№242 Наука-град

Хорошо известно, что Платон поручил управление своим Государством философам. Возможно, несколько менее распространена информация о том, что его утопическая модель, хоть и по сокращенной программе, была несколько раз реализована в истории. Самому Божественному боги ничем не смогли помочь в Сиракузах. Зато в его непосредственных античных окрестностях профессия мудреца-законодателя реально пользовалась некоторым спросом. Скажем, пифагореец Архит возглавлял местную администрацию Тарента, греческой колонии в Италии. И еще сказывают, что софист Протагор разработал конституцию для другого небольшого полиса — Фурии. Но самый известный пример – это, конечно же, знаменитый римский император Марк Аврелий, по совместительству исповедовавший стоицизм, причем на вполне приличном уровне. Сделав прыжок в современность, можно было бы попробовать в тот же ряд тишком разместить и нашего Ленина. Однако, при всем уважении к “Материализму и эмпириокритицизму”, Владимир Ильич вряд ли достоин научных лавров на больших основаниях, нежели Леонид Ильич литературных. Альберт Эйнштейн мог бы тоже пополнить эту коллекцию, но некстати для нас отказался от президентства Израиля, к тому же спекуляции на метафизические темы составляли его хобби, а вообще-то он занимался физикой. Пожалуй, на этом придется остановиться?! Данных маловато, но все же логично заключить, что жестокая эмпирика вдребезги разбила зеленые модельные очки Великого и Ужасного – Изумрудный город ни в одном из этих случаев построен не был. Впрочем, не будем спешить с выводами. Византия десятого века от Рождества Христова – вот что вы позабыли, а я специально оставил для продолжения этой статьи! Вспомним, что в самом финале предыдущей серии там воцарился фиктивный сын основателя т.н. Македонской династии Василия I-го по имени Лев, а по прозвищу Мудрый или Философ. Сегодня мы проследим за его житием…

И сделаем мы это не от хорошей жизни, а от плохого конца глубокой философской мысли в его сочинениях. В домене чистого разума он отличился всего лишь сладкоречивыми проповедями и прочими произведениями на религиозные темы, греческой ревизией кодекса Юстиниана, а также трактатом по военному делу. По забавному совпадению, как раз в последнем этому эксперту не сопутствовал успех его отчима (или отца — по другой исторической версии). Самые жгучие проблемы пришли с севера. Дружественный Константинополю добрый царь Борис удалился в монастырь, и его наследник Владимир в союзе со злыми боярами попытался повернуть анти-языческую политику отца вспять. Тот, узнав об этом, в страшном гневе вернулся в бренный мир, ослепил непокорного сына и поставил на княжение лояльного к христианству младшенького Симеона. Так этот посредственный монах превратился в замечательного правителя. В Болгарии случился новый золотой век, а в Византии – новый грабительский набег. Несогласие по некоторым вопросам импортно-таможенной политики привели славянские полки в греки. Попытка хитроумного императора натравить на оставшуюся без регулярной армии страну племя соседей-мадьяр была мастерски парирована Симеоном при помощи взятки, выданной печенегам. Мадьяры испугались и мигрировали в современную Венгрию, а болгары остались и потрошили тогдашнюю Фракию. Пришлось выполнить все торговые требования разбушевавшихся братьев по вере и вдобавок раскошелиться на ежегодную дань. И на арабском фронте произошли пусть и не самые значительные, но неблагоприятные перемены. Пала Таормина – последняя твердыня в Сицилии. На Востоке мусульмане наступали в Киликии. Ренегат Лев Триполитанский во главе арабского флота ограбил и сжег второй по величине порт страны – Фессалоники, уведя все его население в полон…

Не исключено, что весь этот бардак происходил потому, что самого василевса больше всего занимали совсем другие вопросы. Он застрял на все том же известном нам ВасиЛевском острове, будучи не в состоянии построить мостик престолонаследия на большую династическую землю. Теперь к надписи «здесь был Вася» добавилось «и Лева тоже». Не то, чтобы он был сексуально пассивным мужчиной, скорее, даже наоборот. Еще в нежном шестнадцатилетнем возрасте был женат на девушке по имени Феофано, фанатично преданной Христу. Его же истинную любовь Зою Заутца Василий в припадке гнева выгнал из дворца и насильно выдал замуж в провинции. Неверность благоверного усугубила благочестивый пыл его супруги до клинической даже по византийским стандартам температуры. Она проводила ночи напролет не в жарких объятиях, угождая презренной плоти, а на холодном полу, воспевая славу Иисусу Сладчайшему. К счастью, эта душевная болезнь успешно развивалась и довольно быстро дошла до точки кипения – праведница удалилась в монастырь, где и благополучно усопла. Делом несложной техники было организовать ей пышные государственные похороны и умолить Всевышнего экспресс-методом забрать к себе на небеса мужа Зои, препятствовавшего организации для нее рая с милым во дворце. Астрологи обещали сына, но получилась дочь. А потом у роженицы случилась загадочная болезнь, мрачным аккордом завершившая любовную мелодраму. Долго царь был неутешен, но наследник нужен был столь спешно! Третья по счету жена Евдокия подарила ему вожделенного сына, но умерла в родах, и младенец пережил ее всего лишь на несколько дней…

