Вопросы, обнаружение феноменов, формирование понятий
Подробнее в статье: Фазы развития моделей
Серфинг по гигантскому океану ментальных моделей – с большим отрывом популярнейший спорт homo sapiens. Мы проводим за этим увлекательным занятием основную часть своей взрослой жизни. Главным аксессуаром нашей экипировки являются очки абстрактного видения. Мы можем взлететь в небеса Платона, убрав из рассмотрения большинство атрибутов реальности. И тогда многочисленные отдельные индивидуумы для нас сливаются в единые формы-универсалии. Или подкрутить резкость по рекомендации Аристотеля, взглянув на вещи под микроскопом логического анализа. И тогда единые сущности превращаются для нас в набор многочисленных предикатов. Мы в состоянии уйти в мета-контекст методом «самовзора», т.е. включить в рассмотрение самих себя. Эту способность мы называем самосознанием, и она является нашим благословлением и проклятием одновременно. Наконец, мы можем бросить взгляд на модели с той или другой стороны. Тогда один и тот же человек представляется нам то грудой потребляемых им бургеров и прокладок, то контейнером для переноса генетического материала, а то и сосудом Божиим. Человек ни то, ни другое, ни третье. Человек все это, одновременно вместе взятое. Так вот, все эти (мета-) уровни и углы абстракции определяют наше восприятие любого жизненного феномена. Если они не совпадают между собеседниками, то им не удается найти общий язык. Абстрагирование – первый шаг сложного процесса понимания людьми друг друга. Абстрагируясь от него, трудно согласовать их точки зрения между собой. Непросто и промаркировать их как верные или ошибочные, если не задаваться вопросом о том, что мы собственно стремимся достичь. Любая абстракция является релевантной или наоборот только в контексте целей, которые нами преследуются. Подытоживая, в свободной продаже наличествует оптика с разными диоптриями, фокусировкой и фильтрацией информации. Каждый волен покупать и использовать ту, которая ему нравится. Означает ли это кромешный релятивизм — несравнимость ментальных моделей между собой?!
Эта история началась несколько статей тому назад. Начав с логики, мы перешли к мыслительным экспериментам. Затем нас заинтересовали математический платонизм и его популярнейшая альтернатива – кластер верований под общим ярлыком «натурализм». Оттуда мы попали на территорию метафизических поисковых работ современной физики. Что же объединяет все эти с виду разные темы? Для того, чтобы узреть эту общность, придется нам настроить объективы абстрактного видения на бесконечность. В начале все было ясно. Любой мыслительный эксперимент можно рассматривать, как дедуктивный вывод (и наоборот). А вот потом в фокус нашего внимания попала проблема обнаружения направления этого вывода – каким образом ученым удаются такие остроумные фокусы? Не тупым же перебором?! Настроив свои локаторы на эту волну, мы обнаружили несколько вариантов интерпретации. Эпистемология покоится на онтологии (т.е. вопрос откуда приходят знания зависит от того, как устроен мир). Именно этот ветер занес нас в открытое многочисленным спекуляциям море космологии. До сих пор я высказывал в своих текстах или менее явном подтексте неудовлетворение всеми пройденными нами моделями. Сегодняшняя статья посвящена pars construens. Что же по затронутым темам нам может сказать теория моделей (в дальнейшем ТМ), загадочно отсутствующая в рунетовской викиальности? Праотец Платон – прав ли он? Давайте сегодня рассмотрим все «за» и «против» — sic et non.
