№258 Жизнь за Царя Небесного

Все, хватит, надоело! Я уже оттрубил на этом месте без малого три года. Впрочем, жалуюсь вовсе не на это, а на то, что провожу все последнее время за решеткой строгого режима — определенного стиля. Как-то незаметно для меня самого эта модель родилась, окрепла и заковала мои тексты в прочные железные кандалы. Мои мысли теперь послушно и поспешно ложатся в прокрустово ложе привычных выражений, символов, аллюзий и метафор. Даже обрубать ничего не надо. Недалеки те времена, когда роботов можно будет запрограммировать меня пародировать. Не бином Ньютона — комбинируй себе веру с мерой и Бога с блогом, противопоставляй попкорн науке, да воспевай никому неизвестные сомнительные теории. Да, вот еще по каноническую форму забыл – статья должна содержать ровно пять абзацев, два первых из которых отводятся на философскую прелюдию, а последний на приторно апофеозный финал… Кто в этом виноват?! Наверное, прежде всего я сам, упорной защитой своего «барокко» и «эксклюзивного ресторана» от критики со стороны. Но и почтеннейшая публика привыкла видеть в моих статьях театр одного актера строго заданного амплуа. Что же делать?! Свободу Георгию Борскому, вот что! Я намерен в самое ближайшее время сбежать из-под ментальной стражи на волю. Отправлюсь-ка я на творческие поиски очередного Нового Света, постепенно отрекаясь от старого, привычного мира. Очень хочется приблизиться к современным чаяниям, писать проще и … как бы правильнее выразиться, функциональнее, что ли? Отдаю себе отчет в том, что могу через странствования в неведомых водах потерять большую часть своей аудитории. Придется экспериментировать, делать первые неумелые шаги в неопробованных литературных жанрах. Спотыкаться и падать, страдая от рецидивов незалеченных привычек. Но я, как истинный нераскаявшийся еретик, предпочитаю риск – благородное, хоть и неблагодарное дело. Не имею права призывать вас идти со мной. Смиренно прошу — оставайтесь с нами?!

Вот уже прошла неделя, как он бессильно лежал, полыхая жаром. Упрямая хворь никак не желала оставить его в одиночестве, несмотря на горячие молитвы монахов и холодные примочки лекарей. Может быть, наступил его час предстать перед Господом?! Сон никак не приходил. Зато его длинной вереницей посещали видения. Вот он в Равенне, в прохладном, узком и тесном, словно гроб, фамильном доме у рынка. Смотри, Петя, это Царица Небесная! А это мама, набожная христианка, стоит на коленях перед иконой Мадонны… Родила восемнадцать детей, но только трех из них Бог не забрал к себе в рай младенцами. Сколько ей было, когда сама отдала Ему душу? Наверное, уже под сорок, возраст для женщины преклонный. А вот отца он совсем не запомнил, хотя ему было уже года четыре, когда тот умер. Наверное, он был слишком занят, чтобы возиться с такой малявкой. Сам ушел навсегда, но долги за ним остались. В деревне, конечно, тоже можно было бы жить, если бы не эти грязные свиньи… Чтобы не быть дармоедом на шее старшего брата и его семейства, пришлось конвоировать их пузатые величества, а самому отощать до костей. И реветь от побоев. И он смотрел в глубокое голубое небо. И точно знал – скоро сдохнет. И пускай – там так хорошо! Но что предвещал этот белый крест из облаков?! И почему его давеча погладил по голове приходской священник?! А, может, и впрямь матушка выпросила на него благословение у самого Святого Ромуальда?! Воистину! Слава Тебе, Господи, слава Тебе! Это — другой, тоже большой, но добрый брат, в приятно пахнущей благовониями сутане. Имя ему было Дамиан, а теперь через это и он сам стал Дамиани. Нет, даже Petrus Damianus, поскольку нынче для него наступила новая жизнь — в школе. Боже, какое внезапное счастье! Как хотелось ему оправдать доверие! Как он стремился учиться! Всевышний, как желал служить Ему! Как вожделел отдать Царю Небесному всю свою жизнь!

