№254 Брит Царя Великого

Однажды после велогонки погнались зрители за победителем: «Стой, парень, подожди, мы тебя наградим!» Быстро бежал могучий Асил, а преследователи – еще быстрее. Вот уж совсем близко они, настигают, сейчас схватят его за конечности. Стукнул тогда Асил пяточкой по каблучку, врубил пятую, и припустил с ускорением из послед­них сил. Добежал Асил до своей норы, а люди сели рядом с квартирой и ждут, когда выйдет. Лежит обессиленный Асил на мягком диване и спрашивает:

— Уши мои, что вы сделали, чтобы я первым пришел?

— Мы прислушивались к догоняющим гонщикам.

— Правду говорите, но зачем это было нужно? Глаза мои, а Вы чем отличились?

— Зорко глядели и помогали вычислить кратчайшую дистанцию.

— И это верно, но я бы, глядишь, и без вас обошелся. Ноги мои, а Вы чем занимались?

— Мы крутили педали быстрее всех!

— Ага! Вот вы-то во всем и виноваты!

И высунул он Асилесову пяту из-за двери. Ухватилась толпа за нее, обвязала лавровыми венками. Вытащи­ли Асила силой наружу, затискали насмерть и похоронили под нобелевской стеной…

Я, конечно же, осовременил и вывернул наизнанку русскую детскую сказку неслучайно. Мораль этой ментальной модели — на уровне попкорна для народа, но я сейчас ее еще дополнительно разжую. Поиски лауреатов в цельном организме общества столь же абсурдны как решение лисы наказать свой пушистый хвост. Мы награждаем отдельных героев, напрочь забывая о той социальной лестнице, которая позволила им вскарабкаться столь высоко — на пьедестал почета. Хуже того, статический характер этого рейтинга зачастую оказывается вреден для дальнейшего развития личности, придавливая ее могильным гранитом вечной славы. Бесплатные деньги бывают только в человеколовке. Но присказка закончилась — нам пора возвращаться к реке ИМ (Истории Моделей) и теме предыдущей статьи. В ней мы поставили под сомнение адекватность звания Великого для Карла, милостию Господа самодержца королевств Австразии, Нейстрии, Ломбардии, Саксонии и т.д. и т.п.. По нашим критериям получилось, что это была самая заурядная личность, разве что незаурядных размеров и сексуальных аппетитов. Но ведь в Википедиях сказывают, что с его именем было связано не только кровопролитие, а и самое что ни на есть Возрождение, культурное, каролингское?! Сегодня я предлагаю убедиться в том, что и в этом достижении доля его личных заслуг была не столь высока. Хорошо известно, что за кулисами театра абсурда по имени жизнь часто прячутся настоящие кукловоды – главнокомандующие, визири или олигархи. Этот красочный персонаж в церковной иерархии был всего лишь дьяконом. Соответственно, не был он ни серым, ни кардиналом. Тем не менее, ему удалось в едином лице по-библейски совместить три ипостаси. Он одновременно, причем успешно, выполнял функции министра образования, партийного идеолога и политического советника. Поскольку родом был с Британских островов, а то, что мы называем национальностями, изобрели значительно позже, то мы назовем его бриттом. Брит Царя Великого…

В одну волшебную трубу вливается 10 ведер нефти в час, а выливается 5. Сколько потребуется времени для приобретения двухэтажного особняка на французской Ривьере?! Если Вы в состоянии решать подобного рода задачи, то по стандартам каролингского времени принадлежите к интеллектуальной элите, тогдашнему аналогу нынешних физиков-теоретиков или прочих ученых. Тем не менее, и до этого уровня следовало еще дорасти. Помог высокородным девочкам и мальчикам, взрослым и обыкновенным, в этом нелегком деле своими учебниками Алкуин из Йорка. Пришел, увидел, убедил – по такому сценарию протекала его интеракция с Великим цезарем. Дело было в Парме, куда сорокалетний повелитель прибыл по оказии папского помазания своих детей (на королевства в Ломбардии и Аквитании), а пятидесятилетний мыслитель по случаю паломничества по Италии. Чем именно ему удалось поразить своего царственного собеседника? Скорее всего, банальным жонглированием однострочниками, историями и анекдотами из жизни замечательных людей, античных и христианских, на латыни. Во всяком случае, он, произведя должное впечатление, получил министерский портфель и карт-бланш на культивацию и распространение знаний. И удерживал его на протяжении долгих четырнадцати лет, после чего не был уволен, но ушел на пенсию. На первых порах это была Академия на колесах, сопровождавшая Карла в его военных кампаниях. Сказывают, что в промежутках между кровавыми баталиями суровый воин наслаждался изящной словесностью и мечтал – «эх, мне бы дюжину таких мудрецов, как св. Иероним и св. Августин»! Один, во всяком случае, был у него уже в наличии. И он не сидел на одном месте, слагая руки и стихи, а постепенно отыскивал себе соратников в Богом забытых монастырях. Осев в новой имперской столице, богатом возлюбленными Карлом горячими источниками Ахене, открыл при дворце школу. Каркас ее программы передач должен был составить знаменитый тривиум. Недаром его в свое время усиленно рекламировали Марциан Капелла, Кассиодор, Исидор Севильский и многие другие авторитеты. Теперь таинства грамматики, риторики и диалектики (искусства логического диспута) проникали в узкие массы населения. Последующий квадривиум (арифметика, музыка, геометрия, астрономия) имел статус современного нам высшего образования…