Казалось, это проклятие убиенного Василия секирой висело над головой кесаря. Христианнейший государь – не язычник и не сарацин. Это какие-нибудь султаны могут окружить себя тройной или даже тридесятерной красотой. А вот православным, по крайней мере на Востоке, это было строго-настрого запрещено. В церковных канонах все ходы записаны. Другой Василий, Святой и Великий, если и разрешал повторное вступление в брак, то со скрипом. Третий он именовал «умеренным блудом» и рекомендовал сопровождать его отлучением от причастия. Ну, а уж четвертый и вовсе считался форменным преступлением. Дело усугублял недавно изданный свод гражданских законов, в котором император собственной рукой подписал наказание соучастникам сего прелюбодеяния. А какой скандал будет, если и следующая по счету супруга не сможет произвести искомого мальчика?! Для Льва это был последний шанс, и он решил в этот раз не философствовать с судьбой, а сыграть наверняка. Утром – наследник, вечером – трон. В игру по этим правилам на правах любовницы согласилась вступить другая Зоя, адмиральская племянница и, что еще более важно, черноокая (карбонопсина – буквально «с глазами как уголь») красавица. Со второй попытки (первой опять была девочка) она разродилась сыном, крещенным под именем Константин. Само крещение, т.е. совершение сего таинства над малышом в св. Софии стало результатом договора счастливого отца с несчастным патриархом. Беда последнего заключалась в необходимости согласований сакральных указов правящей теологической партии с прямыми распоряжениями генсека. Компромиссно договорились предварительно удалить грешницу подальше от дворца. Но спустя всего несколько дней хитромудрый василевс уже вернул преступную мать своему ребенку. Ведь его следующей целью было легитимизовать новорожденного как законнорожденного. Нашелся священник, согласившийся обвенчать его с Зоей в личной часовне. А затем он торжественно провозгласил ее императрицей. И грянул гром…

Разверзлись хляби христианские. Лев, будучи незаурядным политическим деятелем, прекрасно понимал силу церковной иерархии. Посему всегда с особенной тщательностью относился к подбору кандидатур на должность столичного патриарха. Чуть ли не первым его самостоятельным решением стала отставка недружелюбного Фотия. Вместо него на служение был поставлен его собственный несовершеннолетний брат. Кончина оного по причине слабого здоровья принесла Царьградский посох не менее послушному воле царя Антонию Кавлея. Вполне лояльным к императору, в принципе, был и его преемник Николай, бывший личный секретарь василевса. Однако он был обязан прислушиваться к мнениям света, а в нем царил кромешный мрак. Бывшие враги Фотий и Игнатий уже давно примирились в могиле, но распря между их последователями фотианами и игнатианами продолжалась. Последние категорически выступали против выдачи разрешения на женитьбу императора. При этом их голоса, будучи усиленными компиляцией из священных цитатников влиятельного теоретика православия Арефы Кесарийского, явно перекрикивали соглашенцев. И тут мудрый король сделал, вероятно, самый гениальный ход своей жизни. Вместо того, чтобы продолжать тупо давить на прижатого к канатам Николая, он парадоксально предложил возглавить Константинопольский патриархат главе фракции игнатиан Евфимию. Возбужденный неожиданным поворотом судьбы, недавний оппозиционер забыл о морали и нравственности. Он был готов принять на свою душу искомый грех при условии обнаружения хоть какого-нибудь благовидного предлога. Таковым могло стать, например, авторитетное мнение Папы Римского. Задуманная длинная комбинация подходила к матовому финалу. Викарию Христа в этот момент как раз нужна была помощь земных властителей против сарацинов. Николая обвинили в предательстве и освободили от занимаемой должности. Евфимий исполнил обещанное. И теперь маленький Константин имел полное право примерить на себя звание Порфирогенет (Багрянородный)…

Лев Мудрый бесстрашно запрыгнул в последний вагон уходящего поезда — на сей мажорной ноте оборвался рык его жизни. Давайте напоследок сведем небольшой баланс. Он сэкономил деньги казны на возведение дворцов и храмов. Он навел порядок в законодательстве. Он был любим подданными. Самым главным его достижением стало продолжение Македонской династии. Этому василевсу удалось-таки вырваться с ВасиЛевского острова, не увязнув в болоте очередной церковной склоки. Однако, и ему не удалось достичь прекрасного далеко, о котором мечтал Платон в «Государстве». Дорога, вымощенная философским кирпичом, так и не привела его к светлому будущему человечества. Константинополь оставался безумно далек от превращения в волшебный и все еще невидимый Наука-град…

Заметим, что несмотря на все усилия могучего и мудрого Льва, судьба его династии все еще не была в безопасности. Она продолжала висеть — теперь на тоненькой, словно ниточка, шее Маленького Принца Константина. И было достаточно врагов, снаружи и изнутри империи, желавших ее безжалостно оборвать. Наука выживать – в Блоге Георгия Борского…

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.