№233 С носом и без

«И сделали сыны Израилевы по слову Моисея и просили у Египтян вещей серебряных и вещей золотых и одежд. Господь же дал милость народу [Своему] в глазах Египтян: и они давали ему, и обобрал он Египтян» (Исх. 3, 20-21). Ловко это они оставили доверчивых дураков с носом?! Или все же сами были одурачены божественным начальством — караул, вор в Торе-Законе?! «Он утер нос своему оппоненту несколькими метко подобранными цитатами из классиков марксистско-ленинской философии». Орёл?! Или пешка в руководящих руках партии?! «Она потратила двести пятьдесят лет своей жизни на интенсивные тренировки, и завоевала-таки Вселенский кубок по космическому слалому вокруг и около черных дыр». А как вам поведение этой гостьи из будущего с моральной точки зрения?! Если по нынешним критериям, то ей полагаются лавровые венки, бурные аплодисменты и прочие радости плоти. А вот не факт, что это отношение к профессиональному спорту переживет века. Запросто могут возобладать другие соображения, скажем, о том, что потраченное время и энергию можно было бы посвятить значительно более благим занятиям. Когда мы сейчас осуждаем проделки иудейских хитрецов или деяния советских подлецов, то используем современные нам измерительные приборы нравственности. А ведь они были совсем другими до нас, менялись на глазах в нашем настоящем и наверняка будут продолжать мутировать после нас с вами. Преждевременно из этих наблюдений будет заключить то, что объективного добра и зла не существует. Тот же исторический феномен гораздо проще объяснить тем, что многое нам еще неведомо, и мы всего лишь постоянно продолжаем шлифовать наши ментальные модели реальности этической, на манер того, как делаем это с физической… Люди не могут не оценивать, это одна из их наиважнейших психических функций. Но судите правильно, и так же судимы будете. Следующий за этим однострочником дедуктивный ход наводит на мысль о том, что мы должны, как минимум, не спешить подписываться верой под спонтанными реакциями организма. Это значит — стараться с пониманием относиться к поведению ближних своих современников. И тем паче стоит сдерживать негодование или восторг, когда речь идет о персонажах давно минувших дней. Именно эта умеренность в выводах потребуется нам сегодня, ведь я планирую сунуть свой нос в самую грязь интриг императорского византийского двора Ираклианской династии. Кстати, это еще и достаточно опасно. Представьте себе, там запросто можно было не только остаться с носом, но и без него…

Саркофаг из белого оникса с телом усопшего василевса еще охранялся дворцовыми евнухами перед захоронением в Храме Святых Апостолов, как неподалеку от него уже разгорелся смертный бой за власть над живыми. По завещанию империя теперь должна была управляться триумвиратом, в который входили вдовствующая королева-мать Мартина, ее сын Ираклиос и его сводный старший брат Константин. Последний отличался пониженным здоровьем и повышенным аппетитом к спиртному. Тем не менее, когда спустя всего лишь три месяца тот внезапно скончался, мало кто сомневался, что лучший мир ему удалось обрести с помощью доброй мачехи. Похоже, что он тоже придерживался этого мнения, поскольку на смертном одре призвал армию защитить его детей. Приказание было тщательно исполнено, и вскоре непопулярную в народе вероятную отравительницу вместе с детенышем сослали на далекий Родос. Предварительно ей отрезали язык. Дабы не выболтала государственные тайны. И нос. А без этого важного аксессуара личности путь в большую политику Византии был закрыт – претенденты не имели права иметь заметных со стороны телесных увечий. С носом, а заодно и с троном остался сын Константина, по случаю коронации переименованный в Константа…

Его длительное двадцатисемилетнее царствование проходило под знаком стремительного сползания рейха к самому краю пропасти. Сначала сарацины оттяпали у него самую богатую провинцию – Египет. Вслед за ним задрожал последний оплот Византии в Северной Африке – Карфагенский экзархат. Дальше – глубже. Третий праведный халиф Усман одобрил джихад на море. Славные вооруженные силы правоверных разбили православных на Кипре и Родосе. Кесарь наконец-то унюхал приближающуюся опасность и лично возглавил армию спасения. Могучий Аллах даровал арабам очередную победу, а милосердный Христос незадачливому флотоводцу – удачное спасение бегством в чужом платье. К счастью, вскоре госпожа Фортуна криво ухмыльнулась и в его сторону – с приходом в большую политику знаменитого Али на Востоке запылала гражданская война. Коль скоро Всевышний даровал с этой стороны передышку, не повернуть ли нос по ветру на Запад? Так, должно быть, подумал самодержец, и отправился в новый поход по своим владениям. Не исключено, что им двигало банальное желание выменять квартиру в более безопасный район. Но вот столичные подданные подозревали обман и предпочитали другую версию – он, якобы, просто желал скрыться от беспокоившего его по ночам духа без вины убиенного родного брата. Как бы то ни было, высадившись на юге Италии, император устроил сначала марш-бросок в Вечный Город, где отличился креативным обнаружением и последующим грабежом того немногого, что еще не утащили его варварские предшественники. А затем отправился в прямо противоположном направлении, основав штаб-квартиру в Сицилии. Пять долгих лет несчастные туземцы в Сиракузах были вынуждены терпеть его бородатое величество, пока меткий удар слуги во время купания чуть выше носа не положил конец их страданиям…

