№2 Тернистая логика

Философия — не догма, но и не руководство к действию. Это утверждение можно считать доказанным горьким российским опытом. Что это тогда? В предыдущей серии я убедил себя (надеюсь, что и Вас) в том, что бедность ее ощутимых монетизируемых результатов — не порок. Если она и не приносит человечеству немедленной прагматической пользы, то только потому, что ее функция в построении ментальных моделей — подготовительная для дальнейших эмпирических исследований и практического применения. Снаружи, таким образом, это легитимная научная деятельность. А как это ощущается изнутри? Скорее, как спорт, который я бы уподобил альпинизму. Сходство я усматриваю и в том, что в нем нет очевидных победителей и побежденных, и в красоте открывающихся с высоты видов (на ментальные модели), и даже в смертельной опасности сорваться в бездонную пропасть беспочвенных метафизических спекуляций. Сегодня, как и было обещано, мы постараемся проинвентаризировать то снаряжение, при помощи которого философы штурмуют пики своих «измов».

И снова предложенная мной аналогия работает. И здесь философам не до жира материального благополучия, жить бы в мире своих излюбленных менталок. Все, что у них есть — спецодежда из терминов и путеводная веревка логики. Начнем с униформы. Все люди прикрывают наготу своих моделей многими слоями из слов. По-другому коммуникация между нами никак не получается, поскольку надежных телепатических приемо-передатчиков пока еще никто не изобрел. Однако зачастую пестрые наряды прекраснословия покрывают уродливые тела совершенно плоских банальных мыслей. Философы часто занимаются прямо противоположным делом – намеренно раздевают модели до голых пропозиций, выпячивая тем самым убогость (или наоборот) того, что они на самом деле из себя представляют. Во многом именно в этом словесном стриптизе (и построении логического скелета нашего языка) видит свою сверхзадачу современная аналитическая философия. Если Георгий Борский в этом скандальном поведении до сих пор замечен не был, то прежде всего потому, что писал в легком жанре.

Конечно же, как и у людей любой профессии, у философов есть свой особый лексикон. Его наличие вовсе не является системой нашивок и опознавательных знаков, предназначенной для локализации коллег. Этот птичий язык, скорее, побочный эффект того вида, который открывается с высоты птичьего полета их мысли. Он настоятельно требует особых слов для описания. Людей со стороны обилие малопонятных терминов часто раздражает и отталкивает от чтения «заумных» книг. Особенно тяжело приходится людям неискушенным в западноевропейских языках. Дело в том, что, как это ни прискорбно, если оставить марксистов в скобках нашей многострадальной истории, то вклад русскоязычного населения планеты в общую философскую копилку совершенно несоизмерим занимаемой им географической территории. Это жестокая несправедливость должна и может быть исправлена. Если вместо условной переброски сибирских рек с севера на юг заняться фактической переброской европейских философов с запада на восток, то ситуацию можно быстро взять под контроль. Однако пока этого не случилось, и приходится ломать язык и запоминать сущую абракадабру без всяких понятных славянам ассоциаций.

И тут на помощь простому необремененному наличием познаний из толстенного философского словаря блогочитателю приходит мнемоника. Эта древняя покровительница всех студентов до сих пор продолжает свою благотворительную деятельность. Думаю, что и постсоветские школьники прекрасно осведомлены о крысиных повадках биссектрис. Латино –говорящим этот стишок зазубривать никогда не требовалось, поскольку им сразу видны этимологические корни подобных слов. Но и им учеба медом не казалась. Положим, в средние века требовалось зазубрить все многочисленные фигуры силлогизмов логики Аристотеля. Каждой из этих тварей было назначено имя, из которого можно было расшифровать ее формулу. Например, Barbara– в ней три буквы А описывали структуру силлогизма, а согласные — процедуру его редукции. Схожим образом поступим и мы с Вами. В самом ближайшем будущем нам потребуются несколько общеупотребительных в философской среде слов. Начнем по порядку. ..

Когда в дни моей ранней юности (я еще тогда не говорил на многих живых языках и не читал на мертвых) мне впервые встретилось слово «предикат», то ничего кроме ступора это у меня не вызвало. На самом деле все очень просто. Это всего лишь «описание», однако понимаемое в несколько более общем смысле. Положим, мы все согласимся с тем, что в «Сократ умный» второе слово описывает первое (называемое субъектом). Однако, когда мы говорим: «Сократ – человек» или «Сократ бежит», то обычно не называем это «описанием». Вот как раз для таких случаев удобно слово «предикат». И вот как раз по этому самому случаю я для Вас сочинил небольшой мнемонический стишок:

Предикат – субъекта брат

Описывает все подряд

Следующее важное понятие на сегодня – слово «пропозиция», которое я уже использовал выше по тексту. Его можно, конечно, перевести как «высказывание», но опять пропадет часть семантики. Что это такое? Положим, я говорю: «Георгий Борский находится в Голландии». Ту же мысль можно выразить по-другому, например, «В Нидерландах живет Георгий Борский». Ее же несложно перевести на произвольный язык, хоть английский, хоть китайский. То самое, что остается неизменным за всеми этими словами, и принято называть пропозицией. Можно было бы конечно сказать «смысл» (или как это делаем мы – ментальная модель), но философы до сих пор не договорились о том, что является смыслом «смысла». Посему:

Пропозиция – скромная девица

Словно за волосами прячется за словами

Для ряда философских терминов в русском языке можно найти точные семантические аналоги, более того, хлесткие и с моей точки зрения даже более точные, чем общеупотребительные слова. Активно используемое мной «бы-пространство» — хороший пример такой (с моей точки зрения) удачной находки. К сожалению, процесс развития русского языка хаотичен и заключается большей частью в импорте готовой иностранщины. Поэтому, хотим мы этого или нет, приходится ее запоминать. Для этого тоже есть известные приемы. Скажем, многие путают дизъюнкцию(что означает «или») с конъюнкцией («и»). Запоминается их отличие на самом деле очень легко – достаточно сообразить, что у этих слов совпадает количество букв «и» внутри (два в первом случае, одно во втором). Последним на сегодня станет важное для философов условное выражение «если А, то Б». При этом «А» называется антецедентом, а «Б» – консеквентом. Для запоминания этой тарабарщины можно использовать «если А, то Ка».

