несколько месяцев тот лукаво задумал презлым заплатить за предобрейшее. Блестящую карьеру самозванца завершил греческий бунт, беспощадный, но осмысленный. Глаза лже-царю выкололи, а безвинно сосланную старушку вернули в столицу, да не одну, а с недопостриженной в монашки ненавистной ей сестрой Феодорой. Теперь на троне восседала уже не одна, а две бабули. Закат Востока символично приближался – Зоя-жизнь постепенно покидала Царьград…
Давайте напоследок быстро прикинем «символическое значение» образовавшегося в Византии в самом начале юного тысячелетия дворца престарелых. Осмелюсь спекулятивно предположить, что кажущаяся осмысленность в данном случае была вовсе не эффектом пресловутой «полиомии», но естественным следствием пройденного ранее пути. Это излишнее увлечение собирательством земель имперских в ущерб интенсификации развития завело Второй Рим в тупик. Все хорошее – не до конца забытое плохое…
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
С кем поведешься, от того и менталок наберешься. Нашим подписчикам уже хорошо знакомы многие образцы старых моделей, подвергшихся в этом блоге косметической или хирургической операции. Как насчет рулад данной особы в современной аранжировке по партитуре БГБ? Неужели и она тоже фальшивит? Удовлетворю любителей народной мудрости – на сей раз она, похоже, что поет, если не в такт, то в лад. И на самом деле, трудно вытравить обезьяну внутри нас, стремящуюся имитировать свое окружение снаружи. И впрямь, наше неосознанное стремление к размножению мемов в голове ненамного уступает страсти к распространению генов несколько ниже ее. Разве что неплохо бы в этот скупой однострочник немножко инвестировать развития, например, подчеркнув несимметричность этих отношений. Представьте себе условного потомка Эллочки-людоедки, который будет усиленно стараться заразить вас своим вырожденным слогом. Уверен, что Вы обладаете иммунитетом к трепыханиям этого парниши — крошечного и слабого лингвистического вируса на великих и могучих просторах русского языка. Или теперь пускай вы войдете в диалог с представителем печально знаменитого общества плоской Земли. Искренне надеюсь, что вы вспомните не только о достижениях современной физической науки, но и о преимуществах веры в меру, о которых все время говорил Георгий Борский. Кстати, обо мне лично. Некоторые читатели обвиняют меня в догматической убежденности, отчаявшись хоть в чем-нибудь переубедить. Протестую — это типичная ошибка категоризации. Я принципиально принадлежу к семейству еретиков, которые всегда открыты для интересной идеи со стороны. За свою жизнь неоднократно менял, казалось бы, незыблемые убеждения. Вовсе не от нечего делать, а под давлением серьезных философских споров и неоспоримых эмпирических шуток, называемых фактами. Проблема моих собеседников в том, что они, как правило, болеют чтототеизмом достаточно банального штамма и через это не в состоянии адекватно обосновать свои взгляды. Поэтому всем желающим сохранить свою возлюбленную конфессию в неприкосновенности следует остерегаться входить со мной в прямой контакт или даже заочную интеракцию. Значительно больше шансов на то, что это вам придется набраться от меня, чем наоборот…
Течет река Волга. Реве та стогне Дніпр широкий. Все прекрасно и на голубом Дунае. Полноводные вены бурного потока событий мощно толкали славянские народы к сердцу богатейшей империи древнего мира – Второму Риму. Уж слишком привлекательной казалась пролетариям и романтикам меча и секиры перспектива пощекотать расположившихся по соседству обленившихся буржуев и кесарей. Ни русы, ни болгары при этом не осознавали, что столь же неизбежно эта карьера разбойника и вора вела к вере, чуждой и новой для них. Разве их священные деревянные идолы могли соперничать с могуществом Вседержителя, Творца неба и земли?! Разве их примитивные мифы, предания и сказания могли сравниться с сакральными древними библейскими нарративами или риторически изысканной патристикой?! Разве случайно то, что монотеизм в истории неизбежно и повсеместно побеждал язычество, практически без серьезных случаев рецидива и контрреволюции?! Наши предки входили в контакт с ментальными сущностями, с которыми не могли совладать. Они повелись с православными греками. И поэтому они обязаны были несимметрично набраться у них моделей христианства. Впрочем, последнее обобщение, конечно же, несколько поспешно. Существовал и срединный путь, избранный хазарами. Да, можно было выбрать парадоксальное «ни мира с Иисусом, ни войны с Аллахом, а армию превратить в носителя третьей региональной силы». Только иудеям, настоящим этническим или самопровозглашенным теоретическим, не позавидуешь — их по давно сложившейся традиции бьют со всех сторон. И варяги-ворюги не ошиблись, когда поплыли по другой, стандартной траектории — из рек в греки. Сегодня мы проследим за тем, как это произошло и что из этого вышло…
С кончиной бездетного, маленького ростом, но великого победами генерала Иоанна Цимисхия, казалось бы, дорога была открыта для реставрации прямой линии Македонской династии. К этому времени как раз подросли два отпрыска императора Романа II-го. Если Константин, младший брат, ничем особенным не выделялся, то старший Василий производил на окружающих приятное впечатление бурным потоком брызжущей наружу энергии. Был он и гибок умом, хотя при этом не проявлял наклонностей к философии, которыми прославились его мудрые дед и прадед. Скорее, своим повышенным интересом к военному делу пошел в проезжего молодца-отчима Никифора Фоку. Странным образом унаследовал он и его аскетизм, впоследствии сведя дворцовый церемониал к минимуму, а пышные царские наряды, как максимум, к походному обмундированию, не отличавшемуся даже чистотой. Помимо этого, он, последовательно избегая общества прекрасных дам, остался единственным в истории Византийским василевсом-холостяком. На его пути к самодержавной власти, однако, располагались существенные препятствия. Тогдашнее и тамошнее общество уже привыкло к тому, что не генетика правила политикой, а силовики — армия и флот. Василию несколько повезло в том, что на статус верховного главнокомандующего в то время претендовало сразу два человека — Варда Фока, и еще один Варда, но уже Склир. Развернувшаяся междоусобица дала ему время консолидироваться и взять в свои руки бразды правления в столице. Тем временем, вновь закровоточила старая болгарская рана – некий смутьян Самуил провозгласил себя суверенным царем аннексированной провинции. В последовавшей битве молодой кесарь потерпел болезненное поражение, имевшее сразу два важных исторических последствия. Во-первых, он воспылал чувством мести за испытанное им унижение, огонь которого в его душе не угасал до самой смерти, и заслужил ему в результате прозвище «Болгаробоец». Во-вторых, при содействии сарацин возобновилась гражданская война…
