Конкурс ментальных моделей (итоги 3-го пятиглавия)

Да простят меня, грешного двоечника, все Троицы мира, Святые и марксистско-энгельско-ленинские! Пятиглавку досрочно выполнить мне не удалось. Хуже того, из гордыни своей сатанинской я вообще сбросил взятые на себя схоластические обязательства. Сорвал, растоптал и уничтожил план по сдаче в ВК таинственных рукописей и увлекательных приключений. Заставил пролетариев умственного труда в БГБ страдать от голода в условиях дефицита попкорна, пищи духовной массового потребления. Каюсь! В том числе в том, что притворяюсь! Ибо нет ни капли сожаления и на самом дне моей пропащей для святоотеческих православных и святотатских левацких душеспасительных проповедей совести. Должно быть, это длительное бытие в ужасном закордонном аду сформировало мое буржуйское сознание. Или, может быть, это ощущение прекрасного безмятежного рая внутри меня настоятельно потребовало дать читателям передышку от стахановской работы отбойным молотком событий, на манер крокодила Гены. Как бы то ни было, и скучный на чей-то вкус антракт можно в идеале использовать для чего-то полезного, скажем, для созерцания моделей. Именно этим сомнительным на первый взгляд занятием были вынуждены удовольствоваться на протяжении нескольких недель наши многострадальные подписчики. Какой же я узрел в этом прок?! А давайте-ка мы устроим сегодня конкурс и, принудив дружным ортодоксальным большинством голосов замолчать предательское еретическое меньшинство, изберем текущую королеву ментальной красоты. Перехожу к представлению основных претенденток на переходящий трон и вечную славу…

Прежде, чем заставить моего героя нырнуть в недра активной жизни, я напоследок устроил ему еще один абзац спиритуалистического сеанса авторства Убертино. Кажется, я забыл упомянуть в прошлый раз, что все изречения этого персонажа были мной позаимствованы с листов его сохранившегося до наших дней «Древа жизни» – «Arbor vitae», правда, не без моей косметической обработки. Другая нестыковочка – анахронизм, поскольку к данному историческому моменту сея нетленка еще не была написана. Однако, подобные менталки уже, безусловно, витали в головах многих миноритов. Но оставим их извергать гром и молнии в сих темных местах. И приступим лучше к воротам Святого Виталия в Болонье. Задумано было красочное полотно процветающего средневекового университетского центра. Вот его-то вам и придется оценить черно-белыми «За» или «Против». Заодно просьба взглянуть на фигуру туристического гида Джио по городу по имени Маркус. Насколько мне удалось сделать ее колоритной и похожей на оригинал?! Наверняка, все догадались, кого я вознамерился спрятать за ширмой страстной любви к путешествиям. Но, возможно, не все узрели, что и этот образ – собирательный. Со знаменитым Миллионом его роднит не только имя, но и манера немного много преувеличивать. Однако, упрямые даты опять не желают играть в Поло. Я, впрочем, вышел из положения, подмешав к нему францисканских странников, которые отправились на Восток еще раньше венецианских торговцев. Повышенное уважение к сочинениям брата Роджера Бэкона – другая нетипичная особенность для негоцианта с пониженным интересом к наукам. Надеюсь, что и вы различили «пусть еще и вдалеке, вдохновенные черты прекрасной дамы Vita Activa». Итак, пришлась ли эта модель вам по вкусу?! Смиренно прошу высказать свое мнение в традиционном опросе и/или комментариях.

Теперь, перескочив в моих корыстных целях через мешающуюся ветку, обратим свой взор на «другую прекрасную даму, происходившую из благородного семейства scientia — наука сомневаться». Едва ли можно ожидать, что богиня Афина-Минерва получит яблоко первенства на организованном нами суде Париса. Участие популярного схоластического интеллектуального вида спорта в нашем романе и состязании может показаться вам странным. Однако, известный медивалист Джеймс Мерфи рассудил иначе: «Disputatio можно было бы грубо определить, как формальное обсуждение [того или иного] вопроса двумя или большим количеством людей, которые защищали противоположные или отличающиеся мнения … Схоластический акцент на тезис, контртезис и нахождение аргументов [в их пользу] должен был иметь свой эффект на все виды [средневекового] дискурса. Было бы сложно назвать более проникающее влияние, что сочеталось бы со столь малыми усилиями, посвященными изучению этого эффекта». Вот я и попробовал закрасить обнаруженный ведущим современным экспертом по древней риторике пробел своими скромными художественными средствами. Заодно посчитал удобным подбросить в колыбель повествования иного исторического персонажа — Сигера Брабантского. Хоть на то и отсутствуют документарные свидетельства, после разгрома, учиненного его моделям в стольном граде Париже в 1277 году, он вполне мог сбежать в Падую. Ведь там впоследствии почему-то образовалось обширное змеиное гнездо аверроистов. А вот уже оттуда он мог наведываться в папскую курию, организовывая по дороге частные диспуты для всех желающих. Итак, перед вами «та вельможная особа, что свела с ума множество смышленых средневековых студентов». Как насчет обитателей астероида БГБ?!