Мои скромные способности не позволили мне, к сожалению, придумать ничего лучшего. Уверен, что среди наших читателей найдутся настоящие поэты. Предложите свои варианты мнемоник для наших читателей?!

Итак, мы вкратце обсудили и осудили научный жаргон, обозначив некоторые пути борьбы с этой общей бедой. Как уже должно было быть понятно из контекста, помимо обмундирования, главным средством восхождения философов к свету истины является логика, прежде всего дедуктивная. Это совсем не то, что воспел сэр Конан-Дойл в приключениях своего героя Шерлока Холмса. Тот занимался т.н. абдукцией (термин американского философа Чарльза Пирса), т.е. строил наиболее правдоподобные догадки, объяснявшие его наблюдения. В отличие от этих фокусов дедукция новую информацию создавать не умеет, но зато бережно ее сохраняет. Подобно тросу альпиниста, с ее помощью из посылок можно сделать новый (иногда совсем неочевидный) шаг, который будет гарантированно выверенным и правильным. Если же Вы стоите на болотистой почве, т.е. посылки страдают от ложности, то и вывод заразится от них той же болезнью. Забавно, что из взаимно противоречивых посылок логически можно вывести вообще что угодно – например, то, что Бог существует или наоборот. Важно понимать, что моделей дедуктивных логик существует много, но наиболее релевантными из них для философов являются исчисление предикатов и пропозиций.

Я уже исчерпал свой лимит контента, не прокомментировав вопрос нашей викторины. Закругляюсь ускоренным движением пера. Один из выдающихся психологов прошлого века Жан Пиаже как-то выразился следующим образом: «Размышление есть не что иное, как логика пропозиций». Что мы можем сказать об истинности этого высказывания? Если вернуться к истокам, то изначально Аристотель и его ученики перипатетики (а за ними и стоики) видели логику как инструмент («органон») для конструирования правильных и обнаружения ложных рассуждений (таких как софизмы). Однако развитие этого формализма (особенно после Фреге – запомните это имя) привело к тому, что с его помощью удалось смоделировать практически все конструкции нашего языка. В эйфории от этого интеллектуального достижения у ряда видных ученых (таких как Гильберт или Рассел) возникло мнение о том, что именно так и мыслит человек (по крайней мере, взрослый и развитый). Как мы видим, со временем этот тезис подхватили и психологи. Это типичный пример того, что можно назвать наивным реализмом в философии. Суть его в тезисе, что если определенная модель корректно объясняет некий феномен, то постулируемые ей сущности и механизмы реально существуют.

Однако последующие события поставили этой менталке серьезные, возможно, неразрешимые вопросы. Попытки реализовать искусственный интеллект при помощи разработанных систем логики (например, при помощи языка Пролог) не дали ожидаемых результатов. Дело в том, что логикой можно проверить правильность готового вывода, но как определить его направление?! Положим, из «1 = 1» дедуцируется бесконечное число никому ненужных пропозиций (1 = 1) И (1=1), (1=1) И (1=1) И (1=1) и т.д. Со временем нейрологам не удалось обнаружить машины логического вывода в нашем головном мозге, да и психологами экспериментально было доказано, что мы мыслим вовсе не при помощи modus ponens, modus tollens и прочей честной компании. Сегодня я предлагаю под занавес всем желающим убедиться в этом самостоятельно нашим традиционным опросом. Задача следующая: представьте себе, что у Вас есть набор карточек. С одной стороны у них всегда нарисована буква, с другой — цифра. На столе лежат карточки A, Б, 2 и 3. Предложена гипотеза: если на карточке находится А, то на обороте всегда 2. Какие карточки минимально следует перевернуть, дабы попытаться ее опровергнуть?

Правильный ответ и его обсуждение будут опубликованы в следующей статье (или в комментариях к опросу). На сегодня нам осталось резюмировать, что рейтинг тезиса, высказанного Пиаже, на сегодня весьма низок и продолжает падать. История, как и я сегодня, тоже закруглилась (хоть и в другом смысле) и вернула нас к изначальной Аристотелевской трактовке. Логика (и сопутствующая терминология) вовсе не являются необходимыми атрибутами повседневной жизни людей. Это просто необходимая философская экипировка. Это те тернии, через которые лежит путь к свету звезд истины. Но их совсем несложно научиться преодолевать. Хотите, я Вас научу?! Идем со мной?!

Лучше гор могут быть только модели, на которые Вы еще не смотрели. Я хотел бы Вам побольше рассказать о дедуктивной логике. Но это очень долго и скучно. В последней конъюнкции предикатов второй ингредиент совершенно неприемлем для популярного блюда, даже научного. Поэтому у нас будет кратко и весело. Вляпаемся в логические ляпы – с Блогом Георгия Борского.