В этой ситуации легко было потерять хладнокровие. Василий принял, вероятно, единственно возможное решение – пойти на север, заграница нам поможет. Сын Святослава киевский князь Владимир и в самом деле был готов протянуть руку помощи и снарядить аж шесть тысяч отборных бойцов в варяжскую гвардию. Однако, взамен он просил другую руку — сестры императора Анны. Это была беспрецедентная сделка. Ни единая византийская принцесса чистых кровей до той поры не была выдана замуж за иностранца. А Владимир, мало того, что поганый язычник, еще и отличался скандальной репутацией – братоубийцы и развратника. Однако, как раз в это время какой-то оставшийся безымянным советник президента уже набрел на ментальный рецепт формулы любви высших сил к Руси – царская власть и православизация всей страны. Формулы, оказавшейся настолько успешным попкорном для народа, что она с несущественными вариациями и нынче живее всех живых. Как хорошо известно, поиски благодати в мире привели ищущих бояр к благолепию Святой Софии и ортодоксии Восточного разлива. Багрянородной была предоставлена священная миссия пожертвовать своим телом во имя пущего процветания тела Христова. Давайте в этом ряду вспомним польскую королеву Ядвигу и восславим роль женщин в истории развития ментальных моделей славян. Сделка на высшем уровне оказалась на редкость плодотворной. Могучие иноземные богатыри внесли перелом в ход военных действий. Обезумевший от жестокого поражения в решающем сражении Варда Фока неожиданно обнажил меч и направил своего одинокого скакуна в направлении многочисленной свиты кесаря, как бы вызывая его тем самым на эпический поединок один на один. Но то ли могучие длани Господа, то ли апоплексический удар, то ли оба этих фактора одновременно сразили его по пути. Победа принесла с собой новые сомнения – а стоит ли теперь платить по киевским счетам? Их разрешил поход князя Владимира в Херсонес и последовавшее за ним разграбление города. Это эффективно напомнило будущему шурину о взятых на себя по контракту обязательствах. Модельный экспорт, то есть крещение Руси состоялись…
Оставшиеся годы своего долгого правления Василий II-й в основном потратил на борьбу с другим оправославленным греками государством. Болгарскому царству, в отличие от Руси, не посчастливилось оказаться в непосредственной близости от Константинополя. Могучая армия, укрепленная и вымуштрованная самим императором, медленно, но верно сжимала пальцы на горле их независимости. Крепость за крепостью, город за городом разрушались или обретали византийский гарнизон. С небольшими перерывами война длилась десятилетиями. Наконец, в критический момент одной из баталий ряды болгар дрогнули и около 15000 человек попало в плен. Это дало василевсу возможность отличиться, попав в книгу рекордов жестокостей человечества. На каждую сотню пленников 99 были полностью ослеплены, а последнему оставлен единственный глаз, дабы он смог довести калек до непокорного Самуила. Узрев эти скорбные толпы, царь скончался от болезней и горя в течение двух дней, и его бывшим подданным пришлось набираться христианской любви по самые уши уже без него. Теперь шестидесятилетний победитель мог быть доволен, ибо великая цель его мелкой жизни была достигнута – славяне всего Балканского полуострова стояли перед ним на коленях, империя достигла апогея своего могущества. Но есть ли что-либо печальнее такой радости?! Решительно никто не любил его, даже собственные войска… О чем думал он, оставшись в полном одиночестве, когда самому пришлось умирать через несколько лет?! Чем надеялся оправдаться перед оком Всевышнего?! Разве что тем, что свершилась воля Его. Разбойный поход язычников из рек в греки завершился неизбежным — триумфом более адекватных ментальных моделей и их распространением по новым для них территориям…
А еще чем закончилась диктатура сурового воина Василия II-го? Сей император чересчур много заботился о славе и славянах на поле брани и слишком мало думал об усладах и наследниках на ложе брака. Конечно же, дело завершилось очередным жестоким кризисом власти в самом Константинополе. Путешествие в дворец престарелых грядет в Блоге Георгия Борского…
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Деньги – рейтинг динамический. По крайней мере, за вычетом некоторых прегрешений и погрешностей идеализации. И они стали таковыми относительно недавно. Их теперь приходится вкладывать в дело, а не складывать в сундуки. Это нынче средство круговращения капитала в природе, а не способ накопления несметных богатств. Эту особенность модели бизнеса мне довелось прочувствовать на собственной шкуре немедленно после крушения социальной игры в социализм. Мне тогда по причине обнищания Академии пришлось пристроиться на работу в так называемую коммерческую фирму. Суть ее жизнедеятельности можно описать одним предложением. Они покупали автомобили по советским ценам, а продавали по рыночным. Ключевой для конечного успеха была, конечно же, первая стадия. Замочек к коммунизму для отдельно взятых индивидуумов открывали связи директора, который был в недавнем прошлом комсомольским вожаком и по совместительству сыном большого обкомовского бонзы. Соответственно, самой леденящей кровь проблемой этой теплой компании было – куда девать неизбежно остававшиеся после раздачи слонов заинтересованным инстанциям излишки прибыли? Купили элитную квартиру, вторую, третью. Приобрели крутую тачку, другую третью. Построили шикарную дачу, коттедж, фазенду. А дальше-то что?! И именно я был призван искать ответ на этот вопрос. Честно признаюсь, что высокого доверия не оправдал, хоть, как я успокаиваю совесть, не по своей вине. Попытался организовать производство программного обеспечения – тогда было актуально русифицировать импортный софт. Увы, мне выделяли ровно час машинного времени на приобретенном ими новеньком PC – все остальное занимал высокий зам, одним пальцем настырно тыкавший в Тетрис. Служил переводчиком в переговорах с настоящим иностранцем. Это был какой-то бельгийский спекулянт, предлагавший с европейских складов партии фирменного тряпья. Однако, и здесь случилось вето – норма прибыли от сделок ожидалась явно меньше привычных пятисот процентов. Я вскоре ушел с господских харчей, не солоно хлебавши. Но, по слухам, в светлое олигархическое будущее мои бывшие работодатели тоже так и не попали. Ошиблись с выбором пути…
Те же задачи, но на более высоком уровне, приходится решать и руководителям государств. Нередко от их решений, куда именно направлять силы и средства своих подданных, зависят судьбы гигантских стран, а то и целых империй. К описываемому нами историческому периоду – второй половине десятого века новой эры – Второй Рим накопил достаточный запас мощностей, который вполне позволял ему перестроиться, дать газ и ускориться в самых различных направлениях развития. Камо грядеши, православное тело Христово?! В прошлой статье мы остановили повествование на получении реальной власти тишайшим болезненным отроком Константином, особо отличившимся на ученом поприще. Теперь это был широкоплечий бородатый здоровяк под сорок. Ни один другой василевс не оставил за собой столь полезное историкам творческое наследие. Помимо упомянутой ранее книги о дворцовом этикете, он написал, причем собственной рукой, обширное руководство всем желающим стать царями. Адресовано оно было, прежде всего, его собственному сыну, названному в честь дедушки, Романом. Это был страстный собиратель, но не земель имперских, а манускриптов и произведений искусств, к тому же по слухам сам замечательный живописец. Это был щедрый меценат для писателей и учителей, художников и ремесленников. Это был человек, пытавшийся развить систему высшего образования и судебного делопроизводства. И это был к тому же работоспособный администратор, умевший выделить в своем окружении дельных людей и дать им соответствующие способностям должности. Нет сомнения, что именно его инвестиции оказали самое благотворное воздействие на возникновение культурного феномена т.н. «македонского возрождения». Но он и не держался за жизнь мертвой хваткой, и мирно почил на собственном ложе в возрасте пятидесяти четырех лет, окруженный горюющей семьей – женой, пятью дочками и лапочкой-сыночком. На сем минорном аккорде завершилась гегемония разума в Византии. Пути последовавших за ним государей оказались вполне исповедимы…