Кольнуло в сердце. Острая боль прошла, но надоедливое нытье осталось. Как мучительно долго тянется время, когда не можешь уснуть… Тогда то-он и заработал бессонницу, зубря спряжение латинских глаголов ночи напролет. Вот он – Диавол! Там спрятался, в самом темном углу. Хочет, супостат, украсть его бессмертную душу. Наверняка, безбожной грамматикой и соблазнил когда-то Враг Человеческий Адама и Еву. Научил склонять существительное «Бог» во множественном числе. Нет! Он — не язычник, не идолопоклонник, не цицерониан! Он – христианин! Прочь от мирских соблазнов! Ближе к Всевышнему! Служить Ему не частями, а целиком! В монастырь! Нет, только не Клюни – ему нужна была не роскошь, а суровая жизнь отшельников. Но и в одиночной келье его слабый разум продолжали смущать нечестивые образы. Молитвой и постом, веригами и бичеванием день за днем, год за годом убивал он похотливую, неверную плоть. Ибо сказано: «Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные – жизнь». И монашеская братия по достоинству оценила его религиозный пыл. Теперь он был аббатом. Теперь он мог установить подобающую святой обители дисциплину — бичевания и вериги, посты и молитвы. Великая слава об их духовных подвигах, об их праведном житии распространилась по городам и весям. Издалека приходили паломники, желая приобщиться к излучаемой здесь Благодати. А он ликовал вместе с Господом! Но теперь ему явилось новое Откровение – его великой миссией было излечить все тело Христово. Страшные язвы покрывали его тогда – симония и содомия, разброд и шатание. Прогнила даже самая его голова, на престол Святого Петра временами претендовали по три Папы одновременно. И это его советами, его письмами, его усилиями в католической церкви появились первые признаки выздоровления. И вот он – кардинал. И вот он – легат. И вот он – на пути в Милан. В этом великом городе Св. Амврозия, где когда-то тот крестил Блаженного Августина, давно творилось неладное. Иереями становились исключительно бездарные и беспутные отпрыски богатых родителей. Полученные за мзду должности использовались ими как доходные места – все покупалось и продавалось. Даже низкородные бюргеры и ремесленники были возмущены их многогрешной жизнью. Нисколько не скрываясь, блудили они с любовницами и заводили от них детей. Нисколько не смущаясь, проводили свободное время за пирушками и развлечениями. Подобно Иисусу Спасителю, разогнал он этот вертеп менял в Храме Его. Подобно Святым Апостолам, не отдал волхвам за деньги Духа Святого…

Он попробовал повернуться со спины на бок, но у него не получилось. А вот Всемогущий может абсолютно все. Маловеры! Они позволили себе в этом усомниться! Во всем богомерзкие философы виноваты. Если бы Христу они были нужны, разве выбрал бы себе учениками простых рыбаков?! Что стоят мудрствования Платона, Пифагора или Евклида по сравнению с божественной простотой Библии?! Знайте свое место – прислужников на кухне теологии. Может ли Бог оторвать цвет от предмета?! Да, может. Может ли создать человека размером с гору?! Конечно. Может ли Дух Святой исходить от Сына?! Ох уж, эти греки-еретики. Можно ли вернуть утраченную девственность?! Он знал, что св. Иероним утверждал — невозможно. Но делал тот это в письме, предостерегая паству. Недаром в Евангелии сказано: «У Бога не останется бессильным никакое слово». И еще сказано: «Богу же всё возможно». Разве не смог Он его, свинопаса, поднять до епископских высот? Только нечестивцы говорят – если Всевышний не хочет вернуть невинность, то он не может это сделать. Тогда все, что для Него возможно – это то, что Он на самом деле делает. Абсурд! Господь может восстановить порванную плоть – это раз. И еще может простить грехи, открыть путь к Спасению – это два. Кажется, в De Divina omnipotentia было еще какое-то три? Он напрягался, но никак не мог вспомнить. Внезапно пришло в голову — может ли Бог согрешить сам?! Зло – недостаток добра, это понятно. Отсюда следует… Что же отсюда следовало?! Впрочем, неважно. Он захотел перестать думать на эту тему, и тут вдруг вспомнил, о чем тогда размышлял – можно ли изменить прошлое, сделать так, чтобы никакого позора как бы и не было?! Чтобы не было его жизни?! Чтобы не было грехопадения?! Чтобы не было Воскресения?! Нет, и об этом лучше не надо. Всемогущий – одно единое слово, а сколько проблем… Он страшно устал. Скрипнула половица. Это уже шли монахи – читать заутреню. И он приобщился Святых Таин. И он мирно почил. И некоторые видели, как душа его отлетела в рай. И некоторые слышали, как ангелы пели: «Славься, славься, святой Первый Рим!».

Так будущий Учитель Церкви Петр Дамиани отдал за дело Царя Небесного всю свою жизнь. Ему удалось геройски завести в непроходимое болото многочисленные полчища неприятелей. Увы, вместе с греховными от его рук и мыслей пострадали и рядовые модели, и полезные — философские. Впрочем, эволюционные изменения продолжились и после его смерти. Реформы формы продолжаются – в Блоге Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.