№92. Мертвые модели живого мира

Теизм мертв — это материализм убил его. На самом деле, конечно, еще не совсем, но не надо быть пророком, чтобы разглядеть Царствие Небесное в мрачном будущем сей древней модели. Беда даже не в том, что молодуха злобно гробит старуху, а еще и то, что она это делает, невзирая на взаимоотношения в прошлом. Дело в том, что они кровные родственники, хуже того, здесь вовсю пованивает матрицидом. Подписчикам курса ИМ («Истории Моделей») хорошо известен мой тезис о том, что именно религия родила науку, посредством меметической мутации «любви к Богу», превратившейся в обязательство по изучению «Книги Природы» Всевышнего. Однако для сегодняшней статьи мне и он-то не потребуется. Да и приводить подробности биографии условных Коперника, Кеплера или Ньютона я тоже не собираюсь. Достаточно будет указать на хорошо документированные факты происхождения «Происхождения видов…». Чарльз Дарвин оставил потомкам четкие отпечатки своих ментальных пальцев. В недавней статье я привел вариацию на тему проблемы существования зла, аргумент «от эволюции». Станет ли Всемилостивый Создатель, обладая бесконечными возможностями Всеведения и Всемогущества, на протяжение долгих эонов допускать жестокие страдания недоделанных до человеческого состояния скотов и остающихся в скотском состоянии человеков?! Именно решительное «нет» в ответ на этот неудобный для монотеизма вопрос позволило замечательному ученому прийти с одной стороны к деизму (верованию о политике небесного невмешательства в земные дела), а с другой к своей революционной эволюционной теории. Парадокс заключается в том, что до возникновения последней именно апелляция к удивительно слаженной работе организмов в окружающей природе была самой распространенной формой телеологического аргумента в пользу существования Бога. И Библия, и многочисленные Святые Отцы в тысячу голосов воспевали мудрость Господа и обнаруживали великий смысл в существовании самых экзотических видов. А теперь все перевернулось с головы на ноги – наличие благой цели и Божественного Провидения отрицалось, а рост Древа Жизни потихоньку снизу-вверх из общего корня стимулировался и постепенно утрамбовывался сначала геологией и палеонтологией, а затем генетикой и прочими научными дисциплинами.

Творец уже тю-тю, а креационизм еще нет. Трудно найти современных людей, которые бы, окончив хотя бы среднюю школу, верили сказаниям древних иудеев из книги Бытия в буквальном смысле. У нас слишком много накопилось свидетельств того, что миру значительно больше нескольких тысяч лет, а генеалогия от Адама и Евы создана из ребер древних представлений о мире. Нет, я вовсе не предлагаю креационистов, которые все еще в изобилии обитают в некоторых заокеанских местах, сдать в поликлинику для опытов. Но по-дружески порекомендую им принимать минимум пару пилюль веры в меру перед сном – пусть и не без корыстного интереса, ибо это основной экспортный продукт астероида БГБ. Отдельный вопрос — как homo sapiens может дойти до жизни такой? Конечно же, не без участия некоторых извилин головного мозга. А те услужливо подсовывают на суд сознания следующее прямолинейное решение – может быть, мир был создан Творцом уже со следами длительного эволюционного процесса, специально, дабы ввести нас во искушение?! Эту малонаучную гипотезу в самом деле невозможно опровергнуть. Логически непротиворечиво и философски неопровержимо даже предположение о том, что Вселенная вылупилась из небытия ровно пять минут тому назад вместе со всеми ее сознательными обитателями и их т.н. памятью о т.н. прошлом. Разве что использовать против этой модели довод, который привел в своей знаменитой статье «Ничто в биологии не имеет смысла вовне света эволюции» один из крестных отцов (и по совместительству православный христианин) неодарвинизма Феодосий Добржанский?! Он правильно заметил, что приписывать Господу неправедное желание обмануть своих возлюбленных питомцев организацией лже-артефактов является святотатством…

Кстати, креационизм еще не только жив, но и относительно недавно породил отпрыска-мутанта под названием «разумный замысел» (Intelligent Design). Последний исторический пример из предыдущего абзаца говорит о том, что и в теистической традиции находятся-таки незаурядные мыслители, которые согласны принять эволюцию за научно зарегистрированный феномен, пытаясь затем прикрутить его к своему религиозному кредо. В частности, Феодосий Добржанский находился под влиянием идей Пьера Тейяра де Шардена, узревшего в, с первого взгляда, слепой траектории ручейков жизни Божественное Провидение, уверенно ведущее мир к великолепной эсхатологической «точке Омега». Многочисленные разновидности этих ментальных моделей получили собирательное название «теистического эволюционизма». Это, безусловно, недоразумение, поскольку, строго говоря, почти все они произрастают на территории деизма, милостиво разрешающего миру развиваться без вмешательства потусторонних сил. Впрочем, логически не запрещено и позволить Господу поучаствовать в общем процессе в должности высокоинтеллектуального дизайнера. Правда, при этом приходится пожертвовать догмой Его Всемогущества и Всеведения. Именно этим благим делом занимаются добрые люди из упомянутого выше ментального направления «разумного замысла». Большинство из них – bona fide ученые (например, микробиологи), которые смело атакуют позиции верховных жрецов ортодоксального дарвинизма. Их сила – в слабости нарратива механизма эволюции, прорвавшегося в наши учебники. За полтора столетия существования этой программы исследований так и не было предоставлено решающих эмпирических или математических доказательств ее истинности. При этом открылись новые факты об удивительной сложности строения базовых кирпичиков жизни – клеток. Большая проблема этих моделей – в низком уровне критики, в использовании заплесневелых от времени аргументов. Но их главная беда — в неспособности предложить конструктивную альтернативу. Слово «разумный» само по себе человеку разумному ничего не объясняет…