На каждого Цезаря найдется своя Клеопатра. Это сомнительное обобщение вполне применимо к двадцатилетнему наследнику Константина. Второй по счету Роман больше всего прославился романом с дочерью заурядного трактирщика из Фессалоников по имени Феофано – настоящей femme fatale. Столь же безнравственная, как красивая, столь же холодно-расчетливая, как знойная, столь же властная, как страстная, она быстро возложила тяжкое бремя правления государством на свои зыбкие плечи. Мешавшая ее планам многочисленная женская половина императорской семьи была распределена по монастырям, а ключевые министерские посты — между ее доверенными лицами. Затем была снаряжена могучая воинская экспедиция, перед которой стояла задача освободить от сарацин остров Крит. Ее успех гарантировал поднятие мутной волны патриотического восторга в народе. Командовать войсками должен был один из величайших генералов в истории Византии Никифор Фока. Это был в то время 47-летний аскет, фанатично преданный делу партии Христа. Все интересы этого человека, помимо армейских , заключались в душеспасительных беседах с праведниками и старцами. После почти годичной осады столичная Кандия (ныне Ираклион) пала, и победоносный флот, до бортов нагруженный награбленным златом, триумфально вернулся в бухту Золотого Рога. Это была беспрецедентная по масштабам на протяжение многих столетий виктория, мгновенно превратившая полководца в национального героя и потенциально опасного политического деятеля. Поэтому его немедленно отправили совершать очередные подвиги, теперь уже на Востоке. Там с переменным успехом шла борьба с уже известным нам персонажем — покровителем аль-Фараби «Мечом Династии» Саифом ад-Даула. И здесь грекам под предводительством нового Геракла сопутствовала удача. В течение краткой, но кровопролитной кампании им удалось захватить несколько десятков укрепленных городов в Киликии и даже взять и разграбить столицу эмирата Алеппо. Однако на дальнейшее преследование разбитого врага времени уже не было – из Царьграда пришли шокирующие новости – молодой царь скоропостижно скончался…
Произошло это настолько неожиданно, а Феофано успела заработать себе такую ядреную репутацию, что Константинопольская земля моментально наполнилась слухами – отравлен любящей супругой. Однако историки не склонны им доверять – не видно мотивации. Зачем матери четырех детей (младшей девочке было ровно два дня от роду), могло так срочно понадобиться лишить их отца, которым она столь эффективно манипулировала?! В образовавшемся вакууме власти лучше всех смогла выжить «белая смерть сарацинов» — все тот же Никифор Фока. Враги попытались подкупить его подчиненных, однако верный до поры до времени Иоанн Цимисхий передал своему начальнику компрометирующие заговорщиков письма. Главнокомандующий ромеев был поднят на щит и провозглашен императором наряду с двумя малолетними принцами. Новый пятидесятилетний василевс был некрасивым малорослым человеком, с высокими моральными идеалами, но низким кругозором, неподкупно справедливым, но и недальновидно жестоким. Годами он не ел мяса, спал во власянице, проводил несколько часов за молитвой ежедневно и избегал женщин. И тут — как всегда. Первым его решением по отношению к опасной соблазнительнице было удаление искушения в месячное крепостное заключение. Вторым – наперекор патриарху и церковным законам (он был крестным отцом ее детей) – жениться на ней. Впрочем, долг перед Господом превыше всего, а таковым железный старец почитал отнюдь не любовные услады и, конечно же, не развитие науки, а кровь нехристей на поле битвы. Именно в этом направлении проходил путь цезаря. Имперские войска отвоевали у слабеющего халифата Тарс, за ним в византийскую фему превратился Кипр. Вслед за Алеппо христианской вновь стала древняя Антиохия. А вот в славянском направлении импульсивная политика кесаря создала проблемы на доселе ровном болгарском месте. Наподобие своего вечно пьяного предшественника Александра, он прогнал требовавших полагавшуюся по договору мзду послов, обозвав их грязными нищими, управляемыми предводителем дикарей в звериных шкурах. Воевать с ними он при этом предпочел чужими руками, подкупив Киевского князя Святослава. Тем самым взамен ослабшего оправославленного народа он получил в непосредственные соседи амбициозных свирепых язычников…
На каждый Аустерлиц найдется свое Ватерлоо. Этот еще один сомнительный однострочник как нельзя лучше подходит к создавшейся политической ситуации. Практически повсеместно постепенно крепла и росла оппозиция военному монархизму. Столичных жителей раздражала слонявшаяся по улицам пьяная солдатня. Бедноту отвращали повышенные по причине перманентных баталий налоги и поддержка властями землевладельческой аристократии. Церковь была возмущена требованиями поделиться богатствами и высокой целью установления нищеты на евангельском уровне. Наконец, императрицу не устраивали суровые повадки старого мужа. Как обычно, решающим фактором стала именно любовь, и она закрутила новый роман с уже известным нам импозантным генералом под началом ее супруга Иоанном Цимисхием. Преступная парочка запланировала и хладнокровно провела в жизнь очередной дворцовый переворот. Новый василевс позабыл о былом благородстве и, вдоволь поиздевавшись, вероломно прикончил бывшего шефа. Но он не желал и повторять его ошибки. Та лестница, которая помогла ему вскарабкаться на трон, была больше не нужна. Посему, по совету патриарха, Феофано была им предательски отправлена в ссылку. Тем временем, труба снова звала его в поход. В Киеве умерла княгиня Ольга, и теперь уже ничто не сдерживало ее безбашенного сына Святослава от выхода на большую дорогу международного разбоя. Пал Преслав, но свирепые русы не знали преград, Царьград был еще сочнее. Под Аркадиополем состоялась первая битва, а последовавшая за ней экспедиция в Болгарию завершилась присоединением этой страны к Византии на правах провинции. После этого триумфа победоносная армия повернулась лицом на Восток. Что помешало Иоанну завоевать ослабевший Багдад – одна из неразрешенных загадок истории. Палестина, Сирия и Ливан пополнили реестр имперских земель. Сандалии Иисуса и волос Иоанна Крестителя – сокровищницу Святой Софии. Но триумфатор уже умирал, сказывают, что от медленно действующего яда…
Как мы видим, за исключением Константина Багрянородного, пути всех остальных цезарей оказались вполне исповедимы. Завоевали элитный остров, второй, третий. Приобрели крутую реликвию, другую третью. Построили шикарный зимний дворец, летнюю резиденцию, святой храм. А дальше-то что?!