С каких позиций ТМ будет производить оценку? В соответствии с изложенной в первых строках сего текста метамоделью нам предварительно следует ознакомиться с характеристиками ее приборов абстрактного видения. Последние, в свою очередь, определяются теми сверхзадачами, которые она себе ставит. А модель эта, друзья мои (смею Вас уверить, в резком отличии от своих носителей), — крайне амбициозная особа. Пытаясь описать житие моделей, она по сути своей всем менталкам менталка. Претендует она ни много, ни мало как на статус развитой философской системы, т.е. на когерентный набор взглядов на основные вопросы бытия. Откровенно говоря, такой откровенной наглости мы не встречали очень давно. Развить отвлеченные априори фундаментальные соображения в конкретные синтетические построения, как это замышлял Декарт?! Найти лазейку в мир вещей-в-себе, наличие которой отрицал Кант?! И даже, быть может, помирить религию с наукой, что не удалось Лейбницу?! Необыкновенно высокие цели объясняют выбранный моделью запредельно низкий уровень абстракции – она пытается объять практически весь необъятный спектр известных нам явлений природы, как физической, так и психической.
Так вот, ТМ согласна с платонизмом в том, что почитает интуицию математиков за феномен, требующий объяснения. Однако она разделяет и убеждение натурализма в том, что этот способ познания не может быть уникальным, он должен подчиняться общим правилам игры -научного способа познания мира. Правда, при этом ТМ переворачивает эту аргументацию вверх головой. Это самое обычное дело в философии. Modus ponens одного мыслителя – modus tollens другого. Натурализм пытается запихать математику в прокрустово ложе методологии естественных наук (точнее, того, что он понимает под этим). Однако исследовательская работа и физика, и химика, и представителя любой другой успешной ученой дисциплины включает в себя фрагменты полетов по платоновским небесам. Без правильно поставленных вопросов нет приносящих интересные результаты экспериментов. Без предварительно сформулированных гипотез нет вопросов. Без интуитивно ощущаемого направления поиска нет гипотез. Более того, ТМ не ограничивает свою базу данных исключительно фактами из жития платоновских небожителей и всяких прочих ученых. Она не находит принципиальных различий когнитивного подхода науки с мыслительной деятельностью простых смертных. Если психологи нам не врут, то мы все без исключения бороздим бы-пространства наших ментальных моделей всякий раз, когда ищем объяснение случившемуся или планируем свою деятельность на будущее. При этом время от времени мы все интуитивно ощущаем направление, в котором следует мыслить, несмотря на комбинаторные трудности процедуры поиска.
Что такое вообще пресловутый мыслительный эксперимент? Положим, диалоги Платона – это уже sic или еще non? Притчи Иисуса? Утопии Кампанеллы или Мора? Дистопии Оруэлла или Хаксли? Вообще произвольная метафора или гипербола? Вообще произвольное литературное произведение? Кстати, почему только литературное? Сюда, похоже, относится любая творческая деятельность. Пабло Пикассо: «Я не ищу. Я нахожу.» Моцарт: «Откуда и как [музыкальные] идеи приходят, я не знаю и не могу их заставить [приходить] силой». Что насчет расчета вариантов шахматистами? Они тоже зачастую выбирают ходы шестым чувством. Не буду касаться мистических религиозных переживаний, обращусь напрямую к Вашему личному опыту. Разве Вы никогда не делали в своей жизни интуитивный выбор? Широко распространены интроспективные наблюдения многих людей, которые мы именуем паранормальными. Должны ли мы все от всех этих феноменов абстрагироваться только на том основании, что они не вписываются в наши лучшие научные теории? ТМ полагает, что нет. Любая наша ментальная модель – потенциальный мир, на котором мы можем ставить мыслительные эксперименты.