Отчетливые отпечатки пальцев моделей Алкуина обнаруживаются и на руководящей линии партии. В частности, он произвел существенный вклад в формирование официальной позиции каролингского правительства по отношению к ряду теологических вопросов. Как мы помним из истории Византии, там рейтинг иконоборчества осциллировал по синусоиде. На одном церковном соборе культ святых лик разоблачали как врагов христианского народа, на следующем реабилитировали. Некий Теодульф при дворе короля Карла выступил с резкой критикой возобновления полноценного иконопочитания в Константинополе. На суждение самого Алкуина повлияло два основных фактора. Во-первых, мнение его Достопочтенного предтечи в Нортумбрии по имени Беда (кстати, во многом благодаря ему мы ведем летоисчисление от Anno Domini). Тот благоразумно предлагал выбрать срединный путь – ни мира, ни войны, а вопрос спустить на тормозах. Во-вторых, большую роль сыграли его философские симпатии. Как мы помним, Божественный Платон низко оценивал наши телесные функции, такие, как зрение, отдавая явное предпочтение способностям бессмертной души, таким, как понимание. Соответственно, использовать святые образы разрешалось до того уровня, пока это не переходило в безобразное почитание деревяшек как идолов. Ближе к европейскому телу Христову возникла другая болезненная ересь – т.н. адопционизм. Вспышка ментальной эпидемии произошла в Испании из-за очевидного несоблюдения социальной дистанции с заразным исламом. Эта была очередная отчаянная попытка разрубить узел христологических и просто логических противоречий победившей ортодоксии. Сектанты осмелились утверждать, что, хотя по небесной линии Христос происходил напрямую от Отца, человек Иисус из Назарета был для Всевышнего всего лишь приемышем. Тем самым людям было гарантировано спасение по причине генетического сходства с Сыном Лейтенанта Бога. Если эта идея вам кажется не лишенной смысла, то вы ошибочно считаете себя православным (-ой). Алкуин блестящей риторикой разгромил происки нечестивцев. Основной аргумент «от неисповедимости» выдает влияние классиков патристики и Тертуллиана — «где разум сбоит, там необходимой становится вера».

И в политических выходах Карла Великого на авансцену истории Алкуин служил для него верным суфлером. Его влияние прослеживается во многих королевских эдиктах. Это он поддержал своим весом знаменитый слоган Renovatio imperii, из которого спустя века родился Renaissance — Возрождение. И это, скорее всего он срежиссировал спектакль, превративший обычного rex Francorum в гордого imperator Romanorum. «До сего времени трое людей занимали самую высокую позицию в мире – Папа, император и король франков. Ты – более благороден в своей мудрости. Ты – внушаешь большее благоговение в благородстве твоего королевства. Благополучие церквей Христовых покоится только на тебе» — так льстиво и вкрадчиво проникали ментальные модели закулисного Титана мысли в сознание венценосного Карлика. И тот, не смущаясь возмущением далекого Константинополя, позволил Папе Льву III-му помазать себя на царствие во время торжественной мессы в честь юбилейного 800-го (Достопочтенный Беда ошибся в подсчетах всего на несколько лет) Рождества Христова. Хай живе победоносный Карл, волей Божией Великий Августейший Император ромеев – веселился и ликовал весь Вечный Город!

Что же осталось из всех этих благих начинаний на бренной Земле?! Увы, дворцовая школа не оправдала надежд эволюции ментальных моделей в природе. Производству ученых так и не удалось оторваться от уровня кустарщины. Недоросли франкских олигархов упорно не желали грызть гранит науки. Они не хотели стараться и учиться, но желали драться и жениться. Плохо помогало и принуждение к всеобщему начальному образованию. По «Хартии современной мысли» каждый монастырь и аббатство должны были иметь школу, в которой мальчики (вот он, неприкрытый сексизм!) могли бы изучать Псалтырь, музыкальную нотацию, пение, арифметику и грамматику. Однако еще при жизни Карла Великого свирепые викинги (датчане) разорили и сожгли обитель Линдисфарн. В золу превратились библиотеки Ярроу и Иона у побережья Нортумбрии, в прах земной – обитавшие в них монахи. И все же скорбный труд глубин средневековья не пропал до конца. С уверенностью можно сказать, что без Алкуина многие сокровища мировой культуры исчезли бы насовсем. Усилиями его переписчиков от неизбежной смерти посредством ветшания были сохранены не только рукописи Святых Отцов, но и такие сокровища латинской литературы, как произведения Цицерона, Вергилия, Горация. Но, возможно, еще более важным наследством для духовных правнуков Брита Царя Великого стал сам исторический прецедент инспирированного им Возрождения…

Итак, и эта попытка привить науку к обществу насильно сверху провалилась. Я сказал «и», имея в виду параллельные благие намерения багдадских халифов аббасидской династии. Деятельность Харуна ар-Рашида, подарившего Карлу Великому великого слона, по амплитуде ничуть не уступала европейской. Только знак производной у этих исторических кривых был противоположным. Впереди у арабской весны был «Дом мудрости» аль-Мамуна. У каролингской осени все уже было позади. Но в кромешном мраке искры истины виднее – в Блоге Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.