Все, что угодно, но не светлое научное будущее. Слишком дорогие друзья опустошают не только кошелек, но и душу. Наверное, это происходит потому, что развиваться стоит не столько вширь, как вглубь. Впрочем, кто знает, что день грядущий нашему Второму Риму готовит?! Вы — пас? Вскоре узнаете — с помощью Блога Георгия Борского…
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Неподвижно всматривается в срединный путь внутри себя величавый Будда. Заунывно вещает о суете сует библейский Екклезиаст. Замысловатыми редкими однострочниками бичуют пороки бренного мира православные старцы. В ментальном пространстве человека айфоновского века все еще существует прочная связь между мудростью и скупостью действий. Но, может быть, на самом деле, это просто обыкновенная слабость?! Может быть, на самом деле, это поведение вызвано всего лишь банальной невозможностью конкурировать с молодыми и рьяными?! Может быть, на самом деле, эти проповеди продиктованы вовсе не силой разума, а общей дряхлостью организма?! Нет, друзья мои, истина, как обычно, прячется в коктейле из философских экстремумов. Элементарный анализ бытия показывает – эффективность наших телодвижений, физических и психических, стремится к нулю. Мы мельтешим и копошимся, решая свои насущные житейские проблемы. Однако, практика убедительно показывает, что большинство из них относится к категории саморазрешающихся. Каким образом, например, вы думаете, древним врачам удавалось исцелять своих пациентов? Не Галеном же единым. И не кровопусканиями. И не астрологией. Вы, конечно, уже догадались – множество болезней вылечивают не столько лекарства, как время. В принципе, и сейчас не так уж многое изменилось, разве что нынче его модно напыщенно именовать иммунной системой. И это типичный случай — когда вода сама течет под лежачий камень, то, возможно, стоит ей позволить его точить. Излишняя активность иногда может даже помешать достижению желаемого результата, а не способствовать ему. Москва, спаленная пожаром, преподала жестокий урок не только хваленому Наполеону, но и усилиями Льва Толстого прорекламировала модель несопротивления в России. Ряд историков соглашается с великим русским писателем в своих оценках. Кутузов действительно был верным учеником Суворова. Во всяком случае, он замечательно усвоил неотъемлемую часть науки побеждать – науку ждать.
Кстати о ней, о науке. Не так давно в курсе ИМ (Истории Моделей) я подчеркивал особенности ее эпистемологического метода в контрасте с магическим. Тезис, который я тогда пытался защищать, гласил – мистики тоже честно хотели обрести знания о мире вокруг себя. Они только выбирали другие пути, которые, прежде всего, отличались избыточной прямизной и суетливой практичностью. Им казалось скучным изучать сочинения давно забытых философов и вечные свойства конусов и треугольников, у них развивалась аллергия на замысловатую книжную премудрость и головокружение от нудного балета планет. Их душа рвалась в далекие небесные пампасы, и они вожделели немедленно запрыгнуть за пазуху к Господу. Наука же заставила человечество ждать себя многие тысячелетия. Медленно вплетали ученые ниточку за ниточкой в тонкую материю этой горизонтальной социальной игры. Зачастую ее прорывали в могучем ментальным порыве многочисленные не в меру верующие. Тогда полученные раны мучительно долго затягивались, после чего модельное строительство возобновлялось. Напомню, что это произошло как минимум трижды на территории дар аль-ислама. Но и посланный мусульманами в глубокий нокдаун христианский мир тоже готовился встать с колен. Возможно, вы не в курсе. Исторически первый европейский ренессанс случился вовсе не в погрязшей во мраке средневековья Италии Рима Первого, но в Константинополе Второго при т.н. македонской династии. На прошлом занятии мы изучали жизнеописание императора Льва VI-го Мудрого, главным философским достижением царствования которого стало обретение наследника. Грозным рыком разогнав тучи суеверий правящей ортодоксальной партии, он смог добиться легитимации своего сына от греховного по церковным законам четвертого по счету брака – Константина, прозванного через это Порфирородным. К сожалению, хитроумными комбинациями добившись-таки своей цели, папаша исчерпал свои силы и почил, оставив несчастного ребенка в окружении толпы добрых людей, вожделевших помочь ему управлять государством. Что оставалось делать мальчику, дожидаясь далекого совершеннолетия? Разве что осваивать науку ожидать неизбежное…
Если у вас нету дяди, то вас ему не оскопить. К сожалению, у этого маленького принца он как раз был. Следующий по счету василевс Александр был братом предыдущего, хоть и, скорее всего, сводным. Совершенно точно он его искренне ненавидел. Своей непосредственной целью поставил разрушить все, что тот создал. К счастью, вплотную заняться племянничком ему не дала повышенная нагрузка по основному месту работы. Больше всего его занимала борьба с собственной импотенцией, а беспробудное пьянство ограничило срок его отсидки на троне тринадцатью месяцами. Впрочем, за это короткое время он успел выгнать императрицу с родственниками из дворца, осуществить ротацию церковных кадров, вернув репрессированному Николаю его должность, и гордо отказаться платить дань непокорным болгарам. Оставшийся в сиротском состоянии слабый здоровьем Костик горько плакал, началась жестокая чистка