Что тогда насчет претензий платонистов о независимом существовании своих абстрактных сущностей? Что такое вообще «существование»? Легко можно догадаться, какой именно ответ заготовила ТМ на этот характерно Хайдеггеровский вопрос. В качестве первоэлемента мироздания она постулирует, конечно же, модели. Ранее мы обсуждали ментальную разновидность этой живности и дали ей упрощенное определение – это множество объектов, связанных отношениями между ними (математики именуют это структурами). Это в статике. Но помимо этого, каждую модель можно «запустить», исполнив над ней ту или иную операцию. Если это делать, регулярно (и даже циклически), то мы получим т.н. «живую» или прото-модель. Добавление времени в модель существования – тоже характерно Хайдеггеровское решение. Это уже получается динамика. В представлениях ТМ «оживают» наши ментальные модели только в тот момент, когда мы ищем ответы на поставленные им вопросы. Онтологический статус статической ментальной модели в ТМ, тем самым, отличается от динамической прото-модели. Это все равно как программа, хранящаяся на диске, против исполняемой в оперативной памяти компьютера. Можно сказать, что только последние существуют «по-настоящему», в обычном не-Хайдеггеровском понимании этого слова. В этих терминах математические миры «материализуются» только тогда, когда мы их изучаем. Если это верно, то не имеет сакрального смысла вести дебаты о единственно правильных наборах аксиом – типа ZFC теории множеств. Как геометрия может быть определена не-Евклидовым образом, так не исключены подобного рода альтернативы и в других областях.
Эта позиция очень близка т.н. конвенционализму, ярким представителем которого был знаменитый Анри Пуанкаре. Его типичное высказывание мы предложили прокомментировать нашим читателям: «Аксиомы Евклидовой геометрии не являются ни синтетическими априори интуициями, ни экспериментальными фактами. Они – конвенции». ТМ во многом согласна с этой теорией соглашений, но не до конца. Исторически рождение большинства наших математических моделей (вплоть до самого последнего времени) было обусловлено практическими нуждами человечества. Цели направляли процесс абстрагирования, соответственно, первоначальное создание моделей не было произвольным выбором. Этим путем еще в далекой античности люди построили ментальные модели арифметики или геометрии. Однако, будучи единожды созданными, они стали развиваться каждая своим путем, что и привело к образованию таких понятий как мнимые числа или геометрия Римана. В современности, когда зарплату математиков не связывают напрямую с пользой, которую они приносят, они свободны изобретать те миры, которые им интересны. И здесь — далеко не каждая модель одинаково интересна для изучения. Вы никогда не играли в китайские шахматы (象棋)? Я вот одно время увлекался, и доложу Вам – вроде бы фигурок там тоже разных немало, да и правила весьма самобытные. Тем не менее этот мир не сравнить с миром шахмат индийских (интернациональных) по глубине. Аналогично, когда сейчас многие математики отвергают Геделевскую аксиому конструктивности V = L (как вероятно «ложную») — может оказаться, что они чувствуют всего лишь ненужное упрощение своей любимой модели.
Подводя итоги, ментальные модели разного уровня абстракции иногда все же можно сталкивать друг с другом чугунными лбами. Платонизм- колокол математики. Отсюда его звон об особом статусе их абстрактных миров. Натурализм был занят распеванием торжественного гимна науке. Отсюда попытки вовлечь всех ученых в общий победный хор. Теорию моделей интересовал весь мир моделей без исключения. Отсюда стремление к поиску универсальной гармонии между ними всеми. Эти модели все же сравнимы между собой – уровнем своего развития, количеством объясняемых с их помощью феноменов. Если позволить ТМ облачиться в судейскую мантию, то чемпион — Платон.
Хорошо, давайте предположим, что платонические чувства — реальность. Каков тогда может быть механизм их работы? Что из себя должен представлять наш мир, чтобы в нем нашлось для них место? Примерно таким путем шло развитие моделей ТМ. И привело оно к весьма неортодоксальным результатам. Любителям догм и учебников разрешается не посещать следующую лекцию. Для всех остальных паранаучная фантастика – в Блоге Георгия Борского.
«Познай самого себя» — говорили мудрые древние греки, но и современные авторитеты нисколько не сомневаются, что они были правы.
Уважаемые читатели, дорогие друзья! Пара слов о самом себе. Без малого четверть века тому назад я покинул свою историческую родину, бывшую страну коммунистов и комсомольцев и будущую страну буржуев и богомольцев.
Ну вот, мы и снова вместе! Надеюсь, что Вы помните — в прошлый раз я определил тематику своего блога как «История моделей».