Но вот мучения оставленных им греков продолжались. Победивший в братоубийственной заварушке халиф Муавия, стремясь зафиксировать благосклонность Аллаха и установить новую династию Омейядов, бросил полчища объединенных под его началом мусульман на штурм Византийского рейхстага. Защищать град Константина довелось другому Константину, четвертому по счету императору с этим именем. Это была жестокая пятилетняя осада. Это был критический момент истории. Это было быть или не быть христианству. Но исламскому бы-миру было не бывать. Вместо беспомощного Константа оборону мегаполиса синхронично возглавил его деятельный старший сын. И нет сомнения, что это его умелое руководство не менее, чем заступничество девы Марии или даже греческий огонь, принесло городу освобождение. Этот День Победы – как он от нас далек! Но купола в России не крыли бы чистым золотом, кабы арабы добили тогда врага. Да и всей прочей Европе пришлось бы прилежно изучать Коран вместо Библии. Но что это мы все прошлое оцениваем по влиянию на настоящее, на себя, родимых? Вернемся-ка лучше к нашему герою. Его достижение и в самом деле трудно переоценить, и оно прежде всего ментальное — был развенчан миф о непобедимости воинов пророка. Окрыленный успехом, недавний триумфатор без слез на глазах полетел отмстить неразумным болгарам. Эти воинственные язычники обосновались на берегу голубого Дуная, эпизодически навещая имперские территории в целях пополнения содержимого своих холодильников и банковских счетов. Однако эта экспедиция принесла в короткой перспективе щелчок по носу — необходимость платить дань рэкетирам, а в далекой способствовала образованию их государства. Зато несомненная удача сопутствовала кесарю на божественном фронте. Созванный им внеочередной съезд теологической партии единогласно подтвердил строгое следование провозглашенной классиками диофизитства доктрине двоичной структуры Христа. Объединенный расщепленным надвое Иисусом, весь народ веселился и ликовал. И тут добрый царь скончался в евангельском возрасте 33 лет. Коли не врут злые бояре, то от дизентерии…

Cui bono? Прямую выгоду от этого события поимел его не в меру амбициозный шестнадцатилетний сын. При крещении ему досталось имя Юстиниан, посему вероятно, что своего Великого тезку, разорителя Академии и соседей за счет собственного народа, он и сделал своей ролевой моделью. Сам же он прославился в истории вспыльчивым характером и неспособностью прозреть будущее дальше собственного носа. Начало его правления казалось многообещающим – относительно успешные военные кампании привели к заключению выгодного мира с арабами. Тогда он обратил внимание на славянское население своего многонационального рейха. Воля монарха – неволя для подданных. Десятки, если не сотни тысяч были депортированы в Малую Азию. В чем была идея переселения народов под самый нос Константинополя? Вероятно, в расширении налогооблагаемой базы. Однако в возобновившихся военных действиях с мусульманами, униженные и разоренные массовым образом дезертировали, что в результате привело к очередным потерям территорий. Никак не удавалось установить силовыми методами и единство церкви. Зато получилось заработать репутацию безумного деспота…

Очередной дворцовый переворот не заставил себя долго ждать. Собиратель земель имперских остался без носа, зато с Крымом – новым местом прописки-ссылки. Его династия, казалось бы, исчерпала себя – на троне забавлялись в чехарду самозванцы, причем за проигрыш в эту игру расплачивались носами. Однако Юстиниану удалось убедительно доказать, что не в носах счастье. Находясь за кулисами большой политики, он вошел в союз с хазарским каганом Ибузиром, который подарил ему не только золото для нового носа, но и собственную сестру в качестве жены. И вскоре объединенная языческая армия уже стояла у врат Царьграда. Тайные агенты бывшего василевса впустили отряд его воинов за неприступные стены Феодосия. Болгарский хан Тервел обрел пурпурную мантию и титул Цезаря. Закованные в цепи идеологические противники обрели мученическую смерть. Кровь ручьями лилась на ипподроме и за его пределами. Полированный нос блестел на солнце. Во всем остальном мало что изменилось с предыдущей отсидки самодура. Он продолжал прежнюю политику, основным принципом которой были приступы неконтролируемой ярости. Жестоко наказана Равенна. Посланы каратели в приютивший его некогда Херсон. Он сам отправился в свой последний поход – в Армению. Не дошел — пришлось вернуться в столицу, но там его уже поджидали очередные коллекционеры носов. Как же нам по возможности справедливо и умеренно оценить итоги его правления, а заодно и Ираклианского столетия в Византии? Замечательно то, что удалось выжить. Позитивно и то, что прекратилась практика ампутации носов. Но у оставшихся с носом нос быстро рос от изобилия лжи и дефицита адекватных моделей…

Зато хватало менталок из категории как-всегда. Важнейшим вопросом века стало отношение к мусульманам. Константинополь устоял под их бешеным натиском. Означало ли это, что Всевышний более не гневался на своих верных рабов?! Но за какие именно грехи тогда он их наказывал? И какое место выделить исламу в мире моделей? Что это – очередная ересь или все же bona fide Откровение Божие? Наш ответ арабскому халифу — в Блоге Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.