и продувка духовной иерархии, а могущественный Симеон ускоренными темпами готовился к походу в греки. И дома было небезопасно. Теперь крови невинного ребенка добивался новый старый патриарх. Это была последовательная позиция, ведь именно он ранее не пожелал признавать его за законнорожденного. Его Божественное Всесвятейшество имел на примете своего кандидата в президенты – магната из влиятельного рода Дука. Маму Зою арестовали, дабы не мешалась, постригли в монашки, и заговорщики под покровом ночи попытались проникнуть во дворец и осуществить задуманное. Злодеянию помешало удивительное стечение обстоятельств – необыкновенно бдительная охрана и обыкновенная лошадь, умудрившаяся поскользнуться на мокром месте. Пока канонизированный впоследствии святитель тщательно заметал следы, ликвидируя свидетелей своего участия в неудавшемся путче, возникли непредвиденные обстоятельства. Болгарская армия стояла у самых ворот Царьграда, требуя восстановления финансовой справедливости. Пришлось ему откупиться богатыми подачками и обещанием пристроить в императорскую семью одну из дочерей Симеона, т.е. выдать ее замуж за Константина. Неслыханная честь для варваров! Ну, а сам принц принципиально мог только смиренно выжидать решения своей участи…
Новый политический поворот привел к власти правительство евнухов во главе с вернувшейся в большой мир королевой-матерью. Казалось бы, все опасности для мальчика остались позади. Но теперь обиженным остался болгарский царь с имперскими амбициями, ведь теперь получилось, что его банально обманули. Холодная война быстро дошла до точки кипения. Именно в таком пекле маленькие генералы превращаются в больших императоров. Услышь, Византий, этот зуд – то Лакапины по тебе ползут. Закулисными интригами и откровенным предательством новый ловкач по имени Роман вскарабкался на самый верх горы ромейского рейха. Происходил он из самых низов – его отец был простым армянским крестьянином, своим геройством заслуживший мундир гвардейца при Василии Македонском. Сам поднялся до чина адмирала, и теперь именно он правил балом во дворце. Это по его сценарию Константин зачитал указ, освобождавший регентшу от исполнения своих обязанностей. Через месяц в Святой Софии его юная дочь Елена уже вступала в законный брак с венценосным подростком. А спустя всего лишь год специально созванный для этой цели синод подтвердил высокий принцип канонического права – четвертый брак признавался незаконным. Мама Зоя во второй раз превратилась в сестру Анну. Последний преданный принцу человек, его учитель по имени Феодор был от него безжалостно отлучен. А он сам торжественно водрузил корону кесаря на голову торжествующего Романа. Мало того, полным ходом шли приготовления к установлению новой династии. Из четырех Лакапинчиков трое были объявлены императорами-соправителями, а младший готовился занять патриарший престол. Что ожидало неродного Порфирородного – яд, кастрация, ссылка? Нет, наука.
Конечно же, в несовременном понимании этого слова. Будучи окружен шумной и враждебной ему семьей, он коротал время за тишайшими занятиями — живописью и литературой. Например, написал бесценную для историков книгу, описывающую церемонии Византийского двора. При этом полностью дистанцировался от борьбы за власть. Позволял тестю все дальше оттеснять себя от кормушки, не произнося и слова протеста. Его миссией было выжить, и он мудро не трепыхался в тащившем его по жизни водовороте. Тем временем, генеральный (в пятерке Политбюро) секретарь Роман решал основную задачу момента – усмирение разбушевавшихся болгар. Победу принесло неожиданное оружие – слово. В новых переговорах с Симеоном василевс-парвеню вынес царю строгий выговор, пожурив того за нехристианское поведение. Мир был заключен на выгодных для Второго Рима условиях – откупились деньгами, сотней шелковых рубашек и почестями. Теперь государь варваров мог именовать себя кесарем ромеев. Да пусть хоть величает себя багдадским халифом, прагматично рассудил Лакапин. И был прав, ведь взамен Константинополю возвращались все захваченные ранее могучим врагом территории и крепости. Казалось, что наконец-то северные границы были в безопасности. Однако, не будем забывать о загадочных русах. Именно в это время они неожиданно снова дали о себе знать. И опять запылали греческие деревни и греческое море – от греческого же огня. Впрочем, и здесь все в результате завершилось благолепно – увесистая взятка охладила грабительские амбиции князя Игоря. На Востоке тоже было все спокойно – из Эдессы в столицу был торжественно конвоирован нерукотворный портрет Спасителя, правда, поддельный. Но эти радостные события уже мало интересовали стареющего императора — он чаял лишь спасения души. Тяжкие грехи не давали ему покоя, и узурпатор оставил завещание в пользу Константина. Попытка государственного переворота, произведенная его эпигонами-сыновьями, завершилась неудачно. Что, не ждали?! Бывший ребенок неожиданно стал-таки львенком. Наука дождалась своего часа…
Или все же не очень?! Привело ли овладение наукой ждать человечество к долгожданному рождению науки?! Увы, самый просвещённый монарх не гарантирует век просвещения для своих подданных. Зато он может продолжить вести историю по пути к македонскому возрождению. И тогда там, где было пусто, помимо королей вырастает капуста пищи душевной – только в Блоге Георгия Борского.
