№421. Дело Ягелло

С такой великолепной короной, и все еще на свободе?! Людей манит, словно сороку на блестящие предметы, изобилие разноцветных кнопок в кабинетах на условных Капитолийских холмах или в Кремлевских кабинетах. Между тем, история, как естественная, так и обыкновенная убедительно свидетельствует о том, что лучше выживают те особи, что выбирают житейскую стратегию диаметрально противоположную неудержимому стремлению к державной власти. Крошечная мышка, спрятавшись в норке, имеет больше шансов оставить многочисленное здоровое потомство, нежели цари зверей и их приближенные. Заурядный мещанин, пристроившись за фикусом, в среднем проскрипит дольше и благополучнее, нежели могущественные президенты и их великие визири. Причина тому проста – верхние этажи социальной пирамиды у всех на виду. Мало того, что папарацци рождают за их счет сенсации. Их солнцеликие обитатели обречены постоянно опасаться затмений — они не в состоянии расслабиться и не имеют права на ошибку. Им перемывают косточки на каждой кухне. На орехи им там достается за любые, ничтожные огрехи. Да и после смерти по-человечески не усопнешь – мы все судим, в какой ряд их определить, к мудрым Сократам или к презренным Геростратам. Для польского народа, по-славянски значительную часть своей жизни проводящего в славном прошлом, одним из самых популярных венценосных персонажей является упомянутый нами на прошлом занятии счастливый победитель при Грюнвальде. Откроем-ка и мы с вами сегодня толстенную папку, содержащую дело Ягелло…

Вот этот пожелтевший от времени скромный листочек мы положили в нее заблаговременно. Напомню – знаменитый Ян Длугош почитал первого из Ягеллонов человеком слабохарактерным. Решения в его голову, якобы, попадали исключительно через ушную раковину, посредством нашептывания придворных. Рассудком же самого монарха, будто бы, правили предрассудки – он не переступал порог, не преломив трижды соломинку. Есть основания полагать, что любовь к этой модели у летописца была с интересом, поскольку в точности следует предпочтениям его патрона, Збигнева Олесницкого. Тот же в свою очередь, хоть и начал свое восхождение к власти при Грюнвальде, получив награду за храбрость с рук самодержца, впоследствии, набрав политическую силу, возглавлял магнатскую оппозицию, т.е. тоже был судьей пристрастным. Потому нас не должна удивлять оценка известного польского историка Павла Ясеницы: «Судьба распорядилась так, что самым выдающимся представителем новой династии стал ее основатель», поддержанная перпендикулярным вышеприведенному суждением о целеустремленности монарха: «Владислав II Ягелло в целом хорошо знал, что хотел – довольно редкое качество среди политиков». Кто тогда прав и кто виноват, почти наш современник или почти современник короля?! Вряд ли мы вправе судить об усредненном отношении к своим чаяниям в среде политиков без соответствующих статистических данных. Лично я сомневаюсь не только в том, что они наличествуют, но и в том, что их вообще можно собрать, а Владимир Путин с его загадочными припадками безумия нерепрезентативен. Что же касается черт характера интересующей нас личности, то мы не в состоянии сделать искомый вывод из его известных бестолковых привычек – кто из средневековых вельмож не увлекался охотой или женщинами?! Да и несколько странные для могучего государя пристрастие к пению соловья в лесу или категорическое неприятие вина, что приписывались врагами его языческому прошлому или навязчивым страхом перед отравлением, на нынешний вкус не так уж его компрометируют. А как тогда предлагается учредить надзор за моделями в непрозрачной, хуже того, давно усопшей голове?! Некая осмысленность действий присуща любому человеку, вне зависимости от происхождения его менталок, из внутреннего или внешнего источника.