Если ваша крыша еще никуда не поехала, то с нее несложно совершить очередной прыжок, теперь к пятнадцатой по счету и непосредственно предшествующей этой статье главе. Здесь вас ожидают уже знакомые черты лица только что описанной модели, но к ним теперь причерчены некоторые особенности ее характера. Братья-проповедники в самоочевидных целях профподготовки отдавали диспутам особую честь. И с тетивы их луков, натянутой здесь в учении, в преступных врагов матери-церкви впоследствии сорвалось немало стрел, несших смертельные укусы аргументов язычникам, еретикам и схизматикам. Обратите особое внимание на то, что в этой точке две нити романа, до сих пор вившиеся строго параллельно друг другу, впервые переплелись. Как иначе вы предлагаете мне соткать слитную материю своего нарратива?! Фра Феррандо, конечно же, разослал философские камни своего чудесного решения теологической проблемы по всей Италии. Один из них по касательной задел и нашего Джио, по ходу волшебным образом превратив заржавелую ересь Фомы Аквинского в чистое золото божественной истины. Из утешений Марко в адрес своего друга, надеюсь, всем стало очевидным, что то была банальная фальшивка. Но об этом подробнее чуть позже. А сейчас бросим быстрый взгляд на неожиданную новую пассию будущего путешественника — астрологию. Гвидо Бонатти был тоже позаимствован мною из реестра знаменитых личностей. Заглядывая вместе с ним в грядущее, спешу сообщить, что наши звезды не обещают лично ему ничего хорошего. В частности, по творческому замыслу автора, к нему, словно к Янусу, будет вскорости прикручена вторая личина – от другого видного магистра в остроконечной шляпе, Пьетро из Абано.

Вспомним, что вовремя забыть – это не забыть, это предвидеть. Двух оставшихся кандидаток я отнюдь не предал забвению, но нарочно оставил на самое сладкое. Может быть, почет ожидает как раз обитателей четных глав?! В первой из них железная воля к победе фра Феррандо разрубила кандалы позора, в каковые были закованы менталки Фомы Аквинского. «Дуэль с моделью» должна была изобразить образцовый мистический инсайт. Но сначала несколько слов о самом странном герое сей титанической битвы. Я уже получил нарекания читателей на то, что вся эта история со внезапным превращением толстого враждебного доминиканца в тонкого политического аналитика и дружественного божественного оракула кажется притянутой за уши. В свою защиту сообщу, что мне только нехватка литературного дарования не позволила притянуть ее за Буратиний нос. Дело в том, что я как раз и хотел поставить акцент на сказочной невероятности происшедшего. Да, появление где-то в жаркой Сицилии пламенного сторонника томизма, который хладнокровно организует и проводит в жизнь кампанию реабилитации оного по всей Европе, кажется сюрреалистичным. Но не менее неуместным выглядит внезапный рост рейтинга разоблаченного съездами католической партии богослова. Вскоре вслед за молниями, коими с высот парижского Олимпа разразился в сторону усопшего Фомы епископ Темпье, раздался грозный гром корректория Уильяма де ла Мара. В нем были подробнейшим образом разобраны и разгромлены более сотни тезисов заблудшего возлюбленного брата. В ответ на все эти нападки могучий доминиканский орден предпринял жалкую попытку заглушить голоса критиков, в том числе в собственных рядах, в подушке молчания. Францисканцы же решительно запретили использовать Сумму в качестве учебного пособия в своих studia. И только спустя несколько лет непонятным толчком, то ли из-под земли, то ли с небес появились первые ростки того зеленого бора, что некогда окружит плотным забором новую ортодоксию. Правдоподобная датировка первого correctorium corruptorii, которая по начальным словам текста получила название «Quare», 1282-1283 год. Таким образом, кто-то остро возжелал помахать риторическими кулаками 5-6 лет спустя после драки.

По мнению большинства историков этим «кто-то» стал оксфордский доктор теологии Ричард Кнапвелл. Само появление первых очагов сопротивления судьбоносным решениям христианской церкви в Англии кажется вполне закономерным, ведь именно там менталки Аквината подверглись наибольшим преследованиям, сначала под палками анафем брата-проповедника Роберта Килвардби, а затем полками запретов сменившего его на посту архиепископа Кентерберийского францисканца Джона Пэкхэма. «Дуэль с Сатаной» была призвана дать ранний намек на последующую синхронично странную траекторию другого рейтинга – ордена доминиканцев. С моей точки зрения, каковую я намерен отстаивать на страницах романа, зубы того дракона, что взошли дьявольским разгулом святой инквизиции и прочими ужасами царствия Филиппа Красивого, были посеяны именно в Сицилии. По отпечаткам пальцев сохранившихся рукописей несложно восстановить ту широкую автостраду, по которой запутанный клубок исторических событий от южных мафиози прокатился на север. Ну, а покамест наш напористый Никколо, будучи неспособным поразить сотню демонов Карла Анжуйского за отменой рыцарского поединка, пробился в точное время в правильном месте к нужному человеку. Убедить же его исполнить просьбу необычного посетителя помогла потрясающая прозорливость все того же deus ex machina по имени Феррандо. По средневековому обычаю не обошлось и без легиона ангелов, произведших необходимые для него знамения. А по современному обычаю, надеюсь, не обойдется и без группы подписчиков, которая произведет знаки, необходимые для меня.

Итак, мой утомленный длительным чтением неизвестный друг, не суди меня, безгрешного отличника, слишком строго. Вот они, стоят пред тобой на подиуме БГБ – четыре ментальные модели. Присуди, какой из них взойти на переходящий трон? Осуди одну из них на вечную славу…

Но не остуди тем самым свой творческий пыл, а сообщи в комментариях, что именно тебе понравилось в сегодняшних претендентках и что заслужило порицание. Помни, что ты участвуешь в уникальном ВК событии — интерактивном создании исторического романа. Да, я хорошо знаю, какие философские модели собираюсь в нем защищать. Но тебе дается возможность приодеть их в ту или иную сюжетную и литературную форму, ведь подробности я сочиняю спонтанно, на ходу, чутко реагируя на полученные отклики. Какие схоластические обязательства мне взять на следующую пятиглавку?! Это зависит от тебя. Стань соавтором нетленки – в романе Георгия Борского.