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Хорошо известно, что Платон поручил управление своим Государством философам. Возможно, несколько менее распространена информация о том, что его утопическая модель, хоть и по сокращенной программе, была несколько раз реализована в истории. Самому Божественному боги ничем не смогли помочь в Сиракузах. Зато в его непосредственных античных окрестностях профессия мудреца-законодателя реально пользовалась некоторым спросом. Скажем, пифагореец Архит возглавлял местную администрацию Тарента, греческой колонии в Италии. И еще сказывают, что софист Протагор разработал конституцию для другого небольшого полиса — Фурии. Но самый известный пример – это, конечно же, знаменитый римский император Марк Аврелий, по совместительству исповедовавший стоицизм, причем на вполне приличном уровне. Сделав прыжок в современность, можно было бы попробовать в тот же ряд тишком разместить и нашего Ленина. Однако, при всем уважении к “Материализму и эмпириокритицизму”, Владимир Ильич вряд ли достоин научных лавров на больших основаниях, нежели Леонид Ильич литературных. Альберт Эйнштейн мог бы тоже пополнить эту коллекцию, но некстати для нас отказался от президентства Израиля, к тому же спекуляции на метафизические темы составляли его хобби, а вообще-то он занимался физикой. Пожалуй, на этом придется остановиться?! Данных маловато, но все же логично заключить, что жестокая эмпирика вдребезги разбила зеленые модельные очки Великого и Ужасного – Изумрудный город ни в одном из этих случаев построен не был. Впрочем, не будем спешить с выводами. Византия десятого века от Рождества Христова – вот что вы позабыли, а я специально оставил для продолжения этой статьи! Вспомним, что в самом финале предыдущей серии там воцарился фиктивный сын основателя т.н. Македонской династии Василия I-го по имени Лев, а по прозвищу Мудрый или Философ. Сегодня мы проследим за его житием…
И сделаем мы это не от хорошей жизни, а от плохого конца глубокой философской мысли в его сочинениях. В домене чистого разума он отличился всего лишь сладкоречивыми проповедями и прочими произведениями на религиозные темы, греческой ревизией кодекса Юстиниана, а также трактатом по военному делу. По забавному совпадению, как раз в последнем этому эксперту не сопутствовал успех его отчима (или отца — по другой исторической версии). Самые жгучие проблемы пришли с севера. Дружественный Константинополю добрый царь Борис удалился в монастырь, и его наследник Владимир в союзе со злыми боярами попытался повернуть анти-языческую политику отца вспять. Тот, узнав об этом, в страшном гневе вернулся в бренный мир, ослепил непокорного сына и поставил на княжение лояльного к христианству младшенького Симеона. Так этот посредственный монах превратился в замечательного правителя. В Болгарии случился новый золотой век, а в Византии – новый грабительский набег. Несогласие по некоторым вопросам импортно-таможенной политики привели славянские полки в греки. Попытка хитроумного императора натравить на оставшуюся без регулярной армии страну племя соседей-мадьяр была мастерски парирована Симеоном при помощи взятки, выданной печенегам. Мадьяры испугались и мигрировали в современную Венгрию, а болгары остались и потрошили тогдашнюю Фракию. Пришлось выполнить все торговые требования разбушевавшихся братьев по вере и вдобавок раскошелиться на ежегодную дань. И на арабском фронте произошли пусть и не самые значительные, но неблагоприятные перемены. Пала Таормина – последняя твердыня в Сицилии. На Востоке мусульмане наступали в Киликии. Ренегат Лев Триполитанский во главе арабского флота ограбил и сжег второй по величине порт страны – Фессалоники, уведя все его население в полон…
Не исключено, что весь этот бардак происходил потому, что самого василевса больше всего занимали совсем другие вопросы. Он застрял на все том же известном нам ВасиЛевском острове, будучи не в состоянии построить мостик престолонаследия на большую династическую землю. Теперь к надписи «здесь был Вася» добавилось «и Лева тоже». Не то, чтобы он был сексуально пассивным мужчиной, скорее, даже наоборот. Еще в нежном шестнадцатилетнем возрасте был женат на девушке по имени Феофано, фанатично преданной Христу. Его же истинную любовь Зою Заутца Василий в припадке гнева выгнал из дворца и насильно выдал замуж в провинции. Неверность благоверного усугубила благочестивый пыл его супруги до клинической даже по византийским стандартам температуры. Она проводила ночи напролет не в жарких объятиях, угождая презренной плоти, а на холодном полу, воспевая славу Иисусу Сладчайшему. К счастью, эта душевная болезнь успешно развивалась и довольно быстро дошла до точки кипения – праведница удалилась в монастырь, где и благополучно усопла. Делом несложной техники было организовать ей пышные государственные похороны и умолить Всевышнего экспресс-методом забрать к себе на небеса мужа Зои, препятствовавшего организации для нее рая с милым во дворце. Астрологи обещали сына, но получилась дочь. А потом у роженицы случилась загадочная болезнь, мрачным аккордом завершившая любовную мелодраму. Долго царь был неутешен, но наследник нужен был столь спешно! Третья по счету жена Евдокия подарила ему вожделенного сына, но умерла в родах, и младенец пережил ее всего лишь на несколько дней…
Казалось, это проклятие убиенного Василия секирой висело над головой кесаря. Христианнейший государь – не язычник и не сарацин. Это какие-нибудь султаны могут окружить себя тройной или даже тридесятерной красотой. А вот православным, по крайней мере на Востоке, это было строго-настрого запрещено. В церковных канонах все ходы записаны. Другой Василий, Святой и Великий, если и разрешал повторное вступление в брак, то со скрипом. Третий он именовал «умеренным блудом» и рекомендовал сопровождать его отлучением от причастия. Ну, а уж четвертый и вовсе считался форменным преступлением. Дело усугублял недавно изданный свод гражданских законов, в котором император собственной рукой подписал наказание соучастникам сего прелюбодеяния. А какой скандал будет, если и следующая по счету супруга не сможет произвести искомого мальчика?! Для Льва это был последний шанс, и он решил в этот раз не философствовать с судьбой, а сыграть наверняка. Утром – наследник, вечером – трон. В игру по этим правилам на правах любовницы согласилась вступить другая Зоя, адмиральская племянница и, что еще более важно, черноокая (карбонопсина – буквально «с глазами как уголь») красавица. Со второй попытки (первой опять была девочка) она разродилась сыном, крещенным под именем Константин. Само крещение, т.е. совершение сего таинства над малышом в св. Софии стало результатом договора счастливого отца с несчастным патриархом. Беда последнего заключалась в необходимости согласований сакральных указов правящей теологической партии с прямыми распоряжениями генсека. Компромиссно договорились предварительно удалить грешницу подальше от дворца. Но спустя всего несколько дней хитромудрый василевс уже вернул преступную мать своему ребенку. Ведь его следующей целью было легитимизовать новорожденного как законнорожденного. Нашелся священник, согласившийся обвенчать его с Зоей в личной часовне. А затем он торжественно провозгласил ее императрицей. И грянул гром…