Следующий довод Ясеницы кажется более содержательным: «Он никогда не забывал наставление своего отца о двух главных врагах Литвы [Орден и Москва] и избегал создания дополнительных фронтов, т.е. внешней политики, создающей новые конфликты. Его последователи провалились в этом отношении». Увы, это оптическая иллюзия – утверждение одновременно банально истинно и нетривиально ложно. Действительно, Ягелло за чуть не полвека своего правления так и не ввязался в сомнительные зарубежные авантюры. Однако, и возможностей для этого у него, почитай, что не было – его по рукам и ногам связывали сеймы, т.е. люди калибра Збигнева Олесницкого. Лично он был бы не прочь вскарабкаться сам или подсадить кузена князя Витовта на трон святого Вацлава, куда их, кстати сказать, действительно приглашали умеренные гуситы, но от фатальной ошибки возглавить проклятых церковью еретиков его удержали мудрые про-папские советники. Что касается продолжателей его дела, то и позиция на Великой Шахматной доске международной политики создалась тогда совсем иная. В первой половине 15-го столетия неудачливый душитель чешской свободы Сигизмунд фактически потерял Богемию, зато хваткой бульдога вцепился в Венгрию. А вот после его кончины ввиду отсутствия наследника надлежащего пола образовавшийся вакуум власти были обязаны заполнить ближайшие соседи. Примерно в то же время от Золотой Орды окончательно отпочковалось Крымское ханство. Над Подолией и Галицией на постоянной основе повис меч угрозы вторжения, неизбежными стали и грабительские рейды татар в более удаленные вглубь государства земли. Но самое главное, спустя поколение турецкий цунами уже разбил вдребезги фортификации Константинополя и обрушился со всей своей несметной силой на Европу. Польше по своему географическому положению на восточной окраине христианского мира, поневоле пришлось стать его щитом. Таким образом, если в отношении развязывания войн Ягелло и превосходил прочих Ягеллонов, то не за счет своих морально-волевых качеств.

Перейдем к следующей записи в личном деле, предназначенной для понижения рейтинга с чемпионского до гроссмейстерского: «Он сохранил Великое Княжество посредством вхождения в унию, но вскоре разбазарил лучшие возможности, открывшиеся через это». Налицо типичный дискурс времен разделенной Речи Посполитой. Мы уже знаем, что поворот избушки Вильно к Западу передом, а к Востоку задом был ходом отнюдь не форсированным, а бытьможным. Ягелло мог сохранить Великое Княжество множественными способами, в том числе приняв православие, исповедуемое большинством его подданных и даже родственников. Мог он и взять в жены по предложению Дмитрия Донского его дочь. Пришлось бы ему тогда раболепствовать перед Московскими тиранами – принципиально недоказуемый бы-тезис. «Как ни странно, он не сумел использовать оба потенциала – Тевтонских рыцарей в виде неприятеля и Польшу в виде союзника – не [только] их краткосрочную выгоду, но [и] на перманентной основе…» Здесь Ясеница присоединился к хору голосов, издавна, еще с Яна Длугоша, певших анафему королю, нерасторопно не воспользовавшемуся великолепной победой в Грюнвальдской битве для того, чтобы окончательно изгнать из многострадальной отчизны терзавших ее псов-рыцарей. И впрямь, территориальные приобретения после окончания военной кампании свелись к пшику. Я не буду бороздить бы-пространства, а вместо этого заявлю, что грубой ошибкой было бы недооценивать ментальные достижения горе-полководца. И дело не только в пресловутом развенчании мифа о непобедимости крестоносцев, падении их престижа. «Такова была воля Господа» отражало не только духовную слабость государя, но и оказалось ловким дипломатическим ходом. Перед апостольским престолом, основным покровителем тевтонцев, объективную военную и финансовую слабость королевства удалось объявить доброй силой, размидрашить как нежелание проливать христианскую кровь. Как показали дальнейшие события, то был поворотный пункт счастливой звезды Ордена, обусловивший ее падение из зенита в надир. Впрочем, и этот блестящий стратегический успех вряд ли был следствием далекого просчета вариантов…