Тем временем, дарвинизм уже сгинул, да и неодарвинизм еле дышит. Выросшая до зрелого состояния технология (такая, как секвенирование генома) произвела на свет Божий не только большое семейство юных менталочек, но и целые научные направления (такие, как эво-дево), способствующие их дальнейшему размножению. Выяснилось, что, по крайней мере, у прокариотов (но и у эукаритов, и у археев) чуть ли не превалирующим механизмом эволюции являлся т.н. «горизонтальный перенос генов». Викторианское причесанное Древо превратилось в Бор Жизни, и, Боже, как только не переплелись в нем различные ветви! Далее, Дарвин в знаменитом пассаже писал о том, что его теорию опровергнет невозможность обнаружения промежуточных стадий между видами животных. Сейчас же «прерывистое равновесие» — это уже ортодоксия, т.е. natura все-таки facit saltus. Еще глубже в тело клетки, экспериментально обнаружилась, по крайней мере квази-, но отчетливо ламарковская эволюция. Выходит, мы все-таки не пассивные носители эгоистичных генов-репликаторов?! Во всяком случае, с грохотом обрушилась догма неодарвинизма о ПЗУ-шном характере ДНК – в некоторых случаях наш генетический код тоже доступен «на запись». Серьезными учеными с мировым именем и нобелевскими лаврами обсуждается гипотетический алгоритмический характер мутаций в резком противоречии с правящей дарвинистским балом случайностью. До сих пор неразрешенной загадкой является механизм возникновения прото-жизни, обладающей свойствами наследственности и изменчивости, и, следовательно, репликатором, способным в дальнейшем эволюционировать.

Все эти модели находятся на последнем издыхании. Но мы еще нет. И наше дело бывшего советского человека – сказку сделать наукой. Для этого прежде всего следует расчистить в бору ментальной жизни полянку для семян нового. Оказывается, несложно показать, что никакие припарки дарвинизм, хоть палео-, хоть нео- разновидности, не спасут. В этом деле нам поможет математическая теория вычислительной сложности. Я оставлю подробное доказательство этой теоремы для курса философии биологии, а пока приведу его быстрый скетч. Любой организм можно вообразить себе в виде вычислительного процесса, преобразующего сенсорный вход в моторный выход. Тогда мутация представляет собой переход от одной такой «программы» к другой. Известно, что функционирование этой программы зависит, по крайней мере, от некоторых важных параметров – генного кода. И существует строго определенное количество возможных способов его трансформации. Задача – увеличить фитнесс организма, т.е. в данной «позиции» найти такой «ход», который повысит шансы (его потомков) на выживание. Я неслучайно перешел на шахматный жаргон – данная проблема редуцируется (помимо прочего) к т.н. гипершахматам (это известная вам игра на бесконечно расширяемой доске). Последняя же экспоненциально сложна и не может быть в принципе решена в полиномиальное время (по т.н. теореме временной иерархии). Ни одним алгоритмом. В том числе ни одним рандомизированным алгоритмом (т.е. использующим генератор случайных чисел). Вышеизложенное означает, что в общем случае с ростом генома задача поиска адекватных мутаций становится практически неразрешимой. Остались некоторые технические детали, связанные с экзотической возможностью работоспособности дарвинистского алгоритма конкретно в нашем мире. Я их пропущу, а вместо этого процитирую Томаса Нагеля: «Я терпеливо возражал против превалирующей формы натурализма, редуктивного материализма, который предполагает объяснить жизнь и разум через свое неодарвинистское разветвление. Но … я нахожу эту модель априори невероятной – героический триумф идеологической теории над здравым смыслом. Я был бы готов поспорить, что нынешний ортодоксальный консенсус будет предметом для смеха через поколение-другое”. Это высказывание примерно десятилетней давности, безусловно, ошибочно. Смеяться можно начинать прямо сейчас.

Физикализм уже мертв. Это мы убили его. Только что. Обратите внимание на то, что сложные отношения дарвинизма с теорией вычислительной сложности суть производные от его фундаментального кредо. Дабы разрешить его проблемы, нужна принципиально другая метафизика. Для того, чтобы вырастить на Земле известный нам эмпирически Бор Жизни, требуются гипертьюринговские вычислительные мощности (способные решать EXPTIME задачи за полиномиальное время). Помимо этого, строго необходимо поддерживать развитую модель нашего мира. Наконец, в целях ускорения эволюционного процесса важно не выкидывать на помойку информацию о вымерших особях (в каноническом понимании опыт неудачных мутаций никак не используется другими организмами). Все эти необходимые условия несовместимы с физикализмом, зато именно их обеспечивает добрая теория моделей. Снова парадокс – та самая эволюция, которая превратила материализм в законченное мировоззрение, теперь приканчивает и его. Да, многие модели умерли… Но — да здравствует модель! Живой мир вечно и пышно зеленеет. Развитие наших теорий продолжается вместе с ним.

Ох, грешен я – снова увлекся моделями и отвлекся от разбора грехов менталок монотеизма. Каюсь и смиренно возвращаюсь на круги религии. А мы там уже довольно долго крутим заезженную пластинку т.н. доказательств существования Всевышнего. Как вам телеологические рулады, еще не надоели?! Не найдется ли новых шлягеров в репертуаре теологов?! И все-таки философия вертится – в Блоге Георгия Борского.

Модели, предложенные в целях концептуализации исторических событий и оценки деятельности исторических личностей, являются интеллектуальной собственностью автора и могут отличаться от общепринятой трактовки.