Разверзлись хляби христианские. Лев, будучи незаурядным политическим деятелем, прекрасно понимал силу церковной иерархии. Посему всегда с особенной тщательностью относился к подбору кандидатур на должность столичного патриарха. Чуть ли не первым его самостоятельным решением стала отставка недружелюбного Фотия. Вместо него на служение был поставлен его собственный несовершеннолетний брат. Кончина оного по причине слабого здоровья принесла Царьградский посох не менее послушному воле царя Антонию Кавлея. Вполне лояльным к императору, в принципе, был и его преемник Николай, бывший личный секретарь василевса. Однако он был обязан прислушиваться к мнениям света, а в нем царил кромешный мрак. Бывшие враги Фотий и Игнатий уже давно примирились в могиле, но распря между их последователями фотианами и игнатианами продолжалась. Последние категорически выступали против выдачи разрешения на женитьбу императора. При этом их голоса, будучи усиленными компиляцией из священных цитатников влиятельного теоретика православия Арефы Кесарийского, явно перекрикивали соглашенцев. И тут мудрый король сделал, вероятно, самый гениальный ход своей жизни. Вместо того, чтобы продолжать тупо давить на прижатого к канатам Николая, он парадоксально предложил возглавить Константинопольский патриархат главе фракции игнатиан Евфимию. Возбужденный неожиданным поворотом судьбы, недавний оппозиционер забыл о морали и нравственности. Он был готов принять на свою душу искомый грех при условии обнаружения хоть какого-нибудь благовидного предлога. Таковым могло стать, например, авторитетное мнение Папы Римского. Задуманная длинная комбинация подходила к матовому финалу. Викарию Христа в этот момент как раз нужна была помощь земных властителей против сарацинов. Николая обвинили в предательстве и освободили от занимаемой должности. Евфимий исполнил обещанное. И теперь маленький Константин имел полное право примерить на себя звание Порфирогенет (Багрянородный)…
Лев Мудрый бесстрашно запрыгнул в последний вагон уходящего поезда — на сей мажорной ноте оборвался рык его жизни. Давайте напоследок сведем небольшой баланс. Он сэкономил деньги казны на возведение дворцов и храмов. Он навел порядок в законодательстве. Он был любим подданными. Самым главным его достижением стало продолжение Македонской династии. Этому василевсу удалось-таки вырваться с ВасиЛевского острова, не увязнув в болоте очередной церковной склоки. Однако, и ему не удалось достичь прекрасного далеко, о котором мечтал Платон в «Государстве». Дорога, вымощенная философским кирпичом, так и не привела его к светлому будущему человечества. Константинополь оставался безумно далек от превращения в волшебный и все еще невидимый Наука-град…
Заметим, что несмотря на все усилия могучего и мудрого Льва, судьба его династии все еще не была в безопасности. Она продолжала висеть — теперь на тоненькой, словно ниточка, шее Маленького Принца Константина. И было достаточно врагов, снаружи и изнутри империи, желавших ее безжалостно оборвать. Наука выживать – в Блоге Георгия Борского…
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.
Не только в геометрии нет царских путей, но и в истории тоже. Казалось бы, чего проще – плавай себе в первоисточниках, да отцеживай из них базу данных погуще. Однако недаром многие мыслители аналитической традиции (например, Куайн) ставили под сомнение «наивное» мнение эмпиристов о существовании четкой границы между обозреваемыми фактами и построенными на их основании теориями. Возьмем для примера утверждение «Варда возродил Константинопольский университет». В нем всего четыре слова, два из которых прямые ссылки — не ошибешься со смыслом? Однако, оставшиеся несут на своей шее в неявном виде скрытый модельный груз. «Возродил» предполагает то, что нечто сначала существовало, а потом было закрыто. На самом деле, некие схожие по замыслу учреждения эпизодически функционировали в Царьграде со времен императора Феодосия II-го. Но имеем ли мы право их отождествлять с высшей школой в Магнавре? С «университетом» дело еще хуже. Это понятие — латинских корней и выросло на западной ментальной почве. Оно вызывает в современности прочные ассоциации с крупным заводом по производству ученых. На самом деле, в Византийском смысле речь шла о финансируемом государством учебном заведении для образования чиновников и теологов, причем, скорее всего, камерных размеров. Нам также известно, что ректором тогда служил знаменитый Лев Математик, прославившийся тем, что его, якобы, пытался сманить в свой Дом Мудрости халиф аль-Мамун. А еще лекции по философии там читал известный нам по предыдущей статье патриарх Фотий. В действительности же, далее чем на начальное изучение «Начал» Евклида или штудирование сочинений классической патристики почти наверняка тогдашняя наука не распространялась. Получается, что мы не в состоянии правильно интерпретировать факты без предварительного наличия теории. С другой стороны, без первых вторые тоже не построишь. Так и живем, в бесконечном цикле пытаясь вырваться на волю из герменевтического круга…
Нередко мы используем те же, что и в древности, слова, но с сильно измененным безжалостным временем значением. Возьмем, например, чуть ли не сакральную в некоторых местах «демократию». Нынче она практически повсюду «репрезентативная», а в античности была «прямая». Это означает, что сейчас народ пускают управлять государством в редкие избирательные моменты, культурно дирижируя процессом формирования его гласа при помощи СМИ. А вот ни в чем не повинного Сократа засудили всем обывательским миром (точнее, почти всем, за вычетом женщин и рабов), что усугубило неприязнь потомственного аристократа Платона к данной форме политического устройства общества. Его ученый соратник и идейный противник Аристотель с присущим ему здравым смыслом рассудил болезненно современно (хоть и опять за вычетом женщин и рабов). Как художник-ремесленник должен учитывать в своем творении особенности своих материалов, так и не существует оптимального социального способа правления, в отрыве от качеств граждан. Кому-то, может быть, и культ личности показан, а вот свободным греческим полисам, глядишь, и диктатура пролетариата будет полезна. Другими словами, плюсы и минусы есть у каждой структуры. Скажем, в монархическом строе хорошо то, что нет затрат на борьбу за престол, а плохо то, что титанам духа наследуют эпигоны. Плоды, упавшие неподалеку от своих родителей, крайне редко сохраняют все свои потребительские свойства в новых поколениях. На ум приходят разве что семейства Бахов или Бернулли. Так воспринимаем эту проблему мы сейчас. А вот как это понимали в Византии девятого-десятого веков от Рождества Христова? Адекватные ментальные модели этой истории еще ждут своих аистов на небесах. Впрочем, можно с уверенностью заявить – у людей тогда было намного меньше генотеизма. Зато было наверняка в изобилии аргументов от-Всевышнего. Помимо этого, считалось естественным, что дети получают наследство от своих отцов. Это казалось правильным и справедливым, что вело к образованию династий. Государство для василевсов было еще не «я», но уже собственностью своя…