На сладкое у нас осталась похвала: «И все же Владислав Ягелло принес гражданские права в Восточную Европу, на самом деле, ввел в обиход само понятие этих прав – и это возможно, было его самым долгосрочным достижением». Увы, сей десерт резко попахивает евроцентризмом. В этой менталке дикари и дикарки, обитатели нынешних Литвы, Белоруссии и Украины, равно как и нехилой части России, получили с барского плеча короля дизайнерского покрова шубу гуманных законов, способную укутать их от перипетий жизни и заодно отучить от ношения шкур звериных обычаев. Что правда, население Великого Княжества постепенно стало играть в социальные игры по новым, импортированным из короны, т.е. большей частью немецким правилам. Однако, и в заплесневевший от времени исконный рецепт вполне можно было добавить приправу из гражданских прав, несмотря на отсутствие соответствующего понятия. Некоторые его модельные ингредиенты были хоть и экзотическими на современный вкус, но пищей вполне здоровой и съедобной…

Сделаем и мы свой скромный вклад в досье Владислава Ягелло. Трудоемкой задачей для средневековых государей Европы было обеспечение престолонаследия. Не то, чтобы они страдали от недостатка сексуального драйва или сказывались последствия последовательного скрещивания с себе подобными. Проблема заключалась не в произведении потомства как таковом, а в том, чтобы оно произвелось от законной матери. В нечеловеческих условиях «жениться по любви не может ни один король» до постельных отношений дело зачастую вообще не доходило. А если и доходило, то младенцев и рожениц нещадно косила смерть, что и произошло с несчастной девочкой королевой Ядвигой. Добавьте к вышесказанному трудности получения папского разрешения на развод – и станут понятными причины вышеупомянутого опустошения некогда многочисленного Люксембургского дома. Литовскому выскочке на польском троне удалось зачать династию. Да какую! На протяжение чуть не двух столетий продолжатели его дела, по существу, доминировали в Восточной Европе и влили свою кровь в жилы чуть ли не всех монархов Западной. Подобно библейскому Аврааму, польского короля ожидал баснословный успех в расплоде и размножении лишь на склоне лет. С четвертой попытки он отказался от браков по расчету и выбрал себе желанную молодую супругу. Православная Сонька Гольшанская, переименованная по принятию католичества в Софию, успела подарить семидесятилетнему, то есть находящемуся по тогдашним понятиям в преклонном возрасте, мужу двух здоровых мальчиков. Злые языки говорили, что не без помощи сторонних лиц. Однако, энергичной рекламной кампанией слухи удалось развеять, мало того, добиться признания прав уже третьего по счету Владислава на краковский трон. И это было немаловажным достижением, которое довел до победного конца все тот же Збигнев Олесницкий. Польша, равно как и ее соседи Венгрия и Чехия, в те времена были монархиями наследственно-выборными. На практике это означало, что, хотя приоритет принадлежал генетическим потомкам усопших самодержцев, это не гарантировало им короны…

Подводя итоги, пятьдесят лет правления Ягелло стали периодом почти безмятежного младенчества новорожденной польско-литовской унии. Стране удалось избежать существенных катаклизмов, сохранить высокую христианскую репутацию и при этом подорвать могущество мешавшего дальнейшему росту Тевтонского Ордена. Развивались и ментальные модели — в Краков приехали и обосновались в тамошнем университете немало бежавших из гуситской Праги интеллектуалов. Однако, стоит воздержаться от того, чтобы воспеть «Славься!» не нашему королю. Не его заслуга в том, что великолепная корона не раздавила его, что ему удалось всю жизнь провести на свободе и оставить за собой потомство. Не его усилиями было подготовлено и безопасное место для колыбельки науки. То Боже хранил сего царя, сотворив его слабым и недержавным.

А еще чем Он тогда занимался?! Сложа длани на небесных лаврах не почивал, будьте покойны. Самое подробное дело ВК – в Блоге Георгия Борского.

Примечание: Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.