«Македонская династия» — еще одна плохо переводимая на современный комбинация слов. Для начала, ее предполагаемый основатель Василий, был этническим армянином, говорившим на греческом языке с распознаваемым акцентом. Но это еще ерунда — вроде бы он родился в соответствующей Византийской феме-провинции. Настоящая проблема не в «немакедонская», а в том, что и «не-династия». Сменивший его на президентском посту Лев VI вряд ли был его прямым биологическим отпрыском. Некоторые особенности Византийской социальной игры в монархию — будущий кесарь достиг императорской ложи из глубокого партера, происходя из бедной крестьянской семьи. Своим возвышением был обязан милостям Михаила III-го. Вожделея положение любимчика-фаворита, он не погнушался стать воспевателем, прихлебателем и собутыльником его вечно пьяного величества. Помимо этого, по явному запросу василевса, желавшему в обход церковных запретов втащить даму своей плоти во дворец, вступил в законный и, скорее всего, фиктивный брак с некоей Евдокией Ингериной. Впоследствии, уже скушав с потрохами своего господина, Василий планировал сделать наследником собственного старшего сына от первой жены красавчика Константина. Безвременная кончина оного в самом соку юности повлекла за собой глубокое горе для отца и репрессии для следующего по возрасту, по всей видимости, неродного принца. Таким образом, с большой вероятностью, в действительности знаменитая «Македонская» оказалась продолжением предыдущей «Аморейской» династии. Именно поэтому я предлагаю ее только на сегодня переименовать в «ВасиЛевскую»…
Впрочем, без ненужных трепыханий совести галопом перескочив через два трупа своих прямых начальников, безграмотный конюх по-хозяйски подошел к обретенному им в Авгиевом состоянии добру. Первым делом отстранил от патриарших дел другого участника былых имперских оргий – Фотия. Отнюдь не мести, а корысти ради – возврат из ссылки не до конца замученного Игнатия позволил залечить схизм с престолом Святого Петра. Возобновление партнерских отношений с неудачно христианизированной Болгарией стало вторым позитивным следствием этого решения. Римские миссионеры греческих священников не слаще. Царь Борис вновь смиренно просился под ортодоксальную руку Царьграда. Политической гибкости нового руководство в этот раз хватило для того, чтобы даровать тому искомого доморощенного архиепископа. И на фронтах империи пришел относительный успех. Пусть Крит и Сицилию отбить у сарацин не удалось, зато получилось сильно потеснить еретиков-павликиан, отвоевать у слабеющего халифата ряд стратегических пунктов в долине Евфрата и освободить Бари в Южной Италии. Славянские племена послушно один за другим впрягались в узы православия. Их усиленно крестили в Сербии, Македонии и Греции. Амнистированный Фотий вроде бы организовал первую попытку экспортировать греческую веру на Русь, а когда трон патриарха освободился, то вновь оккупировал его. В столице шли интенсивные строительные работы. Вновь возведенная церковь под соответствующим названием «Неа» могла по слухам соперничать убранством со св. Софией. Казалось, возвращалось время Юстиниана Великого! В идеальной модели будущего Василий видел себя собирателем некогда утерянных земель имперских. Венцом его государственной деятельности должен был стать союз с Западом, причем с позиции силы. Предполагалось, что под венец пойдет его первенец и дочь императора Священной Римской Империи. Но на этом его царский путь и подошел к концу – тут как раз случилась беда-как-всегда, упомянутая в предыдущем абзаце – самый завидный молодой жених христианского мира скончался при неизвестных исторической науке обстоятельствах. Безутешный Василий остался на острове, пока обитаемом и со стрелки которого еще было видно прекрасное далеко. Но уже со всех сторон его окружала враждебная вода…
Ушла навсегда родительская любовь. Ей на смену пришли приступы депрессии и даже безумия. Теперь его преемником должен был стать чужеродный Лев, лелеявший совсем другие амбиции. Не в родного отца пошел тот и не в приемного, а в проезжую ментальную модель. Не вширь развивать хотел государство, а вглубь – грызть гранит учености. Наверняка, еще и подсидеть его желал?! Так не бывать этому! Науськиваемый не в меру святым Фотием, он позволил своему отношению к юноше превратиться из плохо скрываемой неприязни в открыто демонстрируемую ненависть. Арестовал и бросил потенциального заговорщика в темницу — без суда и следствия. Что было у того впереди – ссылка, кастрация, выколотые глаза? Избавление принесла царская охота, при помощи которой спасался от тоски семидесятичетырехлетний Василий. По официально опубликованной версии, гигантский олень умудрился вытащить его из седла, волоча после этого за собой на протяжении пары десятков километров. Спустя несколько дней мучительная агония завершилась смертью. По правдоподобной современной догадке, он пал жертвой банального дворцового переворота. Династия, пусть и совсем не македонская, тем не менее, продолжалась. Трон неожиданно и даже синхронично унаследовал двадцатилетний молодой человек. Это был вне всякого сомнения самый высокообразованный кесарь с момента основания Константинополя. Кесарь, которого его современники назовут «Софотатос» (Мудрейший), а наша Википедия просто «Мудрый» и даже «Философ». Удастся ли новому василевсу на ВасиЛевском острове возвести прекрасные здания Академии? Наведет ли он мосты в светлое будущее? Грядет ли Возрождение на Востоке? Найдется ли царский путь для науки Второго Рима?!
Увы, интригу риторикой мне поддержать вряд ли удастся — вам слишком хорошо известен ответ в конце учебника истории. Высокая философия сгинула в пучине теологии, более того, теперь уже Льву пришлось драться с церковью за право продолжить ВасиЛевскую династию. Если б Вы были василевсом, то сколько б имели жен? У россиян нет султанов. Зато есть модели — в Блоге Георгия